Факультет. Курс третий - Владислав Картавцев Страница 42

Рассказывая анекдоты и веселые истории, Кирилл по привычке отслеживал реакцию собеседниц. После того, как девушки приложились к шампанскому (тусовка во главе с Президентом в это время жила своей жизнью в центре зала), они раскраснелись, расслабились и в целом воспринимали болтовню Кирилла положительно. И сбросили с себя излишнюю серьезность, коей – особенно Ольга – отличались в самом начале вечера.

Действо продолжалось, время от времени за столик подсаживался Борис, что-то быстро закидывал в себя и снова уматывал. Похоже, он нашел альтернативную кампанию (возможно, МГУ-шников), ну и слава богу! Никто его не задерживал, никто к нему не цеплялся, никому он не был нужен.

Стрелки на часах отсчитывали мгновения, минуты и десятки минут, и Кирилл уже начал сомневаться – правильную ли информацию дал ему Щербень. Что-то не особо было похоже, что Верховный собирается с ним встретится тет-а-тет (как в прошлый раз).

«Баба с воза – кобыле легче!», – в итоге пришел Кирилл к выводу, но торопиться с выпивкой все равно не стал. Ощущения, на которые он настраивался, были двойственными – поэтому осторожность не помешает. Хватит с него и того счастья, что рядом сидят две милые девушки и смеются над его шутками. Что еще нужно молодому человеку его возраста?

Как оказалось позже, Президент про Кирилла не забыл. Через пару часов он удалился, напоследок дав напутствие студентам учиться, стремиться, работать, дерзать и провести этот вечер так, чтобы он навсегда остался в памяти. Студенты проводили ВВП громкими и продолжительными аплодисментами и радостно принялись пить и закусывать – словно только этого и ждали. А еще через пятнадцать минут Кирилла вызвали на аудиенцию.

Заботливый вежливый провожатый (от которого за версту разило минимум полковником ФСО) отвел Кирилла в заветную комнату, обитую красным бархатом с ткаными золотыми лилиями, где Кирилла уже ждал Сам.

– Садись! – Президент указал Кириллу на диван напротив. – И двух лет не прошло с момента нашей последней встречи. – Ну, как жизнь?

– Хорошо. – Кирилл сглотнул слюну, усилием воли подавляя приступ вдруг накатившего волнения. – Даже отлично.

– Славно! – Президент нажал на кнопку, встроенную в подлокотник кресла, на котором сидел. В мгновение ока явился провожатый Кирилла, получил заказ на два чая с лимоном и малиновый джем и удалился.

– Ты любишь малиновый джем? – Президент улыбнулся. – Это вопрос номер один. Вопрос номер два. Ты, правда, можешь увидеть через время и пространство всё, что захочешь? Говори честно, как есть!

– Честно? – Кирилл задумался. – Наверное, я могу увидеть не всё. Наверное, такое недоступно никому. Но, конечно, я могу увидеть многое. Уверен.

– Хорошо. – Президент усмехнулся. – Тогда разреши и мне провести с тобой эксперимент, который, наверняка, уже проводили многие. И возможно, ты даже устал от этого. И возможно, даже очень устал. Но у меня, как-никак, привилегии! – Президент вынул из внутреннего кармана пиджака фотографию и протянул Кириллу. На старом черно-белом фото была изображена молодая женщина – красивая и немного печальная.

– Расскажи мне, пожалуйста, что ты думаешь об этом фото. Я подожду, пока ты подготовишься. Сколько времени тебе нужно?

– Минут пять. – Кирилл привычно отстранился и вошел в состояние свободного сознания и подчинения Бесконечности. И сразу как будто перенесся на шестьдесят лет назад. В Ленинград. Видение было четким и резким. Кирилл увидел даму, изображенную на фотографии, в белом халатике и в белой докторской шапочке – среди медицинских инструментов и оборудования.

– Очень странное ощущение. – проговорил он, следуя за видением. – Это женщина – явно доктор, и доктор, похоже, не из простых. Скорее, она из академической, профессорской среды – несмотря на довольно молодой возраст. На фото ей – тридцать пять лет, и она – советский разведчик!

Кирилл запнулся, посмотрел снова и снова – точно, дама связана с разведкой, и очень похоже, что всю свою жизнь она прожила в США.

Училась, вышла замуж, работала и добилась огромных успехов – весьма и весьма серьезного карьерного роста. По ощущениям – не ниже заместителя министра. Или как аналогичная должность называется в США?

– Да, заместитель министра! Бывшая, и похоже, еще жива, несмотря на преклонный возраст. Зовут… Ева!

– Стоп! – Президент резко поднял руку. – Давай сюда фото! – он встал с кресла, жестом велел Кириллу сидеть, и прошелся по кабинету. – Поразительно! – промолвил он. – Ты действительно прямо человек-рентген! И как такое возможно?

– Не знаю. – Кирилл пожал плечами. – Всё получается само собой, я вообще не напрягаюсь. Знания сами приходят в голову – или, вернее, в тело. Наверное, это определенный дар.

– Дар, дар… – Президент остановился возле стола и вынул из тумбы какой-то сверток. – Возьми, это твое! – Он протянул сверток Кириллу. – В этот раз обойдемся без торжественных поздравлений. Пока обойдемся, а позже видно будет.

* * *

Пьянка – на то она и пьянка, чтобы когда-то закончиться – к радости. И особенно если не пьешь, а сидишь, как трезвый дурак, да еще и приходится отвечать на неудобные вопросы. И слава богу, что пьянка только семейная, а не какая-нибудь другая – на выходе, в ресторане. Ведь после ресторана еще домой тащиться, тратить деньги на извозчика или на такси. Ну, или на метро, если такси с извозчиком дорого.

После пьянки Кирилл чувствовал себя полностью удовлетворенным. Родители, вроде, довольны, и он не выдал военной тайны. И отношение к нему внутри семьи поменялось – стало более уважительным, что ли. Короче, хорошо!

Первые несколько дней каникул Кирилл решил посвятить свободному чтению на свободные темы. Например, перечитать замечательный фантастический роман Сергея Павлова «Лунная радуга». Кирилл с аппетитом позавтракал, взял толстенький томик с полки и…

– Ну, выпрыгнул я из кабины. В ушах… сам знаешь… после высоты и свиста двигателей этакая мутная неопределенность. Однако слышу: бьют барабаны. «Бум-бу-бум, бум-бу-бум», – в таком вот ритме.

Повертел головой – крыша просторная, ничего не видать, кроме верхушек деревьев и синего неба.

«Что за черт, – думаю, – праздник у них какой, что ли? Нет, непохоже – ритм барабанного боя не тот. Под этот ритм праздновать разве что День тоски и печали…» А барабаны лупят и лупят. Не по себе мне стало, мурашки по телу…

«Так-так, – думаю, – не рановато ли я пилота в чудаки записал?» Потом уже, когда я с крыши спустился и синюков увидал, мне врачи объяснили про барабан:

«Единственное средство, – говорят. – Больше ничего не помогает. Синюк, – говорят, – барабанному ритму только и подчиняется». Вот и лупят ночью и днем, без передышки. Особенно важно в лунные ночи… Бьют, конечно, не в натуральные барабаны, а просто транслируют звукозапись на всю территорию…»

– Погоди, погоди! – Вебер недоуменно поморщился. – Синяк… это как понимать?