Меч и цепь - Джоэл Розенберг Страница 44

Карл приподнял бровь.

— Паинь?..

Чак кивнул, потом повернулся к Ахире.

— Я ведь сказал верно?

— Почти. — Ахира улыбкой попросил у Карла прощения. — Ну, он попросил научить его английскому. И Рафф тоже.

— Вижу, вы начали с самого главного.

Вотансен уже проявлял нетерпение. Карл подошел к нему.

— Идем, Ахира? — позвал он.

Гном покачал головой.

— Чтобы туда попасть, надо плавать. Так что на меня не рассчитывай. Но потом ты мне все расскажешь, ладно?

— Плавать?..

Вотансен кивнул.

— Лучше оставь меч кому-нибудь из друзей. Тебе будет очень неудобно плыть с ним.

Карл расстегнул пряжку и протянул меч Раффу вместе с ножнами и поясом.

— Сбереги его.

— Само собой, Карл. — Его ученик серьезно кивнул. — И… держи нос морковкой, — добавил он по-английски, отвешивая легкий поклон.

Карл рассмеялся.

— Ну, Ахира, держись!

Он расстегнул сандалии и отшвырнул их, нарочно обсыпав гнома песком.

Гном крякнул; Карл и Вотансен сбросили саронги на пляж и медленно вошли в море.

Вода была прозрачной и теплой. На пути к островку Карл старался держаться вровень с Вотансеном.

Но Карл не плавал очень давно, а заплыв на четверть мили никогда не относился к его любимым дистанциям. Ко времени, когда Вотансен выбрался на плоскую верхушку прибрежного валуна и протянул Карлу руку, тот мог только поблагодарить его за помощь.

Как и Вотансен, он вытянулся на камне, отдыхая и обсыхая на горячем солнце. Дышал он часто и тяжело; пришлось заставить себя дышать медленней.

— И почему мы не поплыли сюда на каноэ?..

Вотансен терпеливо улыбнулся.

— Вот поэтому. — Он постучал по скале. — Весь остров — из таких же скал. Причалить негде. Кроме того, лучше не привлекать внимания к этому месту. На всякий случай. — Вотансен встал. — Сюда.

Узкая тропа, извиваясь в лесу, круто уходила вверх — и в конце концов вывела их на вершину островка, каменную площадку, откуда открывался вид на море. Блеск в листве привлек внимание Карла; он присмотрелся. Среди пальмовых перьев, чуть покачиваясь на легком ветерке, висел в воздухе шарик света.

Вотансен улыбнулся.

— Дар Арта Мирддина. Ты поймешь, зачем он, когда мы будем внизу.

Внизу?

Мелец подвел его к краю и указал вниз. Почти в ста футах под ними, в нескольких ярдах от места, где волны разбивались о риф, бурлила вода.

— Там в Киррик впадает родник. Это поможет нам выйти — но будет мешать войти.

Слушай внимательно. Когда я нырну, отсчитай сорок вдохов, набери как можно больше воздуха и следуй за мной. Ныряй прямо в бурлящую воду, потом иди вниз — так глубоко, как только сможешь. Колодец глубок, очень глубок. Плыви без колебаний — все вниз и вниз. Тебе будет трудно, но это можно сделать.

Глаза твои должны быть открыты; когда увидишь свет — плыви к нему. Я буду там и помогу. Ты все понял?

Карл кивнул, и Вотансен отошел от обрыва, разбежался и прыгнул вниз, изогнувшись в классическом лебедином прогибе, потом выпрямился и вошел в воду. Вошел чисто, лишь маленький всплеск обозначил место погружения.

Карл глубоко вздохнул и начал отсчет.

Один вдох. Не нравится мне это. Совсем. Но он продолжал дышать и считать.

Десять. Ну, по крайней мере понятно, почему магом здесь такой молодой живчик, как Вотансен. Не стариковское это дело: один неверный шаг — и он разобьется о скалы.

Двадцать. Насколько я помню, ныряльщики в Акапулько прыгают с высоты более ста футов — так почему мне не прыгнуть с меньшей?

Двадцать пять. Да потому, что я никогда этим не занимался — вот почему. Не прыгал, и не стану — если у меня есть хоть немного мозгов.

Тридцать. А есть ли у меня выбор?

Тридцать пять. Нет, если я хочу увидеть тот меч.

К черту. Карл начал проветривать легкие. Сделав пять быстрых вдохов, добавил еще пятнадцать — чтоб уж наверняка, — смерил взглядом расстояние от скал до бурлящей воды, разбежался и прыгнул — пальцы его сами собой сжались в кулаки.

Удар.

Он врезался в воду, как в каменную стену, вышибая воздух из легких — и, оцарапав правое плечо о камень, погрузился в гладкий колодец. На какой-то миг ему захотелось вернуться, попробовать снова — потом… но он знал, что если отступит сейчас, никогда больше не наберется духу повторить это еще раз.

А потому Карл ринулся вниз, так же бешено колотя по воде ногами, как работал руками.

Стеснение в груди росло; легкие горели жестоким огнем; диафрагма тщетно пыталась пропихнуть в легкие хоть что-то.

И наконец, когда Карлу уже начало казаться, что его голова и грудь вот-вот взорвутся, рядом открылся горизонтальный туннель, и в нем мерцал свет. Карл повернул на свет.

За его вытянутую руку ухватилась другая рука; Карл перестал шевелиться и позволил Вотансену втянуть себя сперва в горизонтальный туннель, потом — в еще один вертикальный.

В двух ярдах над его головой вода подернулась рябью. Отчаянным рывком Карл высвободился от Вотансена и высунулся наружу.

Первый вдох был самым сладким из всех — за всю его жизнь.

Карл выбрался из воды и, тяжело дыша, распластался на неровном каменном полу. Вотансен скользнул на пол, подобно тюленю, потом протянул Карлу толстое мягкое покрывало.

— Вот. Обсушись. Здесь холодно. — И мелец, следуя собственному совету, снял с каменной полки второе покрывало.

Вытираясь, Карл оглядывался вокруг. Они были в маленькой, почти круглой комнатке, каменный пол полого сбегал к колодцу посредине, до потолка было ярдов пять. В стенах мерцали кристаллы.

В точности такие же, как в Пещере Дракона. Холодок пробежал по спине Карла. Он принялся растираться, но холод не проходил.

Длинная неровная трещина бежала по потолку в задней части комнаты, пропуская узорную игру теней листвы деревьев по ту сторону стены.

Эта стена не более нескольких дюймов толщиной; вряд ли пробить в ней дверь так уж сложно. И, однако, можно понять мелцев, которые не стали устраивать более удобного входа в пещеры. Если они сотворены магией, лучше им оставаться сокрытыми.

В дальнем конце пещеры открывался коридор — единственный, кроме колодца, выход.

Вотансен помог Карлу подняться, и они направились к коридору. Низкий — Карлу пришлось идти нагнувшись — коридор оказался всего десяти футов длиной. Выводил он в другую пещеру.

— Ты не сможешь увидеть волшебных письмен на стене, но, думаю, тебя порадует это.