Чёрная осень - Галина Гончарова Страница 43

О том, что выживших добивали штыками и прикладами, а девочек вообще хотели пустить по кругу, Яна говорить не стала. Обойдется ребенок без такой правды жизни.

- Жива... живы...

- Если ты об остальных - я не успела.

- Ты?

- Я, Зина. Я... я перестреляла нападавших и забрала тебя. Вот и все.

- ТЫ!?

Глаза в девочки были большие, круглые...

Яна пожала плечами с раздосадованным видом.

- Я... помнишь - меня в Эрляндию отправляли? Чуть не на полтора года?

- Помню... да, помню, - кивнула головкой Зина. И тут же поморщилась от боли. - Это же давно было!

- Давно - и недавно. Там скучно, сестричка. Бабушка не знает, на каком она свете живет, ее фрейлины - скопище старых грымз, вот мне и пришлось искать, чем заняться. Отставной военный научил меня стрелять и метать ножи в цель. Но поскольку это умение не пристало великой княжне... как ты думаешь, мама одобрила бы?

- Никогда!

- Вот. Пришлось молчать.

Зина округлила глаза.

- И ты молчала?

- Лидия знала. Все.

- Это ТАК странно...

- Зато живы остались.

С этим спорить было сложно.

- А теперь что?

- А теперь все зависит от нас. Для начала надо остаться в живых.

- А мы...

- Будет погоня. Наверняка. Я подожгла дом и угнала машину, нас будут искать.

- Ой...

- Поищут, да и успокоятся, никуда не денутся. У меня сейчас план такой. Мы пробираемся в большой город и находим, с кем уехать за границу. В тот же Борхум или Лионесс.

- Как... как кто?

- Инкогнито, Зина. Сначала - инкогнито, потом посмотрим, что будет твориться в стране. Мне бы тебя отослать, а дальше будет видно.

- Меня? Почему?

- Помочь ты мне не сможешь. А вот проблем будет много, - честно ответила Яна.

- Ты... ты хочешь от меня избавиться?

Яна закатила глаза.

Давно она с детьми не разговаривала, теряет квалификацию. Итак, приступим.

- Зиночка, детка, я не смогу ничего сделать с этими подонками, пока ты в опасности. Я не хочу, чтобы ты рисковала жизнью... ты должна продолжить наш род, род великих императоров...

Два часа ушли в расход.

Но - уговорила, уболтала, убедила.

Зина согласилась остаться в Ирольске, и если получится, отправиться оттуда в Борхум. Или... да хоть бы куда!

Фамильные драгоценности у нее есть, документы при девушках, а фамильное сходство с Шеллес-Альденскими у Зинаиды налицо. Придется перекрасить, кстати. И загримировать. В таком виде ее на улицу выпускать нельзя - во время революций мужики с катушек слетают и от крови пьянеют. Безнаказанность развращает, а девчонка-то симпатичная. Так сделаем из нее Страшилу, жаль, что с мудростью не получится!

Уедет за границу, и Яне руки развяжет, и сама будет в безопасности.

Практическая сметка у сестрички есть, рано или поздно сама решит, как лучше.

Или обнародовать свое спасение, или прожить жизнь тихо и спокойно...может, даже и второе выберет. Яна бы точно выбрала, да вот беда - год!

Какая уж тут тихая жизнь?! Спасибо, Хелла... это я без иронии. Хоть год, а мой! Надо рвать по максимуму! Эх, зажжем!

Что там было сказано у господ революционеров? Из искры возгорится пламя? Вот-вот. Рецепт прост. Спички, бензоколонка и немного фантазии. Мно-ого фантазии...

***

Гвардейский полк имени Величества императрицы Анны ушел Подольский округ. Был Валежный.

Телеграмма жома Пламенного не порадовала.

Вот чего им, сволочам, на месте не сиделось?

Чего им надо было!?

Гвардейцы, м-да...

Казалось бы, невелик и ущерб,, и полк тот... невелик, да - кусач. Кто был на стороне Освобожденцев?

Во-первых, все запасные полки. Практически все.

Во-вторых, части, расположенные в Звенигороде и под ним. Всего около 50 - 55 тысяч человек.

Понятное дело, партия была намного больше, и людей в ней было уже под полмиллиона, но - кто!?

Крестьяне, рабочие, всякая наволочь, которая сражаться будет только за одно дело - спасение собственной жизни.

А вот полки с фронта...

Те, кто дезертировал с фронта,, были на стороне освобожденцев. Кое-кто в полках - тоже. Остальные либо были резко против - этих было не так много. Либо - колебались.

Петера никто не считал достойным, но и Пламенного тоже. И тут неоценим становился Гаврюша - на первое время. Ему бы...

Может, и не поверили бы, но хоть преемственность власти бы увидели. А там уж можно работать без суеты, организовать базу, подтянуть верные части...

Был бы переворот!

Но в свое время! Годика через два! И народ бы весь был ЗА Пламенного.

А сейчас как?

За Валежным - пойдут многие. И что с ним делать прикажете?

Жом Пламенный усмехнулся.

Нет человека - нет проблемы, не так ли? И он знает, кому поручить решение этой задачи.

***

Ночью Яна отправилась к Прасковье.

Женщина уже ждала ее.

- Тора, доброй ночи.

- Доброй ночи, - кивнула Яна. - Что скажете?

- Вот, возьмите, тора, не побрезгуйте.

Яна посмотрела на стол, и присвистнула.

- Жама, вы - сокровище.

И было за что благодарить. Две большие ковриги свежего хлеба завернуты в тряпицу, крынка молока, лук и чеснок, десяток яиц - вареных?

- Печеных, - пояснила Прасковья. - И вот еще...

И рыбка. Сушеная.

Погрызть - милое дело.

Яна крепко обняла женщину.

- Благодарю, жама.

Впрочем, объятиям Прасковья предпочла еще один кредитный билет. Крупный такой, четвертную...

Низко поклонилась.

- Благодарствую, тора Яна.

- Фершал ничего не сказал?

- Васятка за ним приглядел, говорит, он еще водки купил, дрыхнет теперь...

- Тьфу...

Яна брезгливо поморщилась. Гнать бы такую алкашню из профессии, только вот кого на его место? Ты поди, кадры подготовь, да выучи, да условия предоставь... помнила она, как в России старались заинтересовать молодежь деревенской жизнью. Программы всякие, спонсорство...

Не особенно оно помогало!