Ахашверош, или Приключения Вечного Жида - Александр Холин Страница 42

– Знаешь, я ведь тоже ухватился за предложение Шимона поработать в археологической партии Иерусалимского Университета Истории, как за соломинку, – признался Ярослав. – Тем более, мы нашли продолжение Кумранских рукописей, то есть наоборот, не продолжение, а ядро всей проблемы. Не знаю, куда нас собрался отправить профессор Меделак, но материала для новой книги мне уже хватает.

– Какой книги? – Илона взглядом вцепилась в Ярослава, как кошка когтями. В памяти у неё возникли страницы рукописи, которые она тайком прочла на веранде дома профессора Меделака. Но собеседник пропустил мимо ушей вопрос девушки и предложил совсем иное:

– Кстати, пока Шимон не вернулся из разведки, хочешь, мы прогуляемся по Багдаду просто так, без определённых целей и всеобъемлющих задач?

– Идёт, – согласилась Илона. – Ты, вероятно, уже заметил, что я легка на подъём, но для прогулки необходимо переодеться. Так что я пошла в свою комнату, а ты пока сиди здесь и не вздумай подглядывать.

Наша троица, приехав в Багдад, остановилась по просьбе профессора Меделака на левобережье реки Тигр, которое называлось Расафа, в районе аль-Магриб. Живописный древний город ещё не совсем оправился от американских бомбёжек, и на улицах часто можно было увидеть солдат янки, одетых в пятнистую униформу. Несмотря на то, что указ о выводе регулярных войск США из Багдада был давно уже обнародован, но войсковые командиры явно не спешили. Днём американцы казались мирными безобидными оккупантами, но если кто попадал в их лапы ночью, то это запоминалось человеку на всю оставшуюся жизнь.

В отеле Ахира, [57]израильские беглецы нашли прекрасный номер из двух комнат, одну из которых Илона безоговорочно взяла себе, а во второй Ярослав с Шимоном долго делили меж собой угловой диван и канапе. Но жаркий спор друзей прервала всё та же Илона. Тоном, не терпящим возражений, она отправила Ярослава на диван, а Шимону досталось канапе, поскольку тот и ростом не вышел, и умещался на канапе без лишних проблем.

Выходя из отеля, Ярослав в очередной раз посмотрел на яркие буквы названия над подъездом, написанные по-английски и покачал головой.

– Тебе не нравится название нашего убежища? – поинтересовалась Илона.

– Ещё бы! – фыркнул Ярик. – Ты знаешь, что ахира в переводе с арабского звучит как бытиё после смерти?

– Конечно, – улыбнулась девушка. – И это название больше всего подходит для нашей команды в настоящее время. Не находишь?

– Действительно, – поразмыслив, согласился Ярослав. – Мы просто чудом ускользнули от иерусалимских хищников! Вот поэтому здесь в древнем сказочном городе я чувствую себя хорошо, несмотря на то, что где-то ещё совершаются теракты, что ещё полно на улицах бронетранспортёров и американских «пятнистых оленей». Но самое главное, что есть ты, ставшая душой наших Кумранских приключений.

Ярослав порывисто поцеловал Илону в щёку и не обратил внимания на то, что искренний поцелуй благодарности был воспринят его спутницей чуть-чуть по-другому, вызвав стыдливое покраснение лица девушки.

– Мы сейчас прошвырнёмся по старому городу, – продолжал Ярослав. – Сегодня имеем полное право отдохнуть перед завтрашним заседанием археологов всего мира. Я думаю, нам на симпозиуме присутствовать необязательно, но поскольку профессор Меделак просил оказать ему эту услугу, то мы, так и быть, снизойдем, пожалуй. Что скажешь?

– Я согласна, – улыбнулась Илона. – Кстати, мне после всего этого хотелось бы съездить в городок Эль-Курна, который стоит на слиянии Евфрата и Тигра в районе Ди-Кар. Далее река называется Шатт-эль-Араб до самого впадения в Персидский залив. Мне хотелось бы увидеть именно место слияния. Говорят, что в этом месте иракские шииты и сунниты ведут настоящую партизанскую войну против оккупантов, то есть не соглашаются уступать американской интервенции райские кущи, хоть и потерянные.

– Кажется, я знаю, почему тебе хочется увидеть это место, – лукаво ухмыльнулся Ярослав.

– Ну и? – делано нахмурилась девушка.

– Всё очень просто. Даже неверующие учёные предполагают, что именно в этом месте находился Эдем, то есть райский сад. И тебе хочется сорвать там наливное яблочко, чтобы подарить мне, дескать, откушай, Ярик, не отравишься.

Илона снова покраснела, и сейчас это не ускользнуло от внимательных глаз мужчины, но он промолчал. Наша парочка вышла на улицу Гарун ар-Рашида и перед ними открылся вид на удивительный по архитектурному решению минарет Сук аль-Газаль, уцелевший от американских бомбёжек. Увидев его, Ярослав завертел головой, стараясь определить место пребывания.

– Я знаю, где мы находимся, – произнёс он. – Вон там за углом в двух кварталах от нас находится Восточный вокзал. А нам надо в эту сторону.

– Ого, – удивилась Илона. – Ты знаешь город, ещё не побывав в нём? Или я ошибаюсь?

– Нет-нет, все верно, – сознался её спутник. – Я никогда раньше не бывал в Багдаде, но с детских лет зачитывался сказками «Тысяча и одной ночи», поэтому очень обрадовался, когда мне подарили карту города. Я изучал его старые улицы, переулки и знаменитые площади. А наша гостиница находится в излюбленном районе магрибских колдунов. Вон в той стороне, – Ярик махнул рукой на восток, – находится один из самых крупных здешних рынков Сук ас-Сарай. Но сейчас мы с тобой выйдем на площадь Революции.

– Такую же, как в Москве? – хохотнула Илона.

– Здесь революция состоялась 14 июля 1958 года, – невозмутимо пояснил Ярослав. – Этот праздник чтут местные арабы, курды, ассирийцы, армяне и евреи.

– Выходит, Багдад такой же многонациональный город, как и Москва? – уточнила Илона.

– Почти такой же, – нахмурился её собеседник. – Наш Третий Рим отдан на растерзание вандалам нынешним московским правительством. А здесь даже еврейские погромы давно уже не проводятся. Такова суровая правда жизни, если это можно назвать правдой.

Выложенная крупным тёсаным камнем улица выплеснулась на площадь Ат-Тахрир и Ярослав на несколько минут умолк. Перед ними посреди площади высился памятник виде огромного бесформенного панно, где на золотистом фоне чётко просматривались коричневые барельефы революционной борьбы за независимость.

– Знаешь, Ярик, – отметила девушка. – Мне здешний революционный барельеф напоминает наш Краснопресненский памятник, что на площади 1905 года. Не находишь?

– Возможно, ты права, – пожевал губами мужчина. – Но вон там за площадью начинается парк Нации. Там должен быть ещё один памятник, посвящённый революции. И, скорее всего, я уже знаю, с чем ты его будешь сравнивать.

– Не хочешь ли ты сказать, что можешь угадать мои чувства и мысли заранее?

– Ах, так! – Ярослав от досады закусил губу. Но быстро справился с собой, достал из кармана блокнот, авторучку и что-то там записал. Потом вырвал листок, аккуратно сложил его и отдал девушке:

– Вот то, что мне кажется. Но откроешь его после того, как мы отыщем в парке памятник. Лады?