Проклятье для дракона - Валентина Гордова Страница 43

Ещё мы имеем Андора. Звучит несколько неоднозначно, но тут уж ничего не поделаешь. Император драконов, с самого начала чётко обозначивший все свои планы на меня, меня в целом устраивал… Если не брать в расчёт последние события. Гореть в его объятьях мне совершенно не понравилось, как и слова Дарака о том, что они там сейчас пытаются меня к жизни вернуть. Данным вопросом также следуют заняться в обязательном порядке, но это может немного подождать.

Сначала — мама.

— Эй, Эжен, — молодой дракон осторожно тронул моё плечо, вопросительно заглядывая в мои же глаза.

— Когда возвращаемся? — сразу задала я наиболее волнующий вопрос.

Дарак очень странно на меня посмотрел. Недовольство и какое-то непонимание очень отчётливо читались на его лице. Но он всё же ответил, и звучало это довольно жутко:

— Будет… неприятно.

Но ничего не произошло. Мы всё также продолжали сидеть. Точнее, сидеть продолжала я, Дарак же стоял непозволительно близко и продолжал держать свою горячую ладонь на моём плечике, непонимающе заглядывая в мои глаза, будто пытаясь там что-то найти.

— Я готова, — решительно заявила я и задумалась, кого именно из нас двоих пыталась в этом убедить.

Парень посмотрел на меня ещё несколько томительных мгновений, после чего мрачно кивнул, отступил на шаг и медленно развёл в стороны руки.

А в следующее мгновение его белоснежный вымышленный замок затопило непроглядной тьмой, поглотившей всё вокруг.

* * *

Пробуждение было… неприятным.

Такое ощущение, будто я без перерыва бежала несколько километров, не имея возможности остановиться. И теперь у меня ломило всё тело, суставы буквально тянуло куда-то вниз, мышцы выворачивало, хотя я и не шевелилась практически. Голова бессердечно болела. В смысле, болела она сильно, явно меня не жалея, потому и бессердечно.

С трудом подняв непослушные руки, я прижала неожиданно горячие пальцы с болезненно пульсирующим вискам, сжала их, зажмурившись сильнее. Полежала так несколько мгновений, с недовольством отмечая, что фокус не удался и действо не возымело положительного результата.

— Т-ш-ш, — раздался вдруг чей-то мягкий голос, похожий на шепот трав, а затем моей головы коснулись чьи-то уверенные, но осторожные и нежные ладони, а сама я услышала негромкий голос Андора, — потерпи немного, любимая.

Я не знаю, что мне надо было чувствовать в тот момент, когда его руки мягко, но непреклонно убрали мои собственные, а затем ловкие пальцы пробежались по моей откровенно страдающей черепушке, оставляя после себя лёгкую прохладу и отсутствие боли.

Наверно, мне надо было вспомнить всё то, что происходило в зале, и очень сильно испугаться. Закричать, заплакать в конце концов, потребовать что-то вроде «Не приближайся ко мне!», убежать куда-нибудь и спрятаться, позвать мамочку… было много вариантов того, что я могла бы сделать.

Но достаточно было вспомнить о забавном свойстве данного мира понижать ночами температуру до смертельного уровня, или о том, что я всё же просто девушка без средств к существованию, или о том, что я в незнакомом мире, или… В общем, самым благоразумным для меня сейчас спокойно лежать и позволять Андору забрать мою боль.

Так я и делала, мысленно отслеживая каждое его касание и задумчиво перебирая варианты того, с чего именно начать разговор. Выбирать долго не пришлось, лорд Ракердон сделал это сам.

— Я очень сильно виноват перед тобой, — произнёс он негромко, но в пустой комнате я очень хорошо расслышала его слова, — Мне невообразимо жаль, что всё произошло именно так, и я хотел бы всё исправить, но не могу. Уже не могу. Сейчас я буду говорить, а ты постарайся не нервничать и внимательно меня слушать, хорошо?

И он замолчал, явно ожидая моего ответа. Отвечать было страшно. Меня очень сильно пугала эта неизвестность, и этот его осторожный тон, и всё то, что мне до этого Дарак наговорил, тоже не внушало спокойствия.

Но я всё же кивнула, соглашаясь, потому что сейчас это был самый разумный вариант. Я же разумная, да? Я не истеричка, я не спущусь до того, чтобы биться в припадке где-нибудь на полу, отчаянно сожалея о том, чего уже нельзя изменить. Нет, я не стану этого делать. Я лучше, леденея от ужаса, выслушаю, что конкретно там произошло такого, чего теперь изменить нельзя.

Кровать рядом со мной ощутимо прогнулась. Чуть приоткрыв глаза, я из-под опущенных ресничек взглянула на серьёзное выражение лица севшего рядом дракона. Рук своим от моей головы он всё также не убирал, продолжая осторожно поглаживать теперь уже по волосам.

— Теперь ты — моя карики, — прозвучало немного пафосно и с откровенной гордостью, которой лично я не разделяла пока, и император, заметив это, продолжил уже куда спокойнее, — Это означает любимая, но… это что-то более сильное, чем просто любимая. Это, скорее, нужда. Потребность, жажда, необходимость. Как необходимость дышать.

Звучало всё это более чем просто жутко. У меня от его слов холодные мурашки поползли по спине, пробивая дрожью всё тело. Андор заметил и это, заботливо натянул мне одеяло практически по шею, нежно коснулся кончиками пальцев щеки и, задумчиво рассматривая мои явно бледные губы, продолжил:

— Странно, что процесс нашего объединения затянулся на столь длительный срок. Обычно всё происходит при первой же встречи дракона с его избранницей, наша сущность сама определяет, кто для нас наиболее подходящая… партия. Видимо, — тонкая усмешка над самим собой, — мой дракон на меня всё же обиделся.

Мне вот лично очень интересно было, на что конкретно он обиделся, но спрашивать как-то боязно было. Решила узнать об этом позднее, а пока приготовилась слушать дальше.

— В общем, наше с тобой объединение слегка затянулось. Печально, конечно, но хорошо, что оно хоть вообще произошло, — его до ужаса странные, но внушающие доверие глаза пытливо заглянули в мои, едва приоткрытые, и тут правитель вновь усмехнулся, — Тебе бы сейчас спросить, что это за объединение такое.

Я подумала и кивнула, полностью согласная с тем, что спросить действительно нужно. Император Ракердон мой жест оценил верно, кивнул в ответ, говоря, что я была услышана, и ответил:

— С помощью ритуала объединения мои предки сливались со своими избранницами — карики. Вначале магически, на второй стадии духовно, а на заключительной — физически.

Я удостоилась нового пытливого взгляда дракона, заметно напрягшегося в ожидании моей бурной реакции. Реакции не последовало. Вот вообще. Было любопытно, интересно, немного страшно, но в остальном я оставалась спокойной. И это насторожило не только меня.

Андор, сильно нахмурившись, прекратил гладить меня по волосам и взял в свои горячие ладони ту мою руку, на которой красовалось невидимой для всех остальных кольцо, подаренное братом императора. Кольцо, камень в коем сейчас едва заметно мерцал насыщенным алым.

— Что ты видишь? — с оттенком напряжения в голосе спросил у меня мужчина, который лично сам не видел ничего.