Дети смерча - Иар Эльтеррус Страница 42

– Мама… – донесся до засыпающей Дарин тихий шепот приемной дочери.

– Да, маленькая? – повернулась к ней женщина и нежно поцеловала в нос.

– Мама, мне нужно с тобой поговорить, – в голосе Ларны слышался надрыв. – Это очень серьезно!

– Я слушаю тебя, девочка моя.

– Ты ведь знаешь, что я должна ехать учиться в Серую Башню… – глаза девушки загорелись огоньком безумия. – Прости меня, но пойми – я должна!

Женщина медленно села на кровати и с болью уставилась на дочь.

– Ты хочешь меня покинуть?… – растерянно спросила она.

– Не хочу, мама, не хочу… – едва не заплакала Ларна. – Должна!

– Кому и что ты должна?!

– Даре, умершей так страшно… Магу, спасшему меня с риском казни… Ведьме, исцелившей меня ценой года жизни… Всем тем, кто кричит от боли и ужаса, тем, кто страдает от этих скотских, нечеловеческих законов!

– Ты задумала?! – задохнулась от ужаса офицер.

– Да, мама! – в черных глазах девушки горела мрачная и жестокая решимость. – Да! Я должна разрушить Серую Башню изнутри, и неважно какова будет цена этого. Моя жизнь? Плевать!

– Ларна, любимая моя девочка! – простонала Дарин. – Ты отдашь свою жизнь просто так, бессмысленно! Ты ничего не сможешь с ними сделать!

– У меня есть живой пример! – сжала зубы ее приемная дочь. – Маг Эльнор, ты должна была слышать о нем. И если я хотя бы не попытаюсь, я просто сойду с ума!

Она смотрела в глаза Дарин хорошо знакомым боевому офицеру взглядом. Так смотрят те, кто идет в свой последний, смертельный, часто бессмысленный бой, из которого не возвращаются. Те, кто уже все и навсегда решил для себя, и согласился заплатить за победу собственной жизнью. Были в этом взгляде и любовь, и решимость, и тоска, и боль. Дарин, увидев его у дочери, поняла, что останавливать ее бессмысленно, поняла, что Ларна все равно уйдет. Она обняла девушку за плечи, и та тихо захлюпала носом у нее в объятиях.

– Я буду писать, мама… – прошептала сквозь слезы Ларна. – Клянусь, буду! А когда-нибудь я вернусь…

– Я понимаю тебя, девочка моя, – тихо ответила ей женщина. – Я тебя понимаю… Но я не отпущу тебя просто так! Мы с тобой разработаем подробный маршрут, найдем деньги, и ты поедешь, как человек. Чтобы не вздумала опять шлюхой наниматься! Помнишь, что с тобой сотворили?

– Помню, мама… – негромко рассмеялась Ларна. – Больше не буду наниматься. Но прошу тебя понять – ради своей цели я пойду на все.

Дарин снова внимательно посмотрела ей в глаза – девочка открывалась перед ней совершенно новыми гранями, гранями воина и бунтаря. "Как же я, дура старая, – укоряла себя офицер, – не разглядела в ней этой проклятой решимости, этой ожесточенности, этого стремления к мести любой ценой? Ведь она и в самом деле сотворит все, что угодно, и даже не задумается о последствиях… С этим нужно что-то делать, но она ведь сейчас не станет слушать ничего и только сильнее упрется. Схожу-ка я с утра к ведьме, которая ее лечила, авось, Анха что-нибудь подскажет…"

– Девочка моя, – с грустью сказала она Ларне, – пойми, месть не даст облегчения, она только искорежит твою душу.

– Это не просто месть, мама! – загорелись упрямые огоньки в глазах девушки. – Для меня это не просто месть, для меня это цель – борьба с несправедливостью, с подлостью, с жестокостью. Борьба с их омерзительными законами, обрекающими миллионы людей на страшную жизнь рабов для удовольствий! Может, я и проиграю. Вероятнее всего проиграю. Но и сидеть на месте, наслаждаясь спокойной жизнью, после всего, что испытала, я уже не могу! Я люблю тебя, мама, но остаться не могу, перестану уважать себя саму. Пойми меня и не осуждай…

Дарин медленно покачала головой, продолжая всматриваться в решительное лицо приемной дочери. Да, она видела в глазах девушки ту окончательную готовность, которой так боялась в людях. Женщина незаметно вздохнула, поняв, что ей не остановить этого самоубийственного порыва. Она обняла Ларну и поцеловала по очереди в оба глаза.

– Я понимаю, маленькая моя… Спасибо тебе и за тот год счастья, что ты мне дала. Я понимаю твое стремление и помогу добраться до Колхрии. Хоть в дороге ты не должна попасть в беду.

Девушка прижалась к ней всем телом и, уже не стесняясь, зарыдала в голос, оплакивая тихую и счастливую жизнь под крылом приемной матери. Но она больше не могла жить этой жизнью – знала, что каждый день с тысячами несчастных проделывают то, что сотворили с ней и Дарой. В ней нарастал и нарастал гнев, вызревало что-то новое, что-то такое, чему уже тесно было в душе.

Утром Дарин куда-то ушла, когда Ларна еще спала без задних ног. Проснувшись, девушка на скорую руку ополоснулась, съела, что нашла готового, и галопом понеслась на поиски Нарин. Ей хотелось попрощаться с подругой, рассказать, что ей скоро ехать на Колхрию. Ларне повезло – веснушчатая хитрюга еще не вылезала из постели и только сладко потягивалась. Девушка захихикала, прыгнула на кровать и принялась щекотать подругу, чего та всегда боялась. Нарин возмущенно завизжала, схватила подушку и, вскочив, начала гоняться за Ларной по всему дому. Набегавшись, девушки запыхались и снова залезли в кровать, привычно начав хихикать и подкалывать друг дружку. Затем Ларна вдруг внимательно посмотрела в глаза Нарин, порывисто обняла ее и поцеловала в губы.

– Ты чего? – удивилась та.

– Жаль расставаться. Я ведь попрощаться пришла…

– И куда же тебя Серый Убийца несет?

– В Серую Башню. Учиться.

– Да кто тебя туда возьмет?! – презрительно фыркнула Нарин.

– У меня направления от двух магов есть.

– Не брешешь?! – подпрыгнула от такого известия подруга.

– Нет, – усмехнулась Ларна.

– Во, повезло… – завистливо протянула Нарин. – Столько нового увидишь…

– Ага. Жаль, что ты не ведьма. Вместе веселее было бы.