Хозяйка Тишины - Анна Снегова Страница 43

Да, пожалуй. Не представляю себе в этом суровом и сдержанном месте ораву чиновников и прихлебателей, что скапливаются у трона, подобно стае крикливых воробьёв, стремящихся урвать падающие крошки.

- И всё-таки… при чём здесь Война четырёх крыльев?

- Мы отклонились от темы. Так вот – о войне. Пожалуй, соглашусь с Мэган – она правильно нащупала связь. Никто не слышал о Тишине до той войны. Обрывочные летописные сведения, мифы и предания старых эпох не доносят никаких известий о таком коварном и мерзком явлении. А во время самой войны почти перестали писать летописи. Те немногие, что были, погибли в огне.

У меня вдруг мороз по коже прошёл – я вспомнила обожжённый, почерневший камень межевого знака, который увидела на перекрёстке по пути сюда. Его покорёженная древность теперь казалась немым укором людскому безумию.

- А когда спустя несколько десятилетий выжившие стали снова писать книги – на их страницах впервые говорилось о Тишине. Она уже была там – как что-то, всем известное. Ужас, вполне знакомый и настолько привычный, что никто не удосужился написать, откуда он взялся. Словно и так все знали, и незачем было повторять очевидных вещей. Люди быстро ко всему привыкают – и к плохому тоже.

- Получается, как и когда появилась Тишина, всё-таки никто не знает… - расстроилась я.

- Да. Но мы можем очертить примерный круг. От начала Войны четырёх крыльев – и до возобновления летописания. Где-то в этом проклятом круге и родилась Тишина.

Он добавил пару крепких солдатских словечек и в отношении Тишины, и в отношении её колдуний.

Я покраснела и решила, что если и соберусь с духом ему всё рассказать, то всё-таки не сегодня. Ещё денёк. Хотя бы один.

Пора бы мне в двадцать лет уже знать, что за трусость всегда следует расплата.

Работу в этот день действительно все прекратили засветло. Ранний ужин в почти пустой кухне мы с Совёнком поглощали вяло, без энтузиазма. Взбудораженный организм отказывался принимать еду. Натянутые тетивой нервы не давали расслабиться ни на миг.

Кухарка и Берта - единственные, кто составили нам компанию. Да и служанка в конце концов тоже решила уйти к себе в каморку, только выполнить напоследок оставшееся дело – отнести ужин лорду.

Она так делала каждый вечер – Дункан предпочитал ужинать в одиночестве, у себя в комнате. Вообще не любил почему-то принимать еду за длинным столом в общем трапезном зале, как это положено повелителю Полуночного края и главному человеку в холде Нордвинг. Видимо, в день встречи короля этого медведя насильно вытащили из берлоги.

Вслед за Бертой распрощались и мы. Мадам Рослин угрюмо кивнула и торопливо принялась гасить огонь в очаге.

Я медленно шла по коридорам пустующего холда, что казался вымершим, обезлюдевшим - он словно затаился в ожидании. Не дойдя до очередного поворота, остановилась, как только услышала голос женщины, с которой меньше всего хотела бы встречаться сейчас.

- Как удачно! Я проголодалась.

- Простите, миледи, это ужин господина. - В голосе Берты ревность.

- Ах, вот как... Тогда понятно. Застегнись! Ты перепутала почтенный холд с борделем, из которого тебя, верно, вытащили.

Даже у меня уши покраснели. Уж не знаю, как там себя чувствовала Берта, но она ничего не ответила. А мне в глубине души даже было приятно, что Малена так сказала. Мне тоже не слишком нравилось, в каком виде Берта носила ужин лорду. Утешало лишь то, что кажется, её ухищрения не очень действовали, поскольку возвращалась она неизменно не в духе.

И всё же встречаться с колдуньей не очень-то хотелось - с самого появления в холде я всеми силами старалась избежать разговора наедине. Хотя внутренний голос подсказывал, что когда-нибудь он всё же произойдёт.

А потому я медленно-медленно, особым тихим "лесным" шагом попятилась и нырнула в первый попавшийся боковой коридор. Затаилась и почти перестала дышать.

"Тэми, можно я ей причёску попорчу? Или не только причёску?" - прошипел Совёнок.

Я покачала головой.

А  потом вздрогнула, когда длинная тень легла на слабо освещённый пол коридора. И всё же Малена не спешила выйти на свет. Только проговорила тихо, и её мурлыкающий тон как никогда напомнил мне голос кошки, караулящей мышь у норы с выпущенными коготками.

- Милый маленький зверёк... Ты же знаешь, что рано или поздно мы поговорим. И поверь, в твоих же интересах, чтобы рано. У меня есть что тебе предложить.

Она помедлила, и не дождавшись ответа прошла мимо, ничем не выдавая, что знает моё местоположение.

Только тогда я выдохнула.

Я мерила шагами свою комнату и не знала, как поступить. Небо за окном стремительно темнело. Было так холодно, что мне пришлось плотно закрыть окно ставнями, чтобы окончательно не выстудить воздух. Разум твердил, что Тишину лучше встречать снаружи - как всегда я делала, лицом к лицу. Сердце звало остаться рядом с Мэгги, успокоить. Я заглядывала к малышке днём, чтобы подбодрить - она храбрилась, но в лице не было ни кровинки. Призналась мне по секрету, что после каждой Ночи первых холодов ей становится хуже.

Как будто Тишина пытается съесть, но не может - и только откусывает каждый раз по кусочку от её жизненных сил. Отступает на время - чтобы вернуться в следующем году с новой яростью и новым упорством. Я не могла понять, что Тишине нужно от такой маленькой девочки. Но видела в больших серых глазах страх - каждую осень Мэгги боялась, что это возвращение Тишины станет последним.

А ещё из скупых разговоров людей в холде я знала, что отступающая Тишина каждый год прихватывает с собой вместо Мэгги кого-нибудь другого. Выбирает самых слабых, старых или больных. И прямо никто не говорил - но я чувствовала, читала в глазах, что среди тех, кто потерял близкого человека, были и такие, кто втайне считал, что это несправедливо. Мол, девчонка всё равно не жилец. Пусть бы её и забирала Тишина. И сейчас есть такие, кто считает так же - и ропщут, что лорд приставил единственную в холде колдунью Тишины к своей сестре.

К вечеру дверь в покои Мэгги, где сидела Малена, стали охранять вооружённые стражники. Когда речь идёт о жизни близких, людям свойственно забывать о долге. Кажется, Дункан опасался, что кто-то из обитателей Нордвинга попытается отбить колдунью и заставить её защищать "своих". А ещё я по его страшному, потемневшему взгляду видела, как горько ему делать выбор. Как невыносима сама необходимость выбора. Если бы он мог, защитил бы всех в этом холде. Но он не может.

Зато могу я.

Вот и решение. Мне надо на стену. Прямо сейчас.

Проход был заперт! Заперт!! А караульные попрятались, и на мой стук никто не ответил. А я, стоя в темноте на пронизывающем ветру, в котором метались колкие снежинки, кусала обветренные губы и не могла придумать ни единого предлога, под которым я могу пойти к Дункану и попросить пустить меня на стену.