И оживут слова, часть IV - Наталья Способина Страница 43

Альгидрас с ее уходом медленно выдохнул и в два шага преодолел расстояние между нами:

— Как вы тут? — спросил он, и в его речи вновь прозвучал почти позабытый акцент, а ведь в моем мире он сумел от него почти полностью избавиться.

— Нормально. Мы вымылись и поели. А ты как?

— Нормально. Сюда приходил мужчина? Молодой, со шрамом на виске?

— Грит. Да. Приходил.

Альгидрас прищурился.

— Что говорил?

— Ты сейчас пошутил? Откуда я знаю, что он говорил?

На это замечание он досадливо поморщился и произнес:

— Извини. Просто с ним могут возникнуть проблемы.

— Это я уже поняла. Если я правильно понимаю, он внук Граны. Сын ее старшего сына.

— Как ты узнала? — искренне удивился Альгидрас. — По браслетам?

— Да ты издеваешься? — воскликнула я. — Я тебе не Алвар, чтобы по браслетам что-то узнавать. Мне рассказала Грана.

Альгидрас недоверчиво на меня посмотрел.

— О господи! Она принесла соломинки и показала нам с Димкой небольшой спектакль, — я осеклась и, посмотрев на хванца, начала пояснять: — Спектакль — это…

— Я знаю, что это. Я был в театре.

Это заявление меня изрядно удивило, но выпытывать подробности сейчас было явно не время.

— Кто такая Грана, что нас ждет? И расскажи хотя бы в двух словах, как здесь принято себя вести?

Альгидрас медленно выдохнул и потер шею.

— Как в старые добрые времена, — нервно произнесла я.—У меня миллион вопросов, а ты наверняка сейчас начнешь увиливать от ответов.

Он помотал головой и вдруг попросил:

— Не злись.

— С чего ты решил, что я злюсь? — удивилась я, потому что была уверена, что выгляжу вполне приветливо.

— Чувствую, — признался он.

Я запрокинула голову и посмотрела в ярко-синее небо.

— А я тебя не чувствую. Как в старые добрые времена, — сердито произнесла я.

— Я не могу открыться, — негромко пояснил он.

— Почему? — тут же насторожилась я.

— Как я говорил, здесь есть сила. То ли в самом месте, то ли в ком-то, кто здесь находится. Я не хочу, чтобы они поняли, кто я, раньше времени.

— А когда это время придет?

— Когда здесь окажется Алвар.

— Алвар? — радостно воскликнула я, осознав, что дико соскучилась по старейшине Савойского монастыря.

— Не помню такой радости от нашей с тобой встречи, — сухо произнес Альгидрас.

— Ну так ее и не было, — пожала плечами я.

— Надя, я чувствую, что ты сейчас хочешь меня уколоть, — устало произнес он. — Давай заключим мир?

— Давай. С тебя ответы на вопросы, — вздохнула я.

— Дима уже освоился, — улыбнулся Альгидрас, кивком головы указывая на сына.

— Да, он даже их понимает каким-то образом.

— Память рода, — небрежно пожал плечами Альгидрас, но, перехватив мой взгляд, быстро пошел на попятный: — Все дети отлично понимают друг друга.

Тряпичный мяч полетел в нашу сторону, и Альгидрас ловко поймал его прямо перед моим лицом, а потом, даже не целясь, закинул в начерченный на земле квадрат, который находился довольно далеко от нас.

— Опять жульничаешь с ветром, — покачала головой я.

— Неправда! Я же сказал, что не пользуюсь здесь силой. Я просто в детстве играл в эту игру.

— Но это не объясняет твоей меткости.

— Ну хватит уже меня во всем подозревать, — попросил Альгидрас, и его брови сложились домиком точно так, как обычно складывались у Димки.

Усмехнувшись, я покачала головой.

— Рассказывай.

— Грана — мать местного старейшины, Глена. Грит — его племянник. Отец Грита был старейшиной, но он погиб в бою. Грит уверен, что нынешний старейшина этому поспособствовал.

— А это так?

— Понятия не имею, — пожал плечами Альгидрас. — Но такое бывает часто. Сейчас важно то, что Грит — эдакий… Как это у вас, подожди... Слово такое… Когда он делает, что хочет, а ему за это ничего не бывает, потому что у его родственников высокое положение.

— Мажор? — подсказала я.

— Точно, — щелкнул пальцами Альгидрас. — Он и по закону может пользоваться всем, что хочет, но он законы не чтит. Если ему нравится женщина, а у нее вдруг есть муж, то она становится вдовой. Если ему нравится трофей, он просто его берет, если…

— Подожди, — перебила я. — Ты считаешь, что я ему понравилась?

— Так считает любой, у кого есть глаза. Гилт — это один из его двоюродных братьев — предупредил, чтобы я был острожен и не становился на его пути к цели. А цель — это ты.

— Классно, — вдохновенно начала я. — Получается, я, как в настоящих романах про попаданок, сразила наповал местного героя, пред именем которого дрожит весь народ, и теперь непременно должна отыскать под маской жестокого воина трепетную душу и зажить с ним долго и счастливо. Ты, кстати, не будешь стоять на его пути к цели?

Во время моего монолога Альгидрас смотрел на меня с непередаваемым выражением лица.

— Надя, — наконец негромко произнес он, — это не шутки. Это — остров, и мы при всем желании никуда с него не денемся, пока не раздобудем судно. Считается, что Грит стоит над частью их флота. Но на деле ни одна лодья не отойдет от берега без его ведома. Поэтому нам нужно дожить до появления Алвара.

— А Алвар придет с флотом?

— Вряд ли, но одно судно у него будет. Не прилетит же он.

— Ну мало ли. Вы — мальчики волшебные.

— Ты опять пытаешься меня уколоть, — с укором произнес он.

Я вздохнула, признавая его правоту.

— Наверное. Я просто не могу простить тебе переход сюда и… смерть Дарима. То, как легко вы распоряжаетесь чужими жизнями… Понимаешь? — честно ответила я.

— И это стоит того, чтобы привести к еще одной смерти?

Я нахмурилась, не зная, что ответить.

— Грит может убить меня или Диму, если сочтет, что это освободит ему дорогу к тебе. Он может даже убить тебя, если ты выкажешь пренебрежение.

Я обхватила себя за плечи. Скучая по Свири, я предпочитала не вспоминать о том, как легко в этом мире гибли люди. Просто потому, что кто-то более сильный считал, что это поможет ему достичь своей цели.

— Почему я?

— Потому что ты чужеземка, а свежая кровь — это всегда хорошо. К тому же ты родила сына, а это значит, что сможешь родить еще одного. Мальчики здесь ценятся особенно.

— Ты говоришь о намерении жениться, но ведь речь о неуправляемом человеке, который творит, что хочет.