Хроники Академии Сумеречных охотников. Книга 2 - Кассандра Клэр Страница 42

– Что нам теперь делать? – пропищала Беатрис, эхом повторяя слова Лавлейса. – Что же нам делать?

Жюли вжалась спиной в дверь. Саймон собственными глазами однажды видел, как она отрезала голову очень большому демону очень маленьким ножом, но сейчас девушка выглядела так, словно умрет от ужаса, если кто-то попросит ее подержать ребенка.

– Я знаю, что делать, – сказал Саймон.

Надо найти Магнуса, подумал он. Маг с Алеком уже приехали и точно не спят. К тому же все равно надо было поговорить с Алеком. Магнус исцелил Саймона, избавил его от демонической амнезии. Магнус живет на этом свете уже несколько веков. Он – самый взрослый из всех, кого знал Саймон. А ребенок магов, подкинутый в цитадель Сумеречных охотников, – это проблема, которую не решить без помощи взрослых.

Саймон уже развернулся, чтобы направиться на поиски Магнуса, но тут до него донесся обеспокоенный голос Джорджа:

– Может, сделать ему искусственное дыхание?

Саймон замер.

– Зачем? Не надо. Он и так дышит!

Все сгрудились вокруг Джорджа и уставились на крошечный сверток. Ребенок снова помахал кулачком. Если он движется, значит, дышит, подумал Саймон. О том, ребенок может оказаться зомби, думать не хотелось.

– А может, ему грелку подложить, чтобы не замерз? – не унимался Джордж.

Саймон глубоко вздохнул.

– Джордж, не сходи с ума. Этот ребенок синий не потому, что ему холодно или не хватает воздуха. Младенцы простецов такими синими не бывают. Этот ребенок синий, потому что он маг, как наша Катарина.

– Не совсем как мисс Лосс, – высоким от волнения голосом возразила Беатрис. – Мисс Лосс скорее небесно-синего цвета, а этот ребенок – цвета морской волны.

– Смотрю, ты хорошо в этом разбираешься, – решил Джордж. – Значит, ты и будешь его держать.

– Нет! – взвизгнула Беатрис.

Девушки синхронно вскинули руки и попятились от ребенка.

– Стойте все, где стоите, – скомандовал Саймон так спокойно, как только мог.

Жюли приободрилась.

– О-о-о, Саймон, отличная идея.

Он бегом пересек вестибюль и припустил вверх лестнице. Если бы сейчас он попался на глаза преподавателю физподготовки, тот сильно бы удивился. Скарсбери еще ни разу не удавалось придать Саймону такое ускорение.

Саймон слыхал, что Магнусу с Алеком отвели «роскошные апартаменты» под самой крышей. Говорили, там даже отдельная кухня имелась. Так или иначе, Саймону оставалось лишь подниматься все выше и выше, надеясь, что рано или поздно он доберется до цели.

Так и случилось. Подойдя к двери, Саймон прислушался. Изнутри доносилось какое-то бормотание и скрип, и Саймон, недолго думая, рывком распахнул дверь.

И второй раз за день замер, не в силах сделать дальше ни шагу.

Алек с Магнусом были прикрыты простыней, но Саймону вполне хватило и того, что он увидел. Он увидел белые, испещренные рунами плечи Алека и распущенные черные волосы Магнуса, разметавшиеся по подушке. Он увидел, как замер Алек. Потом тот медленно повернул голову и уставился на Саймона полным абсолютного ужаса взглядом.

Золотые кошачьи глаза мага сверкнули из-за бледного плеча Лайтвуда. Он спросил – кажется, едва сдерживая смех:

– Чем мы можем тебе помочь?

– О господи, – выдохнул Саймон. – Ни фига себе. Мне… прошу прощения.

– Исчезни, пожалуйста. – Голос Алека был напряжен и сдержан, как натянутая струна.

– Да, конечно. – Саймон осекся. – Ох, нет… Я не могу.

– Еще и как можешь! – возразил Алек.

– Кто-то подбросил ребенка на крыльцо Академии, и я думаю, что этот ребенок маг! – выпалил Саймон.

– С чего ты решил, что ребенок – маг? – поинтересовался Магнус. Он единственный из всех троих не растерял хладнокровия.

– Потому что он цвета морской волны.

– Довольно убедительное доказательство, – согласился маг. – Не оставишь нас на секунду, чтобы мы оделись?

– Да! Конечно! Еще раз прошу прощения.

– Может, уйдешь уже? – попросил Алек.

Саймон с облегчением закрыл дверь.

Через некоторое время Магнус выплыл из апартаментов, облаченный в облегающий черный костюм и мерцающую золотом мантию. Волосы его все еще были спутаны, но придираться к прическе своего вероятного спасителя Саймон не собирался.

– Простите, пожалуйста, – снова пробормотал он.

Магнус лениво махнул рукой.

– Твое лицо в двери – не самое лучшее зрелище за сегодняшний день, но такое иногда случается. Правда, Алеку подобное в новинку, так что ему понадобится еще несколько минут. Показывай, где ребенок.

– Пойдемте.

Саймон понесся по лестницам с такой скоростью, словно от этого зависела его жизнь, перепрыгивая через две ступеньки за раз. Живописная картина на крыльце, впрочем, оставалась прежней: перепуганные зрители в лице Беатрис и Жюли и исполнитель главной роли в лице Джорджа, не менее перепуганный и неуклюже прижимающий к груди желтый сверток. Из-под одеяльца теперь доносилось жалобное хныканье.

– Где тебя носило столько времени? – прошипела Беатрис.

Жюли, кажется, все еще трясло, но она все-таки смогла выдавить:

– Здравствуйте, Магнус.

– Здравствуйте еще раз, Жюли, – пробормотал маг. Он и здесь оказался единственным спокойным человеком из всех. – Дайте я возьму ребенка.

– Ох, спасибо, – выдохнул Джордж. – Не то чтобы я не любил детей. Просто я понятия не имею, что с ними нужно делать.

Лавлейс, кажется, все-таки успел подружиться с ребенком за то время, пока Саймон носился вверх-вниз по лестницам. Джордж нежно смотрел на малыша, чуть сжимая сверток, а передавая его Магнусу, замешкался и едва не уронил ребенка на каменный пол.

– Ради Ангела! – воскликнула Жюли.

Магнус успел перехватить сверток и теперь держал его, осторожно поддерживая малышу головку. Он явно умел обращаться с новорожденными куда лучше, чем Джордж: видимо, магу в жизни не раз приходилось держать на руках младенцев.

Магнус стянул с малыша одеяльце – на руке мага сверкнули перстни, – и Саймон затаил дыхание. Взгляд Магнуса ласково скользил по ребенку: невероятно крошечные ручки и ножки, широкие глаза на маленьком лице, кудряшки на голове – темно-синие, почти черные. Хныканье стало чуть громче – ребенок явно был недоволен, и Магнус вернул одеяльце на место.

– Это мальчик, – сообщил он.

– Мальчик? – восхитился Джордж.

– Насколько я могу судить, ему около восьми месяцев, – продолжал Магнус. – Видимо, кто-то растил его, пока не понял, что больше не может. И, полагаю, он попросил кого-то из простецов, обучающихся в Академии, принести сюда этого нежеланного ребенка. Решил, что это лучшее место для него.