Сын льва - Андрей Астахов Страница 44

– Зверей – чтобы делать из них монстров?

– В точку, милая. Тиха – остров небольшой, там, кроме чаек, сусликов и больших черепах, никакой живности не водится. Так что где бы еще Каффарай нашел животных для своего зоопарка?

– А рабы?

– Хищников надо чем-то кормить, – с мрачной улыбкой сказал Фасис. – Каффарай приучил своих монстров к человеческому мясу. Кроме того, для изготовления эликсира йавхи необходима свежая человеческая кровь.

– Этот Каффарай просто ублюдок.

– Причем редкостный. После того как слухи о его домашних собачках и кошечках стали расходиться по Зеленому морю, количество контрабандистов, имевших с ним дело, стало намного меньше. Никто не хочет рисковать своей шкурой и стать кормежкой для Каффараева зверинца. Но парень продолжает варить чертово зелье, и еще есть подонки, которые продолжают иметь дело с Каффараем.

– И власти терпят все это?

– Политика, девочка. По Территориальному статуту, подписанному после Войны Зеленого моря, Тиха является нейтральной территорией. Остров расположен на границе территориальных вод сразу трех держав – Дарната, Непеты и Саиса. По статуту любой корабль любой страны может заходить на Тиху. Одно время этим правом вовсю пользовались пираты, которые устроили на Тихе свои базы. Потом их выбил оттуда объединенный флот Дарната и городов Пятиречья. Вот тогда-то Каффарай и обосновался на Тихе. Теперь он там вроде как хозяин. И объяснить ему, что он не прав, некому. Чтобы покончить с сукиным сыном, большие люди в разных странах должны договориться, а этого они не делают – почему, одному Аквину известно! Может, не могут, а скорее всего, просто не желают. Хотя, если подумать, можно найти сносное объяснение: Каффарай с его торговлей дурманом и чернокнижными шалостями пугает правителей приморских государств меньше, чем пираты, которые теперь обходят Тиху за семь вод. Да и Каффарай не сидел сложа руки. Теперь его защищает целая свора созданных при помощи самой расчернейшей магии тварей, и покончить с ним – задача непростая. Про Тиху ползут такие зловещие слухи, что желающих лишний раз сунуться сюда просто не сыскать.

– Считаешь, что я не справлюсь?

– Не знаю, – простодушно ответил капитан. – Я много слышал о тебе. Да и Келис не обратился бы к тебе, если бы не считал, что тебе по зубам этот орешек Каффарай. Но тебе придется очень трудно.

– Если мне понадобится твоя помощь, я могу на тебя рассчитывать?

– Конечно. Людей у меня немного, но все проверенные. Они не подведут.

– Хорошо. Рада это слышать.

– Скоро подадут ужин. Надеюсь, ты и твой спутник составят мне компанию.

– Благодарю, капитан. Я позову Вислава.

Фасис кивнул Касте и спустился в трюм. Каста осталась на палубе одна. «Стриж» быстро удалялся от берега Оргеллы на юго-восток. Вечерняя заря уже окрашивала небо в пурпурные тона, и Касте почему-то хотелось бесконечно долго стоять на этой палубе и смотреть на закат. Потом она услышала пение.

Вислав сидел у противоположного борта на бухте канатов, тщательно смазывал водоотталкивающей мазью свой лук и пел что-то на родном языке. Благодаря кольцу Моммека Каста могла понять слова баллады, и они показались ей печальными – и в то же время песня была к месту и ко времени.

Хварт, вечный владыка холодных морей, —

Хэй-хэй Ланна о-вэй,

О-вэй Ланна хэй —

Искал женихов для своих дочерей, —

Хэй-хэй Ланна о-вэй,

О-вэй Ланна хэй.

«Три дочери милых,

Вы – гордость отца!

Мне б каждой найти

Жениха-молодца,

Чтоб свадьбу веселую

Каждой сыграть,

Чтоб жемчугом

Свадебный путь посыпать!

Пучина – любимая

Старшая дочь,

С холодною кожей,

С глазами, как ночь.

Всегда ты готова

Принять моряков —

Вовек им не сбросить

Любовных оков!

Но только, Пучина,

Печален твой взгляд.

Иль ласкам твоим

Твой избранник не рад?» —

«Я бледен и хладен.

Пучина, прости —

Тебя не смогу

Под венец повести».

Хварт, вечный владыка холодных морей, —

Хэй-хэй Ланна о-вэй,

О-вэй Ланна хэй —

Искал женихов для своих дочерей, —

Хэй-хэй Ланна о-вэй,

О-вэй Ланна хэй.

«Ах, Буря – отрада

Седого отца.

Нашла ль ты себе

Жениха-молодца?

От песен твоих

Океан входит в пляс,

И серый бег туч

В глубине твоих глаз.

Но, Буря, я вижу —

Так грустен твой взгляд.

Иль ласкам твоим

Твой избранник не рад?» —

«Тайфун ломит мачты.

Ах, Буря, прости —

Тебя не смогу

Под венец повести».

Хварт, вечный владыка холодных морей, —

Хэй-хэй Ланна о-вэй,

О-вэй Ланна хэй —

Искал женихов для своих дочерей, —

Хэй-хэй Ланна о-вэй,

О-вэй Ланна хэй.

«Свобода – последняя

Дочь старика!

Боюсь, не найти мне

Тебе женишка.

Пучина и Буря

Не медлят, не ждут

И всех женихов

У тебя отобьют!» —

«Отец, не печалься —

Так сладок мой зов.

Он лучших из лучших

Зовет женихов.

Они его слышат,

Они его ждут

И в море на голос

Свободы идут.

Пучина и Буря

Не всех заберут,

И ужасы странствий

Не всех отпугнут». —

«Я здесь брошу якорь.

Свобода, прими!

И странника крепко —

прошу – обними!»

Хварт, вечный владыка холодных морей, —

Хэй-хэй Ланна о-вэй,

О-вэй Ланна хэй —

Искал женихов для своих дочерей, —

Хэй-хэй Ланна о-вэй,

О-вэй Ланна хэй.

– Твоя песня? – спросила Каста, когда Вислав замолчал.

– Моя. Ужасно?

– Как раз нет. Мне понравилось.

– Ну да? – Вислав с интересом посмотрел на девушку. – Ты стала любить стихи?

– Я не говорила, что не люблю стихов. Я сказала, что не люблю плохих поэтов и плохие стихи.

– Значит, эти хорошие?

– Хорошие. Но есть лучше.

– И ты знаешь такие?

– Конечно.

– Можешь прочитать?

– Зачем тебе?