Лед твоих объятий - Делия Росси Страница 44

– М-м-м…

– Да или нет?

– Не следить, просто быть рядом. – Я решила ответить правду.

– Зачем? – в голосе мужа прозвучал металл.

– Не знаю, что ты натворил в прошлом, но Ричард опасается повторения этого в будущем. А я каким-то образом обязана предотвратить неведомую опасность. Кстати, может, предупредишь, чего мне ждать?

– Ты действительно хочешь это знать?

– Конечно!

Я перевернулась на живот и уставилась мужу в лицо. Кимли не выглядел как хорошо расслабившийся мужчина. Похоже, он вообще не умел расслабляться.

– Тебе официальную версию или реальную? – сухо спросил супруг.

– Официальную я смогу раскопать в архивах, а вот реальную – вряд ли.

Я тряхнула головой, сдувая с лица надоедливые пряди. Кимли перешел со мной на ты. Интересно: надолго? Хотя глупо, наверное, выкать женщине, пару минут назад стонавшей в твоих объятиях.

Кимли подтянулся, сел на полу и уперся в диван спиной:

– Если кратко, то я предал брата, попытался увести у него невесту, а потом пошел на сговор с темными в обмен на обещание всемогущества.

Супруг замолчал, и я поняла, что продолжать он не собирается.

– А зачем тебе далось это всемогущество?

– Сложно объяснить.

– А ты попробуй.

– Много всего смешалось. Наверное, нужно начать с самого начала, – тихо сказал Кимли и неожиданно спросил: – Что ты знаешь о Столетней войне?

– Только то, что она была. Вернее, я помню про восстание Истинных, про то, что весь мир оказался ввергнут в северные разборки и погряз в них по уши почти на сто лет.

– И миллионы людей погибли, а тысячи городов оказались стерты с лица земли, – бесстрастно договорил Кимли.

Сейчас он выглядел настоящим ледяным. Холодным, бесчувственным, отстраненным. Я впервые задумалась о том, какой он древний. Нет, не годами. Опытом прожитой жизни.

– Мое детство и юность пришлись на военные годы, – тихо начал Кимли. – Отца, герцога Керданского, я помню плохо. Его почти никогда не было рядом, так что, когда он погиб, я не ощутил особых перемен. Мать вскоре снова вышла замуж за одного из самых видных сановников того времени, и ее брак изменил мою жизнь. У меня появилась семья – отец, старший брат, Артур, его друг Корс. Правда, это счастье тоже не продлилось долго. Уже после войны, во время одного из прорывов, Кронид Торн пожертвовал собой, чтобы остановить катастрофу. Мама была с ним до последней минуты и не захотела уйти, пока еще была возможность. Они погибли вместе. Жертвенный камень поглотил не только их силу, но и тела. А мы с братом остались одни.

Кимли замолчал, погрузившись в невеселые воспоминания, а я смотрела на мужа и чувствовала, как мой лед отзывается на его эмоции.

– Артур был намного старше меня, – продолжил Кимли. – Он занял место своего отца, став наместником Сарты, а я… Я его боготворил. Не было никого сильнее, честнее и человечнее моего брата. Истинные ледяные редко умеют проявлять эмоции. Мы – холодные эгоисты, одиночки, гордые и ни от кого не зависящие. А Артур был другим. Добрым, порядочным, самоотверженным. У брата был дар – он умел забирать чужую боль и раны. Во время войны Артур многих вытащил, и память об этом осталась на его теле, испещренном шрамами и следами магических ударов. У меня не было никого ближе и дороже Артура, – Кимли устало потер рукой лоб. – А однажды я случайно узнал, что брату грозит смертельная опасность. Наш друг Корс был вероятником, одним из самых сильных на Севере. Так вот, он предсказал, что Артур погибнет, когда ему исполнится пятьсот лет. А избежать этого можно только женитьбой на огненной магине. И я сорвался и поехал в Арсею искать подходящую девушку. Знал, что в старых арсейских семьях еще есть огненные наследницы.

Муж снова замолчал, на сей раз надолго. Я не торопила его. Просто молча сидела рядом и ждала, когда Кимли решится продолжить свой рассказ.

– Девушку я нашел и повез ее в Сартану, но в дороге… Я совершил непоправимое – предал Артура, полюбив его невесту.

– А она?

– А она была под действием иллюзий. Мне нужно было вызвать ее инициацию, и я применил нашу магию. К сожалению, я не знал, что на Анну наложено проклятие, и невольно усугубил его действие. Нам потом долго пришлось бороться с последствиями, и лишь убив черного колдуна, наложившего заклятие, мы сумели вернуть Анну к обычной жизни.

– Она вышла замуж за твоего брата?

– Да.

– А ты?

– А я уехал, пытаясь побороть никому не нужную любовь.

– И как? Удалось?

– Нет. Стало только хуже. Дошло до того, что я возненавидел брата и стал желать ему смерти, – глухо сказал Кимли. – Знаю, мне нет оправданий, но только потом я понял, что проклятие, поразившее Анну, оставило в моей душе свой след. И это все больше овладевало моими мыслями, толкало на бесчестные поступки и, подогреваемое болью и завистью, вело все дальше по пути зла. А я, ослепленный своей страстью, не замечал, что превращаюсь в чудовище.

Муж снова замолчал. Лицо его заледенело.

– И что было дальше?

Мне хотелось расшевелить Кимли, вытащить его из боли воспоминаний. А душа болела, отзываясь на боль сидящего рядом мужчины.

– Дальше был Хронос, в котором я завяз. Чем дольше я оставался на этом острове, тем сильнее погружался в пучину ненависти и мести. А потом произошло то, что окончательно перекрыло остатки моего разума. Я познакомился с Леоном Артади, одним из самых могущественных темных магов Хроноса.

– И что? – поторопила я мужа.

– Он пообещал мне, что Анна будет моей. И это было началом конца, – задумчиво обронил Кимли.

Я не удержалась и сжала его руку.

– Потом Артур погиб, и Анна стала моей женой. Но это ничего не изменило. Она все равно любила только Артура, а я… Я так и остался вторым, ненужной заменой, надоедливой тенью прошлого. И это окончательно добило меня. Я решил доказать, что тоже достоин любви, что могу превзойти брата и заставить любимую женщину мной гордиться. Только я не учел одного – зло не может породить добро, а почерневшая душа не способна на светлые чувства. Я смотрел на Энни, такую нежную, чистую, прекрасную, и вместо любви в моей душе клокотала ненависть. И это было моим концом. Все остальное – это так, следствие. И убийство императора Теодора, и трон Сартаны, и попытка казнить друзей. Оправдываться не буду, скажу лишь одно – к тому времени проклятие черного мага, перешедшее ко мне от Анны, полностью захватило душу, не оставив в ней ничего, кроме злобы.

– И что произошло потом?

– А потом подействовало еще одно проклятие, на сей раз подарок от императора Теодора, которого я убил. Его смерть стала и моей тоже. И я на долгие четыреста лет оказался в склепе, в оковах заледеневшего тела.