Дурман для зверя - Галина Чередий Страница 45

Стол успел сервировать сам, когда дверь хлопнула, подстегнув мой сердечный ритм получше любого электрошока. Тот самый, прежде почти не замеченный мной аромат Аяны теперь мгновенно добрался до моего обоняния, и я даже веки прикрыл, втягивая его часто и жадно, отчего в голове опять стала происходить эта поразительная штука: мозг пустел, превращаясь в настолько легкую субстанцию, что, казалось, могла запросто поднять меня над полом, в то время как член потяжелел и загудел, напоминая о животном голоде, что грыз эти дни. Если бы не мощнейшее возбуждение, это можно было бы охарактеризовать как действие сильного обезболивающего, что ли. Как будто без аромата ее присутствия у меня беспрерывно болело, а я и не замечал этого, пока не отпустило сейчас. Ерунда какая-то.

Адова кукла решила мучать меня? Топталась в прихожей, выводя из себя. Глупая девчонка, чем больше ты тянешь и дразнишь этим, тем сильнее вероятность, что и этот раз у нас начнется отнюдь не как имитация цивилизованного свидания, а сразу сорвется в бешеный трах. Я-то не против, но ведь перед тобой пытаюсь тут выламываться, делая все вроде как терпимее и не столь примитивно, как оно есть на самом деле.

Повинуясь моему окрику, Аяна наконец появилась в дверях, и я подавился воздухом, ощутив прямо-таки реальный пинок в живот. Рыжие волосы стали опять черными, разбавленными редкими мазками светлых прядей, что еще сильнее высвечивали экзотичный оттенок ее кожи и яркость огромных глазищ. Платье, вроде бледноватое и очень простое, всего лишь не слишком сильно облегающий кусок ткани серебристо-мятного цвета, при внимательном рассмотрении просто не могло быть еще более идеальным. Туфли же на высоких каблуках подчеркнули то, насколько же у моей мультяхи стройные и длинные ноги, и это несмотря на ее совсем небольшой рост. Если и в прежнем тряпье она выглядела невесть как попавшим в такое окружение изящное восточное божество, то теперь засияла этой непостижимой, подламывающей колени сущностью открыто. Такая Аяна восхитила и одновременно разочаровала меня. Это больше не была кукляха, дрянная, накосячившая девчонка, почти вещь, которой я запросто позволил себе распоряжаться и заставлял служить своему удовольствию. Нет, этой Аяне хотелось подчиняться самому, она словно не на каблуки взобралась, а на пьедестал взошла, демонстрируя мне, недостойному, что передо мной существо, требующее поклонения, и думать, что я могу обладать ею, — глупость. Следующей эмоцией было нечто отвратительно похожее на панику. Как если бы вместо того, чтобы стать окончательно досягаемой, по сути, моей собственностью, проклятая девчонка вдруг стала ускользать от меня, давая понять, что не в моей власти ее удержать. И холодное отстраненное выражение лица этой новой Аяны подчеркнуло весь этот бардак чувств, моментально выведя меня из себя. Но в мои планы ведь не входит взрываться, верно? Я хотел вот такую куклу, ухоженную, одетую по моему вкусу и для моего удовольствия, не шипящую разъяренной кошкой, а послушную. Ну так в чем же дело? Все замечательно.

— Поужинаешь со мной?

Взгляд с таким знакомым «а у меня есть выбор?» был таким кратким, что мог мне и вовсе померещиться, но при этом пронзил меня импульсом столь желанного удовольствия. Аяна покорно кивнула и уселась напротив. Я зыркнул на букет, который так и остался лежать на барной стойке. Да и черт с ним.

— Приятного аппетита, — равнодушно пожелала она, начиная нарезать свой стейк. Надо же, быстро ее подучила Серафима.

— Скучала без меня? — Вот на кой я ее поддергиваю, знаю ведь, на какой ответ могу нарваться.

— Какой ответ ты хочешь услышать? — Аяна и ресниц не подняла, глядя в свою тарелку и звуча едва ли не скучающей.

У меня и аппетит пропал, желчь отчего-то вскипела, поднимаясь к горлу.

— Желательно правдивый. Ведь я курсе, что ты ждала этой возможности трахнуться со мной с нетерпением. — Раздражение уже никак не выходило скрыть.

— Ага, ждала, — ответила она безэмоционально, так и не взглянув на меня, продолжая размеренно орудовать приборами с таким видом, будто важнее этого ничего вокруг и не существовало. И это бомбануло меня.

— Спусти платье и белье до талии! — прорычал я, забивая на внезапно безвкусную еду и откидываясь на стуле.

— Что? — О, ну наконец-то я удостоился твоего внимания, мелкая засранка!

— Ты слышала. Я желаю ужинать с тобой, обнаженной по пояс, и смотреть ты должна исключительно на меня. — С довольной усмешкой я наблюдал, как появляются и с бешеной скоростью разгораются в ее мегаглазищах искры ярости.

Да, вот так меня вставляет, кукляха! Вот от этого у меня не просто член встает, от этого я весь в оголенный чувственный нерв превращаюсь с единственной мыслью — завалить и драть тебя до изнеможения.

— Пошел. Ты. На хер! — зарычала в ответ Аяна и швырнула вилку и нож, сбивая бокалы, снова в единое мгновение превращаясь из недосягаемой чертовой богини в мою адскую куклу.

Вскочив, она рванула из-за стола в сторону ванной, а я оскалился от злорадного кайфа. Беги, мультяха, беги, ведь нет лучшего способа спровоцировать хищника на нападение, как начать убегать от него. Так что сама напросилась.