Годичные кольца нашего мира - Александра Питкевич Страница 44

— Сколько надо? Пять, шесть? О, мам, как я соскучился по твоей стряпне, — внезапно громко простонал великан. А через мгновение ему прилетел подзатыльник от Ино, напустившей на себя показательное недовольство.

— Как ведешь себя за столом при княгине? — ворчание в голосе женщины было напускным, это все видели, но, тем не менее, великан втянул голову в плечи, что-то проворчав под нос.

— Гирс твой сын? — Ино расправила плечи, с гордостью поглядывая на свое выдающееся чадо, и кивнула. — Почему не сказала?

— Не думала, что это интересно вам. Гирс с Мадисом молочные братья. Именно по этой причине князь доверил вас моему сыну. Пусть он и простоват, но оберегать будет как самый верный пес.

— Мне все интересно, что касается людей князя. Лучше подобные важные вещи говор сразу. И да, теперь я понимаю мотивы князя.

— Да, мы с ним вместе росли, разница-то совсем небольшая, — пробасил довольно командир, уплетая ужин. — Так сколько тебе людей надобно, сиятельная? Дам, сколько надо.

— Думаю, пятерых хватит. Пусть приходят утром.

— Как прикажешь. Мам, а пирог будет? — едва ли не облизывая пальцы, вопросил великан.

— Будет. С сыром и побегами папоротника, — с нежностью произнесла женщина, с любовью поглядывая на сына.

— Замечательно, — потянувшись за блюдом, укрытым чистой тканью, Гирс вдруг замер на середине движения. — Точно, едва не забыл. Княже приказал тебе отдать. Это от малого сундука. Если вдруг что понадобится срочно. На мелкие расходы деньги у мамы, так что можно просто список писать, а на ярмарке все купится, что тебе угодно будет.

На стол передо мной лег небольшой ключ, со сложным рисунком бороздки.

— Вы его на кольце только не храните, — сурово проговорила Ино, кивая на ключ. — У нас служат верные люди, но искушение — вещь сложная. Не всякий устроит.

Кивнув, я спрятала ключ в рукаве, планируя убрать в потайной отдел своего сундука. Тайник была сделать так искусно, что не найти, не зная. А, может, в спальне есть какое место для ключа.

— Я бы хотела осмотреть мастерские керамики. Тахира говорила, — я кивнула в сторону служанки, молча поглощающей свой ужин, — что сейчас не все так хорошо, как несколько лет назад.

Ино и Гирс переглянулись, и великан хмуро перевел взгляд на меня.

— Совсем работников мало. Многих молодых подмастерий пришлось забрать на войну, так что там сейчас всего-то пара мастеров. Печи и те, из трех, может, одну в месяц разжигают.

— И можно ли как-то исправить это? Керамика с тремя звездами известна даже в Мероне.

— Это нужно со старшим гончаром разговаривать. Он лучше знает, — покачал головой командир. — Но если что придумаешь — все можно. Княже сказал, делай что хочешь.

От этой фразы меня опять кольнуло беспокойство. Словно это бело не разрешение, а безразличный взмах в мою сторону. Умом я понимала, что Мадис совсем не это имел ввиду, но внутри все равно росло какое-то беспокойство вкупе с обидой.

— И в деревню тебе надо бы съездить, с людьми познакомиться. Княже хотел, чтобы тебя все в лицо знали. Ка будет настроение, так сразу спустимся. Это займет целый день.

— Черед дней пять ярмарка должна быть. Купцы в соседнем поселении были декаду тому, — кивнула Ино, вытирая руки чистым полотном.

— Все по порядку. Начнем с замка. Ино, мне завтра понадобится твоя помощь, — я кивнула женщине, поднимаясь со своего места. Все уже закончили ужин, и я едва ли не падала на стол, засыпая. Не знаю, как принято в этом доме, но у нас все должны были встать из-за стола с главой дома, так что, не желая кого-то обидеть или оставить голодным, я дождалась конца трапезы, но дольше сидеть была не в силах. — Спокойной ночи.

— Приятного отдыха, княгиня.

Поддерживаемая Тахирой, я медленно поднялась в свою новую спальню. Бадью с водой уже унесли, а на постели лежала, разложенной, моя рубашка.

Мягкая, пушистая перина, теплое тяжелое одеяло, и, кажется, я уснула еще до того, как голова коснулась подушки.

Следующий день ознаменовался такими хлопотами, что я смогла присесть только тогда, когда ИНо, уперев руки в дока и в сопровождении троих женщин из прислуги, не преградила мне дорогу.

— Если вы не пообедаете, мне придется позвать Гирса. Мыдис передал четкие указания по поводу вашего здоровья. Солнце уже начинает опускаться, а у вас только что и было во рту кусок пирога со стаканом молока.

— Мы почти закончили с залом, — попыталась немного умерить боевой пыл женщины я, оглядывая помещение. Яркие, вычищеные ковры превращали гулкий мрачный зал в более уютное помещение, как и большая кованная жаровня с витыми ножками и пара больших вазонов искусной работы.

— Я осень рада. Вы очень хорошо поработали, княгиня. Но если Мадис узнает, что вы пропускали обед, боюсь, большая часть прислуги будет наказана. Так что вы можете сесть вот тут, — рядом с креслом, развернутым от камина в сторону зала поставили столик, — и спокойно обедая, командовать солдатами Гирса. Чтобы все были довольны.

— Это на самом деле имеет такое важное значение? — с сомнением уточнила я, все же усаживаясь в кресло. Ссориться с Ино мне было не с руки. Эта женщина отлично справлялась с работой и заведовала всем хозяйством дома и была близка моему мужу.

— Князь в некоторых вопросах очень суров, — кивнула женщина, перестав хмуриться и проворно застилая мои колени чистым полотенцем. Выставив несколько блюд, с рудом уместившихся на столе, Ино махнула служанкам, замирая рядом со мной. — Вопрос вашего здоровья и чрезмерной худобы сейчас самый важный для Ультстраллинга.

— Мне никогда не выговорить это название, — грустно вздохнула я, принимаясь за очень поздний обед.

— Привыкните. А пока булочку попробуйте. Совсем тонкая, горлица наша. Не удивительно, что мой мальчик так обеспокоен, — тихо, с каким-то умилением пробормотала Ино, от чего я едва не подавилась.

Дни потекли одни за одним, занятые повседневными тревогами. На пятый пришло короткое письма от князя, в котором говорилось, что Мадиса не будет еще две декады. Супруг интересовался, как мене понравился замок, как меня в нем приняли, и хватает ли мне всего для удобства. Долго думая, что ответить, я написала, что все прекрасно и замок просто великолепен. Особенно в заходящих лучах солнца. Только ему одиноко без хозяина.

А на другой день мне, наконец, удалось выбраться в гончарные мастерские.