Чудовищные будни красавицы - Татьяна Михаль Страница 44

Наконец, мне надоело тупить. Я обошла комнату. Стала просматривать каждый угол. Заглянула под кровать. Сорвала с неё матрас, в надежде, что найду хоть что-нибудь. В идеале – ключ от двери, мою сумочку, телефон, обувь и куртку.

Отчаянная надежда таяла с каждой секундой.

Не было здесь ничего, чем бы я могла отпереть дверь.

Я снова застонала, опустилась прямо на пол и уронила голову на согнутые колени. Это просто невозможно!

Оторвала голову от коленей и мой взгляд упал на табурет.

Мгновение, я тут же подорвалась, схватила табурет и со всей силы обрушила его на старое окно.

С первого раза стекло не разбилось.

Ещё замах и… БА-БА-А-АХ!

Через несколько минут я с треском ногами вытолкнула оконную решётку и с бьющимся сердцем, свесилась вниз.

Никого не было видно. Только псы бегают.

Второй этаж.

Не так уж и высоко. Но внизу разбитый асфальт, осколки стекла, металл и кучи всякого хлама.

Прыгну – и обязательно пораню себя. Всё-таки я босая.

Бросилась к покрывалу и начала со всей злости и непонятно откуда взявшихся сил, рвать его на лоскуты.

Обмотала как можно плотнее и толсто ступни.

Завернулась в остатки покрывала и снова выглянула вниз.

Там – спасение.

Ждать, когда явятся похитители, не было никакого желания.

Тем более не ясно, явятся ли они вообще? Вдруг меня оставили здесь, чтобы я умерла от голода?

Но если честно, вся ситуация похожа на бред.

Но вот кому я понадобилась? Кому?

Кому перешла дорогу?

Кто бы это ни был – будь он проклят тысячу раз!

Забралась на подоконник, села, свесив ноги наружу. Перевернулась и максимально постаралась опуститься и вытянуться на руках, чтобы прыгать было не так высоко.

Пока я с кряхтением ворочалась, поняла, что моя физическая форма ни к чёрту.

Повисла на руках и, похолодев, поняла, что до жути боюсь прыгать. Собаки залаяли и зарычали прямо подо мной.

Чёрт! Чёрт! Чёрт!

Попыталась забраться обратно, но сил не хватило.

Это только в кино и книгах любая героиня в лёгкую преодолевает подобные препятствия. В жизни это нереально трудно.

Короче, я не удержалась. Мои ладони соскользнули и вместо ровного и намеченного прыжка, я рухнула на землю как мешок с навозом. Я взвыла белугой.

Подвернула ногу! Отбила копчик и кажется, сломала мизинчик на правой руке!

Собаки брызнули в стороны, а потом, скалясь, капая слюной, зловеще прижимая морды к земле, окружили меня.

Ну вот, никогда не думала, что моя смерть будет такой некрасивой. Меня разорвут и сожрут бродячие псы. Какая вселенская несправедливость!

Я сжалась в комок и замерла, во все глаза глядя, как эти озлобленные животные приближаются, и вот-вот нападут.

Для них я – жертва и пахну страхом. И запах этот им в голову ударяет, древняя память просыпается, и мнится псам что они – волки, охотники…

Сердце билось так часто, что мне казалось, оно вот-вот остановится. Дышала я рывками. Осторожно села на правое бедро и замерла. Псы зарычали сильнее.

Стараясь не делать резких движений, нашарила левой рукой какую-то железяку, похожую на кочергу. Сжала в руке и приготовилась. Без боя не сдамся.

Не знаю, что произошло бы дальше и как быстро бы собаки расправились со мной, но вдруг, раздался громкий хлопок.

Выстрел!

Потом ещё один и псы бросились врассыпную.

Обернулась туда, откуда послышался этот оглушительный звук, и стиснула зубы.

Двое мужчин и одна женщина.

Кажется, мои похитители прибыли.

– Ненормальная! Выпрыгнула из окна! Сдохнуть решила? – зло рыкнул и сплюнул мужчина с пистолетом.

Он был коренастым, сильным. Лицо не скажу, что красивое, но запоминающееся: крупный с горбинкой нос; густые кустистые брови; глубоко посаженные карие глаза; губы полные; над верхней губой в уголке – шрам в виде серпа; волосы тёмно-русые до плеч с седыми прядями на висках; подбородок упрямо выдвинут вперёд, выдавая упрямство и сложный характер его хозяина.

Одет был в тёмную явно с чужого плеча одежду.

Меня сильно напрягал пистолет в его руке и нервный взгляд.

– Нужно было её связать, – произнесла девушка.

Голос у неё был просто услада для слуха. И красавица она была невероятная. Блондинка с кукольным личиком. Фигура со всеми нужными формами. Длинные стройные ноги затянуты в чёрные спортивные лосины. На ногах – чёрные кроссовки. На плечах – моя куртка!

Третий тип – высокий, статный, даже красивый светловолосый и кудрявый юноша лет двадцати двух – двадцати пяти. Похож на ангела, честное слово. Только вот взгляд голубых глаз смотрит злобно, даже ненавистно.

Он тоже одет во всё тёмное и спортивное.

Эта троица была мне незнакома. Но с другой стороны, показалась смутно знакомой.

– Кто вы такие? – просипела я и сжала в руке своё оружие – кочергу.

– Мы те, кого ты притащила в этот убогий мир, тварь! – рявкнула вдруг девица.

Я вытаращила на неё глаза.

– Гортензия, умолкни! – шикнул на неё красавчик.

Гортензия?

ГОРТЕНЗИЯ?!

Коренастый с оружием, значит, Билл Сокс – отъявленный мерзавец и человек, выполняющий грязную работу. В моей книги я оставила его в живых, чтобы во второй части казнить, после того, как он сделает одно нехорошее дело.

А блондин с лицом ангела – бабник и ловелас, игрок в карты, прожигатель жизни и банкрот, пустивший состояние своей семьи по ветру – виконт Кристиан Лейфс.

Вот чёрт… Это мои герои!

Виконт Лейфс и Билл Сокс понятно – мерзавцы. Но Гортензия? Как нежная дева и мямля связалась с этими двумя?

И почему они здесь?

Когда они появились?

Что происходит?!

– Подними её, Крис, – приказал Билл. И виконт двинулся ко мне.

Вот чёрт.

.

* * *

– Маргарита —

Первой моей реакцией было изумление, второй – гнев. Я злилась на себя, на Виктора и Филиппа, что их нет рядом, когда они так нужны. На эту троицу, которая каким-то чудом тоже оказалась в моём мире, и явно в их планы входило нечто омерзительное в отношении моей персоны.

Виконт приблизился ко мне и остановился в двух шагах от меня. Я замахнулась кочергой и прошипела сквозь зубы: