Встречный марш - Александр Харников Страница 44

— Простите, Виктор Сергеевич, — князь, наконец, вспомнил имя и отчество адмирала, — не скрою, я весьма удивлен как вашей информацией о моей скромной персоне, так и вашей идеей об организации строительства железнодорожных магистралей в нашем государстве. Насколько я знаю, в последние годы были построены такие железные дороги, как Москва-Курск, Москва-Воронеж, Москва-Нижний Новгород. Новые линии были проложены в морские порты на Балтийском и Черном море — в Одессу, Ригу, Либаву. Этого разве мало?

— Мало, ничтожно мало, князь, — вмешался в разговор император Александр III, — сейчас по железной дороге невозможно добраться до очень важных, но отдаленных территорий нашей огромной империи. Особенно это касается территорий за Уралом и в Туркестане.

Царь взял с вагонной полки свернутую в рулон карту Российской империи и развернул ее на вагонном столике.

— Вот, посмотрите, — сказал он, положив огромную ладонь на карту. — Сибирь, Дальний Восток — до наших портов добираться посуху долго и опасно. Без железной дороги, которая соединит европейскую и азиатскую части Российской империи, нам никак не обойтись. Можно сказать, что это вопрос жизни и смерти.

Поэтому, князь, своим именным указом от сегодняшнего числа я создаю новое министерство — Железнодорожного строительства, которое на регулярной основе займется проектированием и строительством железнодорожных магистралей. Мы не имеем права отдавать этот важнейший вопрос на произвол частного капитала, а уж тем более иностранного. И именно вам, князь, я хочу предложить возглавить это новое и очень важное министерство…

Пока князь Хилков приходил в себя после такого неожиданного предложения, император, посмотрев на продолжавшего хитро улыбаться адмирала, еще раз любовно провел ладонью по карте и потом, взяв со стола карандаш, стал им, словно указкой, водить, показывая трассы будущих магистралей.

— Самое главное для нас, князь, — сказал он, — это построить Транссибирскую магистраль. Ее протяженность — шесть тысяч верст, и она соединит Москву и Владивосток, пройдя через всю Сибирь и Дальний Восток. По мере строительства от нее будут отходить ветки в Туркестан, Среднюю Азию.

Помимо этой магистрали необходимо строить железные дороги, скажем так, промышленного значения. Магистрали должны связать крупные европейские города империи с промышленными районами: Донбассом, Криворожьем, Уралом. По Закавказской железной дороге Баку-Тифлис-Батуми будет перевозиться нефть в черноморские порты и в Югороссию…

Князь Хилков зачарованно слушал императора. А тот, войдя в раж, продолжал:

— Поймите, князь, железные дороги — это кровеносные сосуды, которые пронизывают все тело империи и несут жизнь. Будущие станции должны стать центрами цивилизации в забытых богом районах нашей страны. В них будут построены рудники, заводы и фабрики. Там образуются новые промышленные районы, появятся школы, больницы, университеты. Вы понимаете, князь, как важно то, что я хочу вам поручить?

Князь, наконец обретший способность говорить, стал благодарить императора за оказанное ему высокое доверие и честь.

А адмирал, согнав улыбку с лица, добавил:

— Михаил Иванович, я тоже хочу поздравить вас с новым назначением и сказать, что должность у вас будет хлопотливая, а работы, как говорят у нас, выше крыши.

Вы настоящий профессионал и прекрасно понимаете, что строить железную дорогу — это значит своими силами изготовить нужное количество рельсов, станционного оборудования, проложить сотни мостов через реки, мелкие — безымянные, и такие огромные, как Обь и Иртыш, соорудить тоннели вокруг Байкала — словом, провести грандиозную работу с рабочими, которые лишь вчера были крестьянами и не слышали ни разу паровозного гудка… Все это — самый настоящий подвиг, по сравнению с которым строительство Трансатлантической дороги в САСШ — обычная рутинная работа.

— Как говорил великий Суворов, — ответил Ларионову неожиданно повеселевший князь Хилков, — «Мы — русские! С нами Бог! Нам все по плечу!»

— Похвально, — пробасил император. — Михаил Иванович, я рад, что не ошибся в вас. И еще прошу вас запомнить: я верю вам и буду внимательно наблюдать за работой вашего министерства. Если вам нужна будет поддержка — вы всегда найдете ее у меня.

— А я хочу добавить от имени руководства Югороссии, — сказал адмирал Ларионов, — что вам, Михаил Иванович, надо будет встретиться с нашими специалистами, которые готовы поделиться информацией о новых методах строительства дальних магистралей. Поверьте, им есть, что вам рассказать… Да и с помощью наших карт можно будет найти наиболее оптимальные маршруты для строительства новых железных дорог. Я думаю, вам стоит как можно скорее отправиться в Константинополь и обратиться к нашему канцлеру Александру Тамбовцеву. Время не ждет.

Адмирал опять хитро улыбнулся и посмотрел на императора. Тот неожиданно для князя подмигнул адмиралу. Хилков понял, что они знают что-то, что неизвестно ему. Причем то, что касается именно его. Вот только что именно?..

10 августа (29 июля) 1877 года, утро.

Одесса, городской вокзал. Царский поезд

Император Александр III, контр-адмирал Ларионов

и вице-адмирал Андрей Александрович Попов

Едва князь Хилков покинул императорский вагон, как в салон вошел следующий визитер, приглашенный к новому императору России. Не оставляя на потом важнейшие начинания, Александр III стремительно брал вожжи в свои руки. Многое нужно было сделать еще вчера.

Одним из важнейших искусств, которое должно было превратить Россию в по-настоящему великую морскую державу, было кораблестроение. С этой целью в Одессу был вызван вице-адмирал Андрей Александрович Попов, лучший русский кораблестроитель второй половины XIX века, автор проекта броненосца «Петр Великий», который сыграл в военном судостроении столь же эпохальную роль, как и британский линкор «Дредноут» и первая американская атомная подводная лодка «Наутилус» после него.

— Здравствуйте, Андрей Александрович, — первым поприветствовал вошедшего адмирала император и указал на стоящего в глубине вагона человека в незнакомой, но несомненно морской форме: — Знакомьтесь, контр-адмирал Виктор Сергеевич Ларионов. В настоящее время он в некотором роде коллега, исполнивший вековечную мечту России и утвердивший в Черноморских проливах Андреевский флаг.

— Здравствуйте, ваше императорское величество. С господином Ларионовым я уже заочно знаком по нашим газетам, рассказывающим о его героических делах. — Попов замялся: — Но, ваше величество, разве Югороссия — это Россия?

Император Александр III и адмирал Ларионов переглянулись, потом российский самодержец погладил свой, в отличие от известных портретов, гладко выбритый подбородок и сказал:

— Андрей Александрович, то, что я вам сейчас скажу, должно остаться между нами. Для всех иностранных держав Югороссия в настоящий момент не является Россией, что автоматически снимает с нас немалое количество дипломатических и юридических проблем. Уж слишком много ненужных бумаг подписали мой покойный папа и канцлер Горчаков, желая задобрить старушку Европу. Кроме того, разгребать оставшийся от турок тлеющий костер на Балканах удобней людям, напрямую не связанным с Петербургом, но тем не менее являющимся русскими по духу и крови.