Счастливые Земли - Юрий Погуляй Страница 44

Мудрый слегка приболел и из дома не выходил. Седовласый солдат целыми днями валялся на лежанке и буравил взглядом потолок. Гезеш сильно беспокоился за приятеля. Одержимость Счастливыми Землями пугала капитана Искателей все больше и больше.

Паблар, увидев Лесоруба, приветственно поднял кружку с элем. Надо сказать – напиток хозяин «Морской Мечты» варил знатный.

– К нам идет корабль! – Друз опередил командира и лишил того удовольствия быть «добрым» вестником.

Гезеш слегка обиделся, молча плюхнулся на лавку и посмотрел в сторону стойки. Улыбающийся хозяин уже наливал еще две кружки. Вкусы и привычки Искателей он выучил быстро. Мара тем временем потащила пожилого умральца на второй этаж.

– Лучшая новость, братья! – Теккен расплылся в улыбке и грохнул кулаком по столу. За полгода в Аннтейр-Дарге боец, и без того лохматый, зарос еще больше.

– Надо выпить, – задумчиво заявил Паблар, – повод есть. Жирная тварь не обманет?

– Кладбище у Безмолвной. – Гезеш зло смерил взглядом Друза. Тот, сообщив про корабль, молча, с ожиданием в глазах уселся за стол. Как обычно, Лесорубу предоставлялась честь донести до друзей новости похуже.

Воодушевившийся было Джаззи поник.

– Значит, не напиваемся, – помрачнел Теккен. Он больше прочих не любил Кладбище. Особенно ЭТО. Определенное... Блуждающее... Впрочем, его не любили все Искатели.

Впервые Дикие, посланные вместе с Гав-Гавом на могильник, запомнили проклятое место на всю жизнь.

Когда среди сползающихся к черной прогалине трупов увидели тела Медведя и Меха.

Тьму пока не встречали. Это значило, что мадрал, скорее всего, жив.

Или у нелюдей свои Кладбища?

Крепостная стена окружала Аннтейр-Дарг скорее для вида, чем для безопасности. Кладка во многих местах разрушилась, из города легко можно было выйти через одну из десятков прорех.

Запустение. Порт оживал только с прибытием кораблей из Гаваней. В остальное время Аннтейр-Дарг казался мертвым. Редкие прохожие, в основном – солдаты, неспешно выполняющие поручения командиров. Покосившиеся деревянные избы, редкие каменные строения. Посреди города в небо вздымалась серая, покрытая сетью трещин башня начальника гарнизона.

Каждое воскресенье Гуххат, командир расквартированных в Аннтейр-Дарге умральцев, устраивал ленивый смотр. Строил солдат на площади перед башней, проходился вдоль рядов скучающих воинов, говорил про необходимость «быть начеку», а затем удалялся в башню и не высовывался оттуда до следующего «парада».

После гибели Золотой Сотни работы дружинникам в Западном Умрале стало совсем мало. Единственной внешней силе – Хозяевам Рек – ссориться с Гур-Даргом смысла не было. Торговля шла бойко, а война – дело хлопотное.

Нет, в лесах еще встречались банды. Но самая большая из них не насчитывала и двух-трех десятков разбойников.

Одну из таких шаек, выполняя поручение Дмита, отловили Искатели. Жалкое было зрелище. Изголодавшиеся, озлобленные, грязные люди. Зимой добычи почти нет, и лихой люд раньше старался пробраться на север, вдоль охраняемого тракта, мимо Свирейн-Дарга. Но с тех пор как связь с гарнизоном Свирепого Умрала прервалась, никто не рисковал отправляться в далекое путешествие.

Поэтому воины Аннтейр-Дарга скучали. Весной придет корабль, за пару дней до этого явится из столицы смена и караван. Можно будет отправиться домой. Без опаски.

Так что зимой жизнь в порту замирала.

Иногда, обычно раз в три дня, через весь город проходили телеги с дровами. Возницы лениво спрыгивали на снег, стучали в дверь очередного жилища и, неторопливо поглядывая на зимнее синее небо, ждали, пока обитатели дома торопливо таскали к поленнице аккуратные березовые чурки.

По словам старожилов, дров никогда не бывало много. На восточной окраине мрачно возвышался склад. Целое лето наряды умральцев исправно заполняли его дровами, и все равно – в последние дни зимы приходилось ехать в лес, так как хранилище пустело.

В доме Искателей всегда было тепло. Потому что они работали на Дмита, и деньги на топливо толстяк выдавал исправно.

– Выезжать надо. – Теккен ехать не хотел, но упорно боролся сам с собой. – До Безмолвной путь неблизкий. К вечеру только доберемся, если повезет.

– Надо, – согласился с ним Паблар и хлебнул эля. – Мудрый не поедет, с седла вывалится. Гнев в Гуре, Родинка и Рыбак только вечером вернутся. Значит, впятером?

Гезеш коротко кивнул. Больше, собственно, и не надо. Двое следят за лесом, остальные разгребают трупы.

– Пошли, что ли? – Теккен хмуро глянул на друзей. Джаззи пожевал губами, одним залпом допил остатки и неожиданно расплылся в улыбке: на стол перед Гезешем водрузили кружку теплого эля. Ее подружка пристроилась напротив Друза.

– Иди, что ли, – фыркнул Друз. – Дай согреться.

– Коней сюда приведите, раз допили. – Лесоруб пригубил парящийся напиток. Горячий эль он любил.

Паблар с хитрой улыбкой отпил из давно остывшей кружки.

– Допивай давай! – возмутился Теккен.

– Куда торопиться? Пока вы коней приведете... – осклабился не желающий выходить из таверны Паблар.

– Ребят, мне, что ли, идти? – прищурился Гезеш. – Вдвоем не справитесь?

Джаззи, сияя как отполированный шлем, поднялся из-за стола, склонился над кружкой Паблара. Почувствовав неладное, приятель прикрыл ее руками.

Отвлекли ребят шаги спускающейся Мары. Ее клиент, скорее всего, еще приходил в себя. Быстро она!

– Даже плюнуть в кружку не дает. Друг, называется! – шутливо возмутился Джаззи и навис над Теккеном. Тот тяжело вздохнул, но оторвался от лавки.

– Давайте побыстрее. – Гезеш вновь пригубил согревающий напиток.

– Корабль точно будет? – проговорил Паблар, едва за Джаззи захлопнулась дверь.

– Дмит сказал – да. В любом случае ему с нами связываться не захочется. Младенчик не защитит. Все равно достанем, – нахмурился Гезеш. – Проклятие, как мне здесь надоело!

– Да, тухло, – согласился приятель.

– А мне понравилось. Здесь спокойно, – промолвил Друз. – Честно говоря – я б тут жить остался.

– И во все оставшиеся дни трахал бы эту костлявую корову, – поморщился Паблар и кивнул на отирающуюся у стойки Мару.

– Тут спокойно! Если бы не Блуждалка – совсем хорошо бы было...

Гезеш, наслаждаясь ощущениями, про себя согласился с товарищем.

«Морскую Мечту» Лесоруб любил. Приятно слушать треск камина, приглушенную беседу двух умральцев у стойки, деловитое покашливание хозяина таверны.

Согревающий эль, приятели за одним столом. Прошлое вспоминалось как плохой сон. Дороги, дороги, дороги.

Следы Безумия. Повсюду.