Дорога из трупов - Дмитрий Казаков Страница 42

– И для этого рушить дома и пугать мирных горожан?

МЕНТ отдавал себе отчет, что боевые качества у его подчиненных примерно такие же, как у слизняка. Он понимал, что единственный его шанс выиграть эту схватку, ну или хотя бы свести вничью – переговоры.

Стоит начаться реальному бою, Торопливые очень торопливо побегут, и тогда гномы поймут, что Ква-Ква практически беззащитен. Город давно забыл, что такое настоящий сильный враг, а внутренних врагов научился хорошо переваривать и делать частью себя.

И, похоже, настал момент за это расплачиваться.

– Дома мы рушим, – согласился гном с шестопером. – Но только старые и ветхие. А мирные горожане, по-моему, нехило развлекаются.

И он ткнул оружием в сторону толпы, которая воплями и аплодисментами подбадривала погромщиков.

– На самом деле они ужасно напуганы, – сказал Игг Мухомор, чувствуя, что в бурю влез на вершину очень высокой стремянки. – Но не показ…

– Никакого коллаборационизма! – завопил третий гном, чья борода была три раза обернута вокруг туловища, а кончик заправлен в сапог. – «Нет!» переговорам с угнетателями! Пусть за нас говорят наши топоры!

– Не обращай внимания, – скривился гном в золотом шлеме. – Он у нас отвечает за непримиримость. Что ты там говорил?

МЕНТ сглотнул.

– Что вам пора вернуться… э, к станкам, – сказал он, – прекратить погром. Что иначе я решу, что вы обычные преступники.

Гномьи старейшины переглянулись.

– Этого мы не можем допустить, – покачал головой тот, что с шестопером. – Мы борцы за свободу, а не какие-нибудь там грабители, – за его спиной трое гномов протащили перину, отчаянно сыпавшую перьями, – и за права нашего малого народа, вынужденного жить в мультикультурной среде…

Игг Мухомор с тоской подумал, что малый народ всегда сможет объединиться и отстоять свои права, и, прежде всего – право бить морды всем, кто принадлежит к иным народам. А что делать народу большому, если любая его попытка защитить себя будет воспринята как шовинизм и угнетение других?

– Да, я понимаю, – кивнул он. – Так вы заканчиваете?

– Несомненно, – продолжил гном с шестопером. – На сегодня хватит. Пора уже вып… отдохнуть и отпраздновать славную победу. Но если мэр не извинится перед нами, то завтра мы вернемся.

И старейшины зашагали прочь.

А МЕНТ смотрел им вслед и думал, что сегодня ему предстоит еще одна схватка, не менее сложная.

С Мосиком Лужей.

Арс ощутил толчок в плечо, но в первый момент решил, что тот является частью сна. Он даже попытался перевернуться на другой бок, но толчок повторился, и Топыряк открыл глаза.

Прекрасный вид на голубое небо, золотое солнце и зеленые кроны деревьев заслоняли какие-то бородатые хари.

– Э? – спросил Арс, усаживаясь.

Бородатые хари чуть отодвинулись, и стало видно, что снизу к каждой приделано тело в белой простыне, из-под которой торчат ноги в сандалиях. Неподалеку обнаружился Рыггантропов, похожий на храпящий холм, а еще дальше – настороженный Тили-Тили с посохом в лапках.

Его утренние гости сумели разбудить, а вот с двоечником не справились.

– Вы кто? – спросил Арс.

– Мы-то местные, – туманно ответил один из бородачей. – А вот вы кто?

Все они были одинаковые, маленькие, чернявые и курчавые, с большими носами и карими глазами.

– Мы? – Думать было очень тяжело, голову словно набили нагретыми в печи камнями. – Э, путешественники.

– Ага, – бородатые дружно закивали. – Нам так боги и сказали. На самом деле мы любим путешественников.

– Боги? – Арс никак не мог решить, что его мучает больше всего – боль в голове, тошнота в животе или сухость в глотке, и поэтому пребывал в состоянии некой экзистенциальной неопределенности.

Обычно его называют похмельем.

– Да, они, – сказал тот из бородачей, что подпоясал простыню золоченым поясом. – Они иногда являются нам и… ну, советуют. Не зря мы им молимся. Я здесь староста, имя мне Обристоний.

– Как? – переспросил Арс, подумав, что в это имя неплохо бы добавить букву «Д».

– Обристоний, – повторил староста. – Вы, наверное, хотите пить?

– А как вы догадались?

– Это несложно. – Староста оглядел землю, покрытую отпечатками копыт, венками из пожухлых лавровых листьев и черепками разбитых кувшинов. – Тут побывал Бухус со свитой, а тот, кто встречается с ним, обычно потом испытывает сильную жажду.

– Сссс! Шшш! – проговорил Тили-Тили, подходя поближе и опуская посох.

Похоже было, что подозрения йоды улетучились.

– Что сказал твой друг? – спросил Обристоний.

– Он тоже хочет пить, – перевел Топыряк.

– Конечно.

По знаку старосты двое бородачей выступили вперед и поставили на землю заткнутую пробкой амфору.

В ней призывно булькнуло.

Арс выдернул пробку, наклонил сосуд, сделал несколько глотков восхитительно прохладной кислой жидкости и только потом осознал, что именно пьет.

– Вино? – спросил он. – Это вино?

– Конечно. – Обристоний нахмурился. – Вы слышали такую пословицу: «Чтобы убить волка, нужен волк»?

– Нет.

– И мы тоже. Но зато знаем, что последствия от вина лучше лечить вином.

Топыряк так задумался, что сделал еще несколько глотков. А потом его оттер от амфоры Тили-Тили. Продолжавший спать Рыггантропов пошевелил ноздрями и открыл глаза.

– Выпивка, типа? – спросил он. – Опять?

– Это другая выпивка, – сообщил Арс несколько невнятно по причине того, что язык неожиданно стал заплетаться. – Она… это… не опьяняющая… а лечебная… оченно утренняя.

Он на самом деле почувствовал себя гораздо лучше. Исчезла боль в голове, даже тошнота прошла.

– Именно так, – подтвердил Обристоний. – Вы, как любые путешественники, несомненно, захотите посетить город Мифины?

– Вообще-то, нам надо к Дурьфийскому оракулу… А что это за город?

Тили-Тили тем временем оторвался от амфоры, и сосуд оказался в распоряжении Рыггантропова.

– Это по дороге к оракулу. Самый большой город нашего Лоскута, – глаза старосты фанатично заблестели, в голосе появились надрывные нотки зазывалы, – множество храмов, стадион, статуи лучших скульпторов всех времен Красителя и Полипия.

– Красителя?

– Его самого. И самое главное – бани!

– А что такого удивительного в банях? – спросил Топыряк.

– Ну, это же наши бани… – Староста выглядел оскорбленным, точно лондонец, которому в ответ на упоминание о Тауэре небрежно сказали: «А, это такая башенка с часами, да?» – А вы вообще откуда?