Манипулятор - Егор Аянский Страница 43

Старший удивленно оглянулся и уставился на меня. Отлично!

Я скинул капюшон, широко расставил руки в стороны для объятий и улыбнулся. Оба парня во все глаза пялились на меня, но пока что без тени узнавания. Так, теперь обработаем малого.

— Карим! Ух ты как подрос! Помню тебя совсем маленьким, ты только-только ходить начал самостоятельно!

Карим тут же выключился из игры, так как «вспомнить» меня ему бы все равно не удалось, а вот его старший брат усиленно морщил лоб, пытаясь понять откуда он меня может знать. Ну придумай уже что-нибудь!

— Эх, не узнаешь… Ну, как там старина Муслим? Поди борода уже до колен выросла? — улыбнулся я, а после принял задумчивый вид и почесал затылок, — Это же сколько лет-то прошло?

— Иван? Горохов? — парень улыбнулся, — Не признал сначала. Я вас плохо помню. С папой все в порядке, борода на месте. Он иногда вспоминает вас, говорит, что лучшего торговца во всей Вестландии не найти! Только мне казалось, вы повыше были и плохо говорили по-нашему.

— Так ты сам тогда карапузом был! А теперь, смотрю, вымахал — перегонишь меня скоро! А что до языка — годы на месте не стоят, учу помаленьку. И хватит мне выкать, а то стариком себя чувствую.

Так, пока все складывается удачно. Можно было и без этого представления с ними познакомиться, но тогда бы пришлось долго завоевывать их доверие. А в случае провала, есть вторая попытка в виде Акакия.

— А чего вы грустные такие, парни?

— Братишка, — он кивнул в сторону своего юного спутника, — Решил кастак продать. А я, голова дырявая, забыл предупредить, чтобы он в Приморск с ним даже не совался. Он же для настойки только и пригоден, а так горький. Местные не хотят учиться кшашту делать. Да ничего страшного. Товара не сильно много потеряли. В следующем порту продадим, в другой стране.

— Ох, Фархад! Я уже и забыл совсем, какая кшашта на вкус.

— Так пойдем на корабль, Иван! За встречу такую и выпить можно. Вот отец удивится, когда узнает, что я тебя встретил!

Я сделал вид, что обдумываю предложение и планирую время.

— Можно, если не долго. Дел еще по горло.

Мы спустились к пирсу и направились к их торговому судну. Это был средних размеров кораблик, с сильно загнутым к верху носом — таких мне еще видеть не приходилось. Возле его трапа паслись стражники, или по-местному «волки», как их называл торговец дурью. Они ни слова не произнесли при нашем появлении, однако меня осмотрели внимательно. Видимо будут проверять, чтобы я не вышел обратно с оттопыренными карманами. Учтем.

Фархад, проводил младшего до его каюты, а меня забрал с собой в соседнюю. Самым примечательным во всей ее обстановке были шикарные толстые ковры, устилающие весь пол. Посреди комнаты стоял невысокий золотистый столик, а вот стульев не было. Вместо них лежали толстые подушки.

— А чего брата не взял? — поинтересовался я, комфортно устроившись на предложенном месте.

— Молодой еще, не дорос до кшашты. Вот через годик можно будет.

Он отдал приказ матросам и те быстро организовали нам небольшой стол, выставив на него угощения своей родины: что-то похожее на рахат-лукум, совершенно обычные мандарины, и собственно ту саму кшашту в темной стеклянной бутылке.

— Все как положено, — гордо сообщил мне Фархад, — Ни капли света, сам готовил!

Он разлил жидкость по миниатюрным стаканчикам, на самое донышко. Носом чую — вещь ядреная. Я внимательно следил за его действиями, чтобы не опростоволоситься. Шут его знает, как эту хрень употреблять.

— Благослови Хола этого человека и дай ему успеха во всех делах! — торжественно произнес Фархад, широко открыл рот и равномерно вылил содержимое на слегка высунутый язык. Жидкость растеклась по его поверхности, и он накрыл ее ломтиком «рахат-лукума».

— Хола это их боженька. В игре не участвует.

— А чего, уже пришло время подсказок? — удивился я.

— А кто еще благословить может? Или ты решил, что Хола — это местный глава церкви?

Я повторил действия парня, а в следующую секунду мне захотелось отдать все свои деньги, лишь бы мне быстрее отрезали язык. Его зажгло так, что у меня свело глаза в кучу. Я еле нащупал белую восточную сладость и приложил ее сверху, почувствовав незначительное, но облегчение.

— Ух, хороша! — в голове мгновенно зашумело.

Помнится, родители меня возили к бабке в деревню, и там я впервые попробовал местный самогон за сараями с сельскими пацанами. Лет мне тогда было около четырнадцати. Как же я тогда долго плевался и хотел вытереть рот изнутри. И все равно, с огненной кшаштой это не шло ни в какое сравнение.

— Слушай, Фархад, времени у меня не много, есть вопрос по делу. А сколько у тебя вообще кастака?

— Идем, — он поднялся и двинулся на выход.

Мы спустились в складское отделение, и здесь меня ждала полная неожиданность. Я словно попал внутрь промышленного холодильника. Такая температура никак не могла быть создана естественным путем. Магия?

— Свежо-то как!

— Папа сказал, что хватит на полгода, надеюсь, успею обернуться за это время, не хотелось бы иноземных колдунов нанимать. Дорого.

Он провел меня через нагромождения различной грузовой тары и указал на стопку ящиков в уголке. Верхний был вскрыт. Я наконец-то увидел эти загадочные орехи. Размером с ноготь большого пальца, они имели ярко-фиолетовую скорлупу и темно-зеленую макушку. Их невероятный цвет так и говорил, о редкости продукта.

— Почти двести килограмм. Мне его еще долго продавать, но он хранится хорошо. Больше не буду его возить сюда.

— И почем?

— Пять золотых за килограмм, Иван, — со слегка виноватым видом произнес он, — Дешевле не могу, прости, очень они ценные.

В моей голове мгновенно включился калькулятор. Тысяча золотых за все, а еще как-то нужно их протащить мимо стражи. Цену я точно не собью, видно что парень и рад бы отдать дешевле, но не может. Итого, я могу взять около центнера. Но их еще как-то нужно сбыть, а, насколько я помню, для продажи этих орехов придется дождаться включения их в общий список товаров мэрией.

— Сколько ты еще планируешь стоять в порту?

— Чуть меньше недели. Я отпустил большую часть команды в увольнение, где их сейчас искать? Тут кабаки на каждом шагу…, — он повел плечами в растерянности, — Да и матросам нужно отдохнуть — плыли долго.

— Хорошо Фархад, я подумаю. Где я тебя могу найти, если что?

— А куда я теперь денусь? Запрет на торговлю висит, а в контрабанду я не полезу — можно ведь и корабль потерять, если с поличным поймают. Следить за кораблем обязательно будут. Так что приходите в любое время.

— Я возьму штучек пять?

— Конечно! Можете и побольше, от меня не убудет. Он зачерпнул горсть и протянул мне, но я взял лишь обозначенное количество и сунул в карман, который даже не оттопырился. Нечего привлекать внимание стражников.