Героини - Эйлин Фэйворит Страница 44
Героини - Эйлин Фэйворит читать онлайн бесплатно
— Ведьма! — крикнула Перл. — Ты знаешь, за что тебя приковали к дереву?
— Я согрешила.
С этими словами я стыдливо опустила голову. Меня даже зазнобило от сладостного предвкушения. Закрыв глаза, я с нетерпением ждала следующих слов.
— Ты встречалась в этом лесу с самим дьяволом! И должна быть наказана за это!
И Перл начала хлестать меня пучком сухой травы. Она била по груди и рукам, отчего на коже оставались белые царапины. Я притворялась, что мне больней, чем было на самом деле, и тихо стонала:
— Я не ведьма! Богом клянусь!
— Ведьма, ведьма, ведьма! — нараспев повторяла она до тех пор, пока окончательно не выдохлась.
Я отняла от груди руки и посмотрела на запыхавшуюся Перл. Потом спросила:
— А ты какие-нибудь другие игры знаешь? — Мне надоело играть роль «плохой» девочки, заслуживающей наказания, хотя и находила в этом определенное удовольствие. — Давай лучше поиграем в принцесс!
Перл мрачно уставилась на меня.
— Но где тогда твой король, твой родной отец?
— В замке.
— Я спрашиваю про настоящего отца. Того, кто тебя сделал.
— Он на небесах, — ответила я. И тут же мысленно представила себе отца, играющего на арфе среди резвящихся херувимов.
— Я не про Отца небесного. А про земного!
— Я же сказала. На небесах. Он умер. — Мне не хотелось произносить это слово, и я постаралась смягчить свое высказывание. — Отошел в мир иной сразу после того, как я родилась.
— Ты уверена?
Я не понимала, почему она задает подобные вопросы.
— А мой папа, — сказала Перл, — гораздо ближе, чем ты думаешь. Он живет в деревне на берегу моря. Мы с мамой поедем к нему и будем жить все вместе.
Я оглядела лес, и мне почему-то стало зябко. Я не понимала или не хотела понять, о чем она говорит. Темнело, тени вокруг сгущались. Октябрьские дни коротки, ночь наступает быстро. Мне вовсе не хотелось остаться в лесу в полной темноте.
— Пошли, — сказала я. — Нам пора домой. Мамы будут беспокоиться.
Перл усмехнулась, затем развернулась и бросилась бежать по тропинке. Мне ничего не оставалось, как последовать за ней. Сначала вдоль каменистого склона, затем по старому деревянному мостику. Ни с того ни с сего Перл скрылась за деревом, а потом выскочила мне наперерез, завывая, точно сирена «скорой помощи». От испуга и неожиданности я тоже завизжала, а Перл захихикала и спокойно зашагала к лугу. Похоже, она интуитивно догадалась, что оставаться в лесу после наступления темноты небезопасно. Я так обрадовалась, когда она повернула к дому, что, оказавшись на опушке перед лугом, тут же простила этой странной девочке все ее выходки.
Эстер и Перл прожили у нас почти неделю. Каждый день мы с Перл вновь и вновь разыгрывали маленькие драмы. Она всегда выступала в роли правителя или чиновника, исполняющего наказание, я же была или провинившимся министром, или падшей женщиной, которую наказывали за греховный образ жизни либо поркой, либо заставляя подолгу держать руки поднятыми. От этого руки становились белыми как мел, кровь от них отливала. Мы играли без поддавков, но особой боли я не испытывала. Я полностью подчинялась желаниям Перл. И даже спустя несколько месяцев после того, как странная парочка покинула «Усадьбу», я тосковала по этим ощущениям — острому чувству вины и позора, сладкому предвкушению наказания. И никогда не рассказывала маме, во что именно мы играли.
Элби отправляется в «Усадьбу» * Я волнуюсь и жду * Мы с Конором прячемся в чаще * Я тоскую по Грете
Трудно объяснить, почему меня вдруг потянуло на откровенность, сидя на нагретых солнцем рельсах рядом с Элби, с сознанием, замутненным травкой. Возможно, в отделении я научилась ценить возможность поделиться сокровенным с близким человеком, который хорошо меня знает. Не то что Пегги или какая-нибудь медсестра, неловко пытающаяся вызвать меня на откровенность и освободить тем самым от «психологического груза». Я ощущала себя легко и свободно, рассказывая Элби о странных играх с Перл. Даже вспоминая о них, я всегда смущалась, ощущая жгучий стыд. Элби, надо отдать ему должное, прекрасно меня понимал.
— Мы говорили об этом на уроке, — сказал он. — О том, как Перл всегда создавала отрицательные характеры, воображаемые, конечно. Плюс моя теория о том, что дети по натуре своей жестоки.
— Но почему я подыгрывала ей?
Элби пожал плечами и сгорбил свою и без того изуродованную сколиозом спину. Пряди темных волос доходили до воротничка, и еще я заметила реденькие волоски над его верхней губой.
— Но ведь она тебя не слишком сильно наказывала?
— Нет. Просто вертела мной, как хотела.
— Ты единственный ребенок в семье. — Он многозначительно приподнял палец. — Если бы у тебя был старший брат, воинственный и сильный, как у меня, ты бы с раннего детства научилась защищаться.
Брат Элби был мальчиком-мечтой всех приготовишек и учился в пансионе где-то на востоке. Его превосходство над Элби было заметно с первого взгляда: привлекательная внешность, отличные оценки и безупречная кожа.
— Может быть, — пробормотала я. — Вообще-то в ту пору у меня было не слишком много друзей. А Перл была единственным ребенком-героиней, побывавшим у нас в «Усадьбе».
— Ясно. Старая Анна-Мария, точно ведьма, выписывала эти характеры для себя. С ума можно сойти.
Слово «ведьма» заставило меня поморщиться в основном из-за того, что оно приходило мне в голову миллион раз, и еще потому, что Перл так зловеще, многозначительно и многократно произносила его в лесу.
— Неудивительно, что я оказалась в отделении.
— Господи, да твоя мамаша, по-моему, сама уже не рада, что понавыдумывала всех этих героинь.
Я нахмурилась.
— Что ты имеешь в виду?
Стоило мне занервничать, и тут же вернулась головная боль, начавшись со звона в ушах. Как я узнала позже, это было верным признаком паранойи. Мне не хотелось думать о маме и ее переживаниях. Стоит только начать — и меня снова поглотит пучина безумия.
— Копы здорово ее пытали на эту тему.
Я посмотрела на свои ладони. При виде тонких линий, похожих на морщинки, мне всегда почему-то становилось немного грустно. Я чувствовала себя почти старухой. Руки казались тяжелыми и в то же время существовали как будто отдельно от меня. Чего только они не переделали за последние несколько недель, а теперь это отражается на мне. Я чувствовала, что сильно изменилась. Но не могла представить, через что пришлось пройти маме. Не хотела представлять.
— Господи, хоть бы у нее была мигрень!
— Если повезет, то так и будет. Она ведь всегда ложится в постель, чтобы переждать приступ, верно? А если заснет, будет вообще здорово. Я думаю, все получится, даже если наткнусь на Грету. Она не станет посылать за копами, точно тебе говорю. А Грета знает про героинь?
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments