Фебус. Ловец человеков - Дмитрий Старицкий Страница 44

На постоялом дворе без названия, который алькайд обозвал таверной, умылись, почистились, обиходили лошадей.

И только я в компании легиста приступил к дегустации кальмара, приготовленного в собственных чернилах — вот ни разу такого не ел в прошлой жизни, как прибежал дамуазо Филипп и, вопреки своему обыкновению, еще издали громко закричал, размахивая руками для доходчивости:

— Сир, там в порту стоит та лоханка, которая нас в Руан отвозила.

И видя, что я не врубаюсь, добавил:

— На ней должен был сюда ваш паж Иниго приплыть.

— Иниго де Лопес? — вскочил я на ноги. — Где он? Веди его сюда.

— Нет его на корабле. Шкипер сказал — домой унесли.

— Как унесли?

— Так он же раненный в обе ноги, сир.

Лицо юного дворянина выражало скорбь за товарища.

— Давай ко мне сюда шкипера, — приказал я и продолжил прерванную трапезу, впрочем, уже без особого аппетита — испортили.

Встревожился я за своего пажа. Чувствовал свою вину за то, что, не разобравшись в новых реалиях, послал мальчишку на верную смерть. А теперь еще — долгую и мучительную смерть. При современном-то уровне медицины, где у врача «персональное кладбище» больше, чем у любого старого вояки…

— Продолжайте, мэтр, — обратился я к обедавшему со мной легисту, когда Филипп убежал за шкипером.

Король не должен показывать дружественному окружению свои слабости, ибо они делают его уязвимым для окружения враждебного.

— Таким образом, ваше величество, в Лангедойле все опирается на службу бальи, а в Лангедоке — на сенешалей. Сенешальство — вот где кроется ключ к управлению этими землями, а не в их феодальной структуре. Виконтства здесь большие по территории — иной раз в них не только по нескольку сенешальств, но они даже не совпадают границами с сенешальскими округами, не говоря уже о барониях, — вещал краснобай от юриспруденции, явно нравясь сам себе. — Но самое интересное то, что тут, на юге, в отличие от севера Галлии, не прижилась система частного откупа налогов. Как только появляется новый налог, то штаты провинции или хунта города моментально откупают его и собирают сами, без посредников. И таким образом население меньше страдает от злоупотреблений сборщиков, а сеньоры получают свои сборы без дисконта. Крупные города на юге достаточно развиты, чтобы эффективно самоуправляться, и мечтают о выделении их территорий в отдельное сенешальство, и готовы за эту мечту солидно раскошелиться. Так же, как и за права сеньора города. Нельзя только допустить продажу муниципальных должностей за деньги, лучше законодательно укрепить выборы городских чиновников.

— Вы это про Байонну трактуете, маэстро?

— И про Байонну тоже, сир.

— Не станет ли так, что, откупив права сеньора, города перестанут вообще платить налоги государям?

— Это не так, сир. Городской патрициат прекрасно понимает, что налоги им придется платить в любом случае: если не добровольно, то принудительно. Весь вопрос в том, сколько будет стоить администрирование этих налогов. Есть такие налоги, что их сбор обходится дороже того, что собирают. А самое важное для них, что права сеньора им гарантируют независимый суд.

— Без права апелляции к государю? — удивился я.

— Это вопрос переговоров, сир. Но думаю, что мелкие преступления можно отдать им и без права апелляции. Зачем вам заваливать свой суд делами о пойманном с поличным воришке с рынка? Или конокраде с постоялого двора?

— Тут надо хорошенько подумать, маэстро, чтобы отделить агнцев от козлищ. Чтобы совсем не оставить простой народ без помощи от произвола сильных горожан. Третье сословие умеет угнетать простой народ не хуже аристократов, а в чем-то даже и лучше, из-за хорошего знания их жизни.

— Вы правы, сир, это необходимо еще раз обдумать.

— Кто из нас легист?

— Вы даете мне такое поручение, сир?

— Считай, что уже дал. Мне нужен всеобъемлющий договор с хунтой Байонны, чтобы потом не спотыкаться в казуистике. Это реально?

— Более чем, сир. Но я бы не называл это договором.

— А чем?

— Скажем так, обменом взаимных обязательств и передачей прав. Договор предусматривает наличие равных договаривающихся сторон, что в данном случае неуместно.

— Что еще они хотят?

— Не отдавать горожан вам в ополчение, сир. Так они несут серьезные убытки, оторванные от семей и от дела, которое их кормит. Доходит даже до разорения некогда крепких домохозяйств, как это ярко показала Длинная война. Но в то же время они и финансово, и людскими резервами готовы самостоятельно оборонять город от врагов своего сюзерена.

— И это все? Даже щитовых денег от них не будет вместо ополчения?

— Нет, сир. Щитовых денег как таковых не будет, но они готовы ежегодно выделять определенную сумму на содержание некоего количества профессиональных миллитов, которые будут постоянно служить их сюзерену вне территории города.

— И таким образом они хотят моими руками избавиться от шаек дезертиров, которые грабят их в пригородах?

— И это тоже, сир. Но рутьеры — не главная беда Байонны. Рутьеры сейчас веселятся севернее Гаронны, потому как южнее уже существенно огребли оплеух. В большие шайки им сейчас экономически невыгодно собираться — просто не тот кормящий ландшафт. Не прокормиться грабежом большой банде, а десять-пятнадцать человек, даже с оружием, хорошей баронской дружине — на один зуб. К тому же южнее Гаронны никто еще не осмелился отобрать оружие у крестьян. Попробуй отбери его у гасконцев!

Легист усмехнулся уголком рта и потряс пустой глиняный кувшин, в котором еще недавно был вкуснейший сидр. Был.

Я махнул рукой и подбежавшему гарсону заказал еще два таких кувшина.

— Отсюда и бедность местных помещиков? — предположил я. — От всеобщего вооружения крестьян?

— Скорее, сир, от бездумно введенного майората на землях домена руа франков. Вопреки всем местным обычаям.

— Если все города мне будут регулярно платить за содержание постоянного войска, то я тогда смогу создать не один полк из кадетов. И не два.

— Именно. Я к этому вас и подвожу, сир.

— Заманчиво. — Я налил себе сидра.

Глотнул шипучку, приятно пахнущую яблоками, и повторил:

— Заманчиво, но такое не создать за один месяц.

— А если города эти деньги внесут вперед?

— Тогда есть тема для переговоров. Здесь вы мой консульт или их?

— Здесь я посредник. Но сам я, сир, сторонник сильной государственной власти. Я насмотрелся в Италии, как выглядит грызня мелких государей и к чему она приводит.

— А если еще отменить внутренние таможни? — кинул я пробный шар.

— Сир, за это они будут целовать следы от ваших ног.