Легион. Кн. 2. Неопознанная - Ками Гарсия Страница 42

– Он хочет что-то сказать!

– Я и гроша ломаного не дам за его слова, пока он не повторит их в аду. – Габриэль оттолкнул меня.

Голова мужчины повисла, как у пьяного.

– За грехи, совершенные мной, я прошу прощения… – пробормотал он с тем же русским акцентом.

– Почему у него изменился голос? – спросила Элль, держась поодаль.

– Думаю, парень, которым завладел Андрас, пытается прорваться наружу, – предположил Лукас.

Димитрий махнул рукой:

– Отойдите подальше!

Габриэль вообще не обратил внимания на Лукаса, смотрел только на Димитрия.

– Необходимо убить Андраса прямо сейчас.

– Ты говоришь об обряде экзорцизма? – уточнил Прист.

Габриэль смутился:

– Изгнать такого сильного демона, как Андрас, невозможно.

– Но как ты убьешь демона, не причинив вреда человеку, в которого он вселился? – недоумевала Элль.

Димитрий посмотрел ей в глаза:

– Никак.

– Но вы не можете убить невиновного человека! – возмутилась я.

Димитрий подошел к клетке, рванул воротник рубашки докера и открыл татуировку на его шее. Нож с каплями крови на лезвии.

– Знаешь, что это? Русская тюремная наколка. Она означает, что невинный человек был наемным убийцей. А количество капель крови – это число убитых им людей. Хочешь пересчитать?

Я вздрогнула.

Лукас вышел вперед и загородил меня:

– Почему бы тебе не взять на заметку, что Кеннеди пропустила курс по тюремным наколкам и криминальной истории?

Алара яростно уставилась на Димитрия:

– Зато ты, похоже, в этом большой знаток.

Димитрий провел ладонью по своим золотистым волосам и закурил очередную сигарету.

– Вы не понимаете, как все это действует. Сейчас Андрас постоянно нуждается в каком-нибудь теле.

– Что означает: если мы убьем тело, он умрет вместе с ним, – добавил Габриэль.

– Тело, о котором вы говорите, – человек, – напомнила Алара.

Димитрий отошел в сторону и наклонился, чтобы погладить Бира. Пес зарычал, и Димитрий попятился.

– Как только Андрас поглотит достаточно душ, он окрепнет и обретет свой истинный вид.

– И тогда уже не будет возможности убить его, – закончил Габриэль. Он посмотрел на Лукаса, Джареда, Приста и Алару, внимательно, по очереди. – Если вам так хочется быть членами Легиона, пора начинать действовать как легионеры. Никто из ваших родных не позволил бы этому парню уйти отсюда с чудовищем внутри.

Алара вскинула голову:

– Моя бабушка нашла бы другой способ.

Димитрий положил руку на плечо Габриэля, призывая к спокойствию, и Габриэль отвернулся.

– Имани Сабатьер убила бы Андраса голыми руками, если бы знала, что это единственный способ уничтожить его, – отрезал Димитрий.

– Ты ничего не знаешь о моей бабушке… – Голос Алары надломился.

– Я знаю больше, чем ты думаешь, обо всех членах ваших семей. – Димитрий загасил сигарету о стену. – Я же не говорю, что это легко. Но Легион черной голубки и иллюминаты ставят превыше всего одну цель: защитить наш мир от демона, который рвется захватить его. И если цена тому – жизнь одного человека, одного убийцы, которым нужно пожертвовать, чтобы спасти миллионы, я это переживу.

Но оставался еще один вопрос.

Переживем ли мы?

Я не была согласна с Димитрием, но я уже видела малую толику того, на что способен Андрас. И даже вообразить не могла, что он сделает, став сильнее.

И если он откроет врата ада, сколько его «друзей» окажется за ними?

Сотни?

Тысячи?

Нам с трудом удалось приостановить Андраса, демона, ослабевшего после столетий плена. Как же нам выстоять против него, когда он наберется сил?

Джаред скрестил руки на груди и прислонился к стене.

– Димитрий прав. Мы не можем рисковать.

– Значит, ты готов убить? – выпалила я, не успев осознать, что говорю.

– Да разве мало людей уже умерло? – спросил брата Лукас.

– Я не об этом, – ответил Джаред.

– Он хочет сказать, что у нас нет выбора, – неуверенно произнесла Алара.

– Выбор есть всегда, – повторила я мантру, которую мама вбивала мне в голову с детства.

Ее слова осели во мне, как камень на дне желудка.

Она выбрала ложь мне и папе.

Моя мама сделала плохой выбор, осознанно или нет.

Как и я.

– На такое я не подписывалась. – Элль повернулась к Джареду с ледяным выражением лица. – Что ты собираешься делать? Выхватишь охотничий нож и вонзишь ему в сердце?

Я чувствовала себя виноватой перед Элль. Ей бы отправиться на вечеринку, кокетничать с парнями, отчаянно мечтающими о свидании. А она вместо этого подвергалась нападению паранормальных сущностей и удирала от демона. И теперь небритый курильщик и парень с ужасным костяным хлыстом требуют, чтобы она стояла и смотрела на убийство.

Джаред нахмурился:

– Я только хочу разобраться, прежде чем пострадает кто-нибудь еще.

Димитрий достал что-то из кармана куртки и зажал между пальцами.

Шприц.

– Никто никого не станет бить ножом в сердце. Мы не уроды. – Он слегка нажал на поршень, и на конце иглы появилась капелька прозрачной жидкости. – Мы лишь стараемся остановить его.

Андрас, или русский убийца, – трудно сказать, кто из них смотрел на нас, – застонал от боли.

Лукас показал на иглу:

– Это не способ.

– Прошу, – умоляюще простонал преступник.

Габриэль щелкнул хлыстом, и светлые кости обвились вокруг ноги убийцы.

– Закрой рот!

Габриэль дернул за ручку хлыста, кости сжались вокруг ноги.

Пленник резко поднял голову, затем постепенно выпрямился: движение мышц началось с ног и поднялось к торсу, как течение. Безжизненные черные глаза демона уставились на нас, уголки рта изогнулись в ядовитой улыбке.

– Поосторожнее, Габриэль, – заговорил Андрас, и русский акцент сразу исчез. – Когда я вырвусь отсюда, первым делом отрежу тебе язык.

Габриэль отдернул хлыст и снова взмахнул им. Косточки змеей обвили шею Андраса.

– Больно, да? Чтобы сделать Азазела, понадобилось четыреста сорок семь косточек демонов.

«Азазел? Он так назвал свой хлыст?»

Губы Габриэля изогнулись в жестокой улыбке.