Право убежища - Лидия Захарова Страница 43

— Это дом человека, в чью невиновность Пхатти не захочет верить. Велес уже много лет доставляет одни неприятности, и Пхатти давно искал предлог вытурить его. Так просто он от этой версии не откажется, и это даст нам немного времени.

Оставив без внимания моральную сторону вопроса, Саран поинтересовалась:

— Значит, теперь мы едем в аэропорт?

— Знать бы еще, куда лететь. Пойдем.

Это был хороший район, фонари горели, освещая чистый тротуар и ровно постриженные газоны. От домов — темных, лишь кое-где в занавешенном окне поблескивал ночник — так и веяло спокойствием и добропорядочностью. То есть вещами для Саран практически недостижимыми. От этой мысли делалось особенно тоскливо. Саран поежилась. Жара наконец спала, вдоль улиц тянуло холодом. Ветер менялся, в нем уже угадывалось обещание дождя.

В тишине отчетливо простучал колесами поезд. Неподалеку должна была быть железная дорога. А то и станция. Может, туда Кирилл и вел? Саран решила подождать и не лезть пока с расспросами. Рано или поздно, все и так прояснится. Ждать пришлось недолго. Дойдя до первого крупного перекрестка, Кирилл свернул, прошел еще немного, приглядываясь к припаркованным у тротуара автомобилям, и наконец выбрал жертву. Старенький «Фольксваген Гольф» неопределенного цвета. Непонятно, что он вообще делал в этом в общем-то недешевом квартале.

«Фолькс» мигнул фарами, щелкнул замок. Кирилл потянул на себя ручку двери, и та спокойно открылась. Саран замерла в шаге от автомобиля. Так просто? Потом она подобрала слегка отвисшую челюсть и подошла ближе.

— Это твоя машина.

— Угу.

На некрасивом лице Кирилла появилась ужасно некрасивая самодовольная ухмылка.

— Но что она здесь делает?

— Я оставил ее здесь.

— Шесть лет назад?

— Шесть лет назад я ее купил и пригнал сюда. С тех пор приезжаю каждый месяц и переставляю на новое место. Пхатти думает, что я езжу в гости к Велесу, считает его моим другом.

— А на самом деле?

— Велес даже не знает, как меня зовут.

— Но Пхатти ему, разумеется, не поверит, — Саран усмехнулась.

Получалось не очень честно, и Велеса было чуточку жаль, но после всего, что случилось… Должно быть, это говорил адреналин, но ей внезапно сделалось так весело! Саран положила руки на крышу автомобиля и, уткнувшись в них лицом, рассмеялась. Безумный, безумный день! Кирилл стоял рядом. Ждал, пока она успокоится. Вокруг мирно спало фешенебельное подмосковье.

Прошло несколько минут. Саран утерла слезящиеся глаза, шмыгнула носом и забралась внутрь. Кирилл немного помедлил, осматриваясь, потом сел рядом и завел мотор.

— Вопрос не в том, чтобы уехать из города, — сказал он, — а в том, чтобы выяснить, куда ехать. Мы с тобой здорово облажались. Пхатти еще долго не успокоится. И нельзя недооценивать его злопамятность. Через года, два, или десять — рано или поздно он нас найдет. А даже если нет, всю жизнь жить в страхе… Это не вариант.

— Что ты предлагаешь?

— Мы должны найти того, кто не побоится выступить против Пхатти. И захочет нас защитить, разумеется.

— Ты говоришь о праве убежища?

— Да, Саранск, о нем. Это единственный выход.

— Стать как Настя.

— Мы не как Настя.

— Какая разница…

Саран устало потерла глаза. Вот бы уснуть… Тогда этот день наконец закончится. Начнется новый. Наверняка еще менее радужный.

Кирилл вырулил на шоссе. Он удерживал руль правой рукой, ей же переключал передачи, левая рука, расслабленная и бесполезная, лежала на коленях.

— Как плечо?

Кирилл дернул подбородком.

— Таблетки помогают.

Больше они не разговаривали. Мимо проносились километровые столбы, указатели с названиями малознакомых мест и сами малознакомые места. Точнее, бесконечные заборы: покосившиеся деревянные, сплошные кирпичные, ребристые металлические, рабица… Саран пребывала в странной полудреме, ее сознание выхватывало отдельные цифры и слова, пыталось как-то их расшифровать, правда без особого успеха, а часы на приборной панели утверждали, что время скачками приближается к трем часам ночи.

Остановка и скрип ручника заставили Саран проснуться. Кирилл заглушил двигатель, и свет в салоне погас. Метрах в десяти слева слабо горел одинокий фонарь. Выходит, цивилизация где-то рядом. Саран вслед за Кириллом вышла из машины. Она успела согреться и теперь зябко потирала руки. Надкушенный с левого бока диск луны едва пробивался сквозь набежавшие тучи, звезд не было видно совсем. К утру погода наверняка совсем испортится. А с собой нет ни куртки, ни закрытых туфель. Или зубной щетки. Или сменного нижнего белья. Когда-то Саран жила и в худших условиях, но за последние сорок лет успела привыкнуть к комфорту. Неженка.

Вокруг было немало машин, но все либо поддержанные иномарки, либо отечественный автопром. Заросшие газоны. Переполненная урна у подъезда пятиэтажной хрущевки, смятые пивные банки и бычки сигарет вокруг. Видать, правду говорят: стоит отъехать на сто километров от Москвы, и как будто попадаешь в другой мир. Кирилл рванул на себя дверь. Слабенький магнитный замок не сумел оказать достойного сопротивления и сдался. В подъезде было темно, пахло кошачьей мочой. А может, и не только кошачьей. Саран старалась не принюхиваться. Квартира на первом этаже. Кирилл долго возился с ключами, выбирая нужный. Потом искал замок, путался в оборотах. Должно быть, ему тоже ужасно хотелось спать.

— Здесь сможем переждать несколько дней, — сказал он, пропуская Саран в прихожую. — Квартира защищена, здесь нас не найдет ни один шаман.

Саран щелкнула выключателем. Ремонта в квартире явно не было долгие годы, даже, пожалуй, десятилетия, но рука Кирилла все равно чувствовалась. Клинический минимализм был заметен повсюду, в каждой детали интерьера. В квартире было две несмежные комнаты, но одна пустовала, а в другой было лишь самое необходимое — узкая койка, стул и тумбочка. На кухне — маленький однокамерный холодильник, квадратный столик и еще один стул. На холодильнике стоял поднос с одной глубокой, суповой тарелкой, одной чашкой и одним набором столовых приборов: вилкой, ложкой и ножом. Плюс неоткрытая пачка салфеток. Кирилл явно планировал бежать от Пхатти в одиночестве.

Холодильник был выключен, и Саран не обнаружила в нем еды, но нашлась бутылка с ободранной этикеткой. Темно-коричневая жидкость, похожая на мазут, неторопливо переливалась внутри. Кирилл забрал у Саран бутылку и открутил крышку. Горлышко покрывал неровный слой коричневого сахара.

— Разве тебе можно? — спросила Саран. — С учетом таблеток.

Кирилл проигнорировал вопрос. Он отхлебнул странного пойла, поморщился и отхлебнул еще раз.

— Хочешь?

— Я бы лучше чего-нибудь съела.

— Завтра с утра закажем. Сегодня есть только это.