Чернокнижник - Андрей Смирнов Страница 42

Чудовище заревело от боли. Стальной клубок мышц, в который превратилась Эльга, не лопнул, пожалуй, только благодаря чуду в те секунды, когда тварь пыталась выдернуть лапу. Эльге казалось, что каждый рывок раздирает ее надвое, перед глазами все плыло, крошились сжатые до боли зубы — удержать, не закричать, не выпустить. Во время одного из рывков тварь не удержалась на ногах и упала на землю. Выставленный вперед локоть хрустнул, не выдержав массы гиганта. Воздух огласил дикий вой. Чудовище признало свое поражение. Оно начало терять плотность и вес, становясь бесформенной тенью, но Эльга продолжала сжимать — уже не горло и лапу в буквальном смысле, а скорее какой-то жизненный центр теневого охотника. Вместе с тем она чувствовала, как стремительно слабеет сама, теряя ту необыкновенную твердость, целостность, позволившую ей победить. Птицеподобная тень повернула к ней голову. Огромные пустые глаза снова встретились с глазами Эльги. «Отпусти меня, — произнесло Нечто. — Отпусти меня, потому, что скоро взойдет заря».

Эльга не ответила и не разжала рук. Она боялась, что это существо околдует ее, обманет, использует какую-нибудь хитрость для того, чтобы обратить свое поражение в победу.

«Отпусти меня!» — потребовало Нечто, делая новую попытку вырваться.

«Кто ты?..» — сдавленно прошептала Эльга. «Что тебе до того? — ответила тварь и, в третий раз повторив: — Отпусти меня! — как будто бы смирилась и произнесла: — Что ты хочешь?»

Эльга не знала, что ответить. Но отвечать было необходимо, потому что она больше не могла удерживать это существо. Судорожно оглянувшись, она увидела далекое мутное зарево и поняла, что так из ее пространственной лакуны выглядит колдовство, творимое Уиларом. Казалось, в ходе сражения они переместились куда-то очень далеко от Альфхейма. Здесь не было холмов, одна сплошная равнина, и еще — кроме зарева — здесь были десятки, сотни, тысячи теней, сопровождавших Эльгу и охотника в их путешествии-поединке. «Боже мой… — в панике подумала она. — Что теперь они со мной сделают?..» Тварь неожиданно рванулась изо всех сил; чувствуя, как вытекает из рук гибкое, как ручей, тело теневого охотника, Эльга закричала во весь голос:

— Я хочу, чтобы ни ты, ни твои сородичи никогда больше не причиняли мне вреда!

Тварь выскользнула из ее рук и собралась совсем рядом — то ли вытянувшаяся вверх птица, то ли поднявшийся на задние лапы волк. Прочие тени придвинулись ближе. «Что-то не так… — подумала Эльга. — Теперь они растерзают меня всей стаей…» Прошло несколько мгновений. Тени не двигались, выстроившись вокруг девушки на расстоянии не более пяти футов. Мир снова мигнул и сжался; неожиданно налетевший ветер развеял тени; из-под покрывала тусклого мира, в котором пребывала Эльга, показались вещи — сначала странные и удивительные, а затем и почти знакомые; открыв глаза, она увидела, что стоит на склоне холма. Она несколько раз оглянулась — теней больше не было. Мир был почти обычным. «Я все еще жива!..» — подумала она с удивлением.

Поднявшись немного выше, она увидела Уилара, заканчивающего магическую процедуру — призрачное пламя уже погасло, и серебристый песок выгорел. Но куда больше, чем Уилар, внимание Эльги привлекло тело, лежавшее во втором круге: она чувствовала, что тело изменилось, не могла только понять, как именно. И еще… еще ей показалось, что пальцы лежавшего во втором круге мертвого человека едва заметно дрогнули.

Уилар покинул заклинательный круг, расстелил на земле плащ и перенес туда мертвеца.

— Что они тебе дали? — мимоходом поинтересовался чернокнижник, заворачивая тело в ткань.

— Кто?..

— Ты никого не видела?

— Видела, но… я боролась, а они…

— Ты жива, — утвердительно сказал Уилар, взваливая мертвеца на плечо. — У тебя целы все кости. Значит, ты победила. Что ты потребовала от них в качестве выкупа?

— Я… — Эльга смешалась. Всю эту ситуацию она представляла себе несколько иначе. Ей казалось чудом, что она вообще осталась в живых…

— Ну?! — поторопил ее чернокнижник.

— Я… Я не знаю.

— Собери мои вещи, — приказал он, показывая на разбросанные колдовские принадлежности. Когда Эльга выполнила это, устало спросил: — Ну хоть что-нибудь ты им сказала?

Эльга кивнула, выставив перед собой мешок, как будто бы хотела им защититься.

— Я… Я сказала, чтобы они больше меня не трогали!

Громко хохоча, Уилар сбежал с холма вниз.

* * *

Дорога к колодцу показалась Эльге совсем короткой — так, впрочем, и было, ибо теперь они знали, в какую сторону идти. Добравшись до поляны, Уилар развил бешеную деятельность. Близился рассвет, и времени, чтобы закончить задуманное, у него оставалось в обрез. Уже не занимаясь предварительным начертанием узора, он сразу, щедро расходуя серебристый песок, стал выкладывать широкий заклинательный круг, в центре которого находилась черная яма колодца. Эльга тихо сидела на земле, переживая все то, что ей сегодня уже пришлось пережить. По большей части ее внимание было приковано к принесенному Уиларом свертку. Завернутое в плащ мертвое тело несколько раз содрогнулось, но в целом вело себя достаточно спокойно.

«Не надо!.. — заклинали голоса. — Уходите! Не надо… Нельзя!»

Эльга ничего не отвечала им — да и что она могла сказать? Что от ее воли ничего не зависит? Это была святая правда, но вряд ли — она понимала это — голоса удовлетворятся таким ответом. Поэтому она молчала, стараясь не слушать тех, кто некогда владел этим удивительным миром.

Закончив узор вокруг колодца, Уилар размотал плащ, поднял мертвеца на руки и бросил его в воду. За тем он заговорил. На режущем слух языке демонов он призывал сущность, рождающуюся от соединения живого и мертвого, войти в этот мир. Серебристый песок вспыхнул и почти мгновенно выгорел полностью, а из колодца, пробивая толщу воды, явилось нечто, совершенно непохожее на то, что Уилар бросил в него. Тело было вытянутым и разбухшим, кожи не было вовсе, зеленоватые, покрытые слизью мышцы и жилы во многих местах отсутствовали, приоткрывая взгляду крепкие кости. На лице существа таких отверстий было особенно много; одна глазница была пуста, из другой, болтаясь на каких-то прозрачных нитях, вываливался на скулу влажно поблескивающий глаз. Нижняя челюсть увеличилась в несколько раз; зубы, украшавшие ее, могли бы сделать честь любому волку. Выпрыгивая из воды, он пытался вцепиться в своего создателя и увлечь его за собой, вниз, но Уилар, ожидая чего-то подобного, опередил его. Правая рука чернокнижника вцепилась в горло демона, Скайлагга, зажатая в левой, зашипела, превращаясь в змею, и повисла над жутким лицом слизистой твари. Чтобы удержать тварь, Уилару пришлось упасть на одно колено; через несколько секунд борьбы тварь перестала сопротивляться; лишь, беззвучно открывая рот, слепо пялилась на того, кто призвал ее к мучительному существованию.

— Я голоден, — внезапно произнесло существо; произнесло беззвучно, на том же уровне, на котором шептали голоса бывших хозяев этого места.