Религер. Последний довод - Денис Бурмистров Страница 43

«– Религия служит плохим поступкам по воле людей, а не богов»

Аналитическая передача «Ночной взгляд», 2002 год

После праздничного обеда в Школе, который затянулся из-за незапланированной фотосессии с послушниками и интервью Захария местной телекомпании, Хирург наконец отдал команду на выход. Согласно схеме охраны Волков и еще двое телохранителей первыми вышли на улицу, вежливо, но быстро убрали народ от ворот. Толпа, пусть поредевшая, но все еще довольно многочисленная, оживилась, потянулась в сторону созданного коридора. Егор старался не смотреть в лица верующих с зажегшимися глазами, излучающими надежду и радость. Еще бы – не каждый день увидишь духовного отца такого уровня, способного одним движением руки отпустить грехи, одним словом излечить духовную боль, одним взглядом подарить надежду. На их фоне Волков ощущал себя фальшивкой, пустышкой. Чужаком, носящим символ мистириан лишь как опознавательный знак «свой-чужой». Он, как и недавно, в храме, не чувствовал душевного подъема, искрящейся радости и абсолютной защищенности, которую испытывали верующие от близости человека, почитаемого как святого.

Ведь он знал, что тот человек совсем не святой.

Его так и подмывало закричать: «Люди! Да этот ваш Захарий – всего лишь Петька Захаров, он паленой водкой торгует! Он на ваши деньги, на пожертвования, коттедж себе отгрохал, дом за кордоном купил. У него любовниц больше, чем у шейха в гареме!»

Но Волков знал, что это не принесло бы никакой пользы, ничего бы не изменило. Его бы просто не стали слушать – и это в лучшем случае.

Вера не видит фактов, она всегда оправдывает предмет поклонения. Она – идеальное плацебо, даже если на губах привкус мышьяка.

Когда лимузин с машинами сопровождения стартовал от дверей черного входа, поспешно проехав за спинами ожидающих Захария, по толпе пронесся гул недоумения. Старческий голос из толпы произнес обиженно: «Что ж он, чурается нас?». Но второй, уверенный женский голос, произнес с придыханием: «Так у него дела, а мы бы тут его задержали, отвлекли». «И то верно, – ответила старушка, вздыхая. – Ох, бедный он, несчастный. Все дела-заботы, да за нас, грешников». И запричитала, временами вставляя слова молитвы и касаясь пальцами лба.

Волкову захотелось убраться отсюда подальше.

Их подобрал идущий последним в колонне джип. Егор и два молчаливых охранника забрались в салон, который был слишком мал для троих здоровых мужиков, захлопнули за собой двери. Машина с места устремилась догонять остальной кортеж, бесцеремонно срезая по цветникам углы.

В пути в кармане у одноглазого несколько раз вибрировал телефон, долго и требовательно. Егор догадывался, кто мог так настойчиво дозваниваться, но был не в том положении, чтобы ответить – он не хотел вести рабочие разговоры в присутствии посторонних. Пусть уставившиеся в окна ребята и были личной охраной Старшего, но это вовсе не означало, что Егор доверял им.

Ехали быстро, практически игнорируя правила дорожного движения. Джипы сопровождения перекрывали перекрестки на светофорах, блокируя движение и пропуская машину охраняемого. Под возмущенные гудки неслись по встречной полосе, холодно игнорировали пешеходные переходы. Несколько раз попадались постовые дорожной службы, но они, привыкшие к подобным проездам «вип-персон» разной степени крутизны, попросту самоустранялись, отворачивались или отходили с проезжей части на тротуар.

Захарий не любил длительных поездок, требовал, чтобы маршруты выбирались максимально короткие, не особенно взирая на нюансы. Впрочем, так делало большинство тех, кто мог себе безнаказанно позволить подобный стиль езды.

Миновав поднятый шлагбаум, подъехали к подковообразному зданию Администрации. Здесь Хирург отправил две машины с охраной «в контору» – выходов в массы больше не предвиделось, незачем было таскать с собой лишний народ. При Старшем остались лишь один из телохранителей, сам Хирург и двое водителей – лимузина и внедорожника. Ну а также Волков – видимо, отрабатывать повинность.

Впрочем, Кольцов не злоупотреблял ситуацией. В здание Администрации, вместе с Захарием, пошел только он – там своей охраны хватало. Остальные остались курить на стоянке, расслабляясь после проведенного мероприятия.

Волков, наконец, смог уединиться. Отошел от машины, вытащил телефон, прохаживаясь туда-сюда по влажно блестящему асфальту.

Неотвеченных вызовов оказалось три – два с номера, с которого звонил Феликс, один – закрытый антиопределителем. Скорее всего, это был Ильин. Волков представлял себе разгневанного Романа, недовольного внезапно свалившимся поручением по уборке трупов.

Поэтому Егор набрал номер того, кто мог ответить ему спокойно и без эмоций.