Таня Гроттер и перстень с жемчужиной - Дмитрий Емец Страница 44

– К делу так к делу. Вчера вечером гарпия доставила мнесекретное письмо от Бессмертника Кощеева, в котором он просил меня поговорить свами… или с тем, с кем я сочту нужным!.. – добавил Зербаган, явно пытаясьнамекнуть Медузии, что если не согласится она, согласится кто-то другой.

– С каких это пор письма доставляются сгарпиями? – брезгливо спросила Медузия.

Глаза Зербагана сверкнули плоско и значительно.

– Гарпии намного ответственнее купидонов.

– Не исключаю. Только от письма потом воняет, а сгарпиями надо расплачиваться тухлым мясом, – сказала Медузия.

Зербаган отмахнулся.

– Запах – это мелочи… Бессмертник пишет, чтопредварительные мнения совета разделились. Несмотря на приписки излоупотребления академика Сарданапала, не исключено, что Тибидохс все же оставятна Буяне, хотя это надо будет еще заслужить! – заявил он значительно.

Медузия молчала. Так и не дождавшись от нее никакой реакцииили хотя бы вопроса, Зербаган разочарованно продолжал:

– Однако Тибидохс будет оставлен на Буяне приединственном условии: если у школы появится новый глава. Академик Сарданапал неустраивает нас в этой роли. Этот глупый непредсказуемый маразматик ради крупицывласти истолчет в порошок и съест с супом кости родной матери!

– Чьи кости? Вы сегодня самокритичны, Зербаган! – отрезалаМедузия.

– Я лишь передаю суть письма. Так вот, уважаемая:радуйтесь! Бессмертник готов поддержать вашу кандидатуру на роль нового главыТибидохса. Вы получите остров и школу, если поможете нам обуздатьСарданапала! – сипло сказал Зербаган.

Свеча в руке Медузии дрогнула. Тени от пышных волос доцентаГоргоновой грозно зашевелились на колоннах. Зербаган быстро наклонился вперед.

– Вы потрясены? – быстро спросил он.

– Благодарю. Я на седьмом небе от счастья. Принесите,будьте любезны, лестницу, чтобы я могла спуститься… – сухо сказалаМедузия.

– Думайте, что лучше: школа на Буяне без Сарданапала(но с вами, Меди!) или школа с Сарданапалом, но в глухой тундре, где, кромекомаров и нежити, нет ничего. Мы можем на вас рассчитывать? Или-или. Третьегоне дано, Медузия! Решайтесь. Повторяю, данное предложение серьезно и исходит неот меня лично…

Медузия молчала. Казалось, над лестницей повисла теньогромных весов. А затем – телепат Ягун был почти уверен, что увидел это – одначаша качнулась и медленно опустилась.

– Я согласна, – произнесла Медузия тихо и грустно.

Как не похож был ее голос на тот словесный бич, которым онатолько что хлестала ревизора! Выражение немигающих совиных глаз не изменилось.Лишь голос Зербагана стал властным. Казалось, вся сила от Медузии перешла кнему.

– Я знал, что вы согласитесь. Логика должна быть вышечувств. Возьмите это!

Откинув край плаща, Зербаган сунул руку в небольшой кожаныймешок, висевший на поясе. Ягун увидел, как он вложил что-то в ладонь Медузии.

– Что это? Яд? – морщась, спросила доцентГоргонова.

– Ну что вы? Всего лишь кубик льда. Лед сговорчивости,вполне безвредный. Подбросьте его Сарданапалу в чай, в кофе, куда угодно. Он неимеет вкуса и запаха. Выпив его, Сарданапал примет любое наше предложение.

– Чтобы подбросить жалкий кусок льда, вам нуженпосредник? Я думала, вы опаснее, Зербаган, – сказала Медузия, задумчивовращая кубик в пальцах.

– Разумеется, я мог бы сам. Однако у Сарданапала, как увсех бессмертных, сильна охранная магия. Вы – другое дело. Он знает вас такдавно, что примет от вас любой напиток, заставив замолчать интуицию… К тому жедействие такого кубика временное. Через пять-шесть часов академик очнется ипридет в ярость. Он совсем не такой смирный, каким порой кажется. В войнах снежитью он показал, на что способен.

– Именно. Сарданапал разорвет нового директораТибидохса на сотню маленьких бонапартиков. Не правда ли, Зербаган? –лукаво поинтересовалась Медузия.

Ревизор усмехнулся. Глеб Бейбарсов, как некромаг, наверняказаинтересовался бы этой усмешкой. Дрогнувший жабий рот при рыбьих неподвижныхглазах.

– Правда. Кроме одного исключения: если к тому временив кресле директора Тибидохса не будете сидеть вы, Медузия, – сказал он.

– Полагаете, меня он в порошок не сотрет? Насколько японимаю, Сарданапал самый сильный маг из ныне живущих, – произнеслаМедузия с легким вызовом.

Зербаган оглянулся на карлика. Бобес виновато хихикнул,пожал плечами и втянул голову в плечи.

– Пока… Пока самый сильный… – просипел ревизоредва слышно.

– Что пока, Зербаган? Разве мы уже прощаемся? –спросила Медузия.

Зербаган тускло взглянул на нее:

– Я покидаю Тибидохс через два дня… Нужно, чтобы всебыло закончено не позднее указанного срока. Вам все ясно? И не вздумайтеобмануть меня, Медузия! Поверьте, вам будет совсем не смешно.

Показывая, что разговор окончен, ревизор властно кивнул Медии стал спускаться. Проводив его взглядом, доцент Горгонова поправила пальцемфитилек свечи.

– Да, Зербаган! Давно хотела вас спросить. Ваш перстеньбез камня… – начала она негромко и как бы между прочим.

Зербаган на мгновение застыл. Нога, которой он собиралсясделать шаг, повисла в пустоте.

– Мне вдруг пришло в голову… Там ведь был не камень, неправда ли? – продолжала Медузия.

И, хотя Зербаган, не отвечая, продолжил быстро спускаться,Ягун готов был поклясться, что плечи его судорожно дрогнули.

* * *

Выждав для верности пару минут, играющий комментатор покинулубежище за ногой атланта. То, что он услышал, потрясло его. «И что мне теперьделать? Рассказать бабусе? Предупредить Сарданапала?» – колебался он. Колебалсяпотому, что мысль о предательстве Медузии упорно не желала приживаться у него всознании. Разве может такое быть, чтобы Медузия согласилась пожертвоватьСарданапалом? Нелепо. И Ягун усилием воли отогнал подозрение. Когдаподозреваешь – унижаешь прежде всего себя.

«Посоветуюсь с Танькой. А потом решу, как бытьдальше», – подумал Ягун, начиная спускаться по лестнице.

Однако прежде, чем Ягун увиделся с Таней, у него состояласьеще одна встреча, довольно забавная по сути, хотя и едва не закончившаяся дляиграющего комментатора печально.