Звезда погибели - Екатерина Ильинская Страница 42

Уши тут же заложило от звука охранного заклинания, вокруг вспыхнула липкая замедляющая сфера, и Нейна могла лишь едва поворачивать голову в попытке осмотреться и понять, что произошло. Комната мгновенно наполнилась звуками, вспышками и людьми. Адепты в чёрных мантиях факультета тёмных сил, преподаватели в форменных тёмно-синих одеждах и старик в бордовой накидке с золотой вышивкой. Они стремительно проносились мимо и говорили на невероятных скоростях. В углу комнаты сидел невидимый остальным Март и виновато смотрел на хозяйку. Это продолжалось бесконечно долго, но сфера замедляла не только движения, но и реакции — Нейна толком не успела испугаться.

— Адептка Аркур, — протараторил-простонал знакомый голос куратора. Расталкивая людей, от двери к Нейне пролетел магистр Дарент. Он что-то сказал окружающим, но так быстро, что было не разобрать. Потом махнул рукой мэтру Кроссу, тот сделал сложный пасс, и сфера треснула, возвращая миру привычную скорость движения. — Почему я не удивлён? Быстро в мой кабинет! — и куратор подтолкнул ничего не понимающую Нейну в спину. Ряды чёрных и синих мантий раздвинулись. — Я разберусь. Книгу верну позже, когда определим тип проклятия. Ректор Вильнз, объяснительная будет завтра утром на вашем столе, — это магистр Дарент сказал уже от двери. Договорил и захлопнул, отрезая возмущённые голоса от незадачливой адептки.

— Что это было? — одновременно спросили Нейна и магистр Дарент. Под испытующим взглядом куратора стало неуютно, и девушка инстинктивно прижала книгу сильнее, словно выстраивая стену между собой и разозлённым мужчиной. — Ладно, пойдёмте в кабинет, там разберёмся, — и куратор пошел прочь. Нейне не оставалось ничего другого, кроме как последовать за ним.

До административного корпуса шли молча. Девушка не решалась заговорить, боясь вызвать вспышку гнева. Вцепилась в чёрную тетрадь и прижала её к груди, словно это была защита от всех проблем. Но проблемы в её жизни никогда не решались так просто. В голове крутились мысли обо всём произошедшем. То, что это не конспект лекций было очевидно. Но насколько сильно её подставила Селина? Что за проклятие? Что-то простое и легко снимаемое или смертельное вроде «Щупалец мрака»? Она умрёт? Сердце лихорадочно застучало в груди. Умирают ли полудемоны от проклятий? А может, её отчислят за нарушение каких-нибудь очередных дурацких правил? И хорошо, не надо сбегать и вызывать подозрения. Нет, при отчислении дар тоже блокируют. Девушку бросило в жар, а потом зазнобило. Вдруг заставят отрабатывать? Как? Опять влепят штраф?

То ли после действия замедляющего заклинания, то ли под влиянием проклятия в голове Нейны горело, гудело, звенело и стучало... маленькими такими серебряными молоточками. Словно часовые гномики из детских сказок поселились у неё прямо в голове. Она и сама не понимала чего хочет: отсрочить приговор, или ускорить и прекратить изводиться предположениями. Её то бросало в жар, то в дрожь от холода, то хотелось кричать от непереносимости неизвестности, то равнодушно принимать любой исход.

Дверь кабинета показалась спасением и гильотиной одновременно, но и в помещении куратор продолжил молчать. Сел за стол, выдвинул ящик, достал какое-то стекло, флакон, густо исписанный свиток, а перед Нейной положил перо и чистый лист.

— Пишите объяснительную, как и зачем вы проникли в гостиную факультета тёмных сил и взяли Книгу проклятых теней, — и углубился в чтение свитка, так и не взглянув и не отчитав провинившуюся адептку.

— А-а-а… Что писать? — шёпотом спросила Нейна, сев на стул, но так и не выпустив книгу из рук. Сейчас внутри неё была звенящая тишина и, казалось, скажи чуть громче — появится эхо.

— Кто вас подбил на это безобразие. Ни за что не поверю, что вы додумались сами, — куратор читал свой свиток и выглядел весьма… скучающим. Звенящая тишина сменилась злым гулом тысячи ос. Её что глупой назвали? Да она лучшая по травоведению и компонентам! И в теории потоков! И в физике воздействия! Она способна сама всё придумать!

— В смысле не могла? Очень даже могла! И придумала! — где-то на заднем плане мелькнула мысль, что надо было сдать Селину, но раненая гордость уже трубила военный марш, а здравый смысл куда-то пропал.

Магистр Дарент устало посмотрел на неё поверх свитка и покачал головой.

— Пишите что хотите. Ваши глупости, вам и отвечать. Но, ради всеблагих стихий, скажите мне, зачем вам эта гадость? — палец обвинительно ткнулся в чёрную тетрадь.

Нейна отняла предмет обсуждения от груди и перелистала страницы. Знакомые схемы, формулы и ритуалы. Книга проклятых теней оказалась углублённым справочником тёмного мага. Написанным на скрытом шифре, которым девушка владела не то чтобы блестяще, но довольно сносно.

Многое из написанного преподавала ей мать, но последние разделы были незнакомы. Не замечая недоверчивого взгляда куратора, Нейна с интересом углубилась в чтение. Надо же, оказывается, формулу изгнания питранков усовершенствовали. Рука сама сложилась в привычный жест, но мизинец пришлось подогнуть к ладони. Да, пожалуй, энергия так будет меньше расходоваться за счёт закольцовывания потока. Что ещё тут есть интересного?

Нейна читала и не замечала, как меняется взгляд куратора: из скучающего и недоверчивого он постепенно стал тревожным, а потом и откровенно потрясённым. Первокурсница не могла знать ни секретный шифр тёмных, ни формулы изгнания нечисти. Не могла, но знала. Или всё-таки делала вид, что читает? Что за проклятие выдала книга? Вдруг это искажение мировосприятия, и ей кажется, что там увлекательный роман? Но она повторяла базовые атакующие жесты тёмного мага, и, по всей видимости, действительно понимала о чём там речь.

Страница за страницей перед Нейной открывались знакомые или полузнакомые чертежи. В груди разливались радость и интерес, словно от встречи со старым другом после долгой разлуки. Ближе к концу в новой главе показался заголовок «Звезда погибели». Звезда погибели! Вскрикнув от радости, девушка подняла ошалевший взгляд на куратора и завопила:

— Дайте записать, скорее! — не дожидаясь ответа, выхватила перо из рук изумлённого магистра и принялась перечерчивать пентаграмму и ритуальный призыв на пустой лист.

— То есть это действительно была ваша идея? — Нейна вздрогнула, опомнилась и попыталась незаметно спрятать изрисованный лист под стол, но по щелчку пальцев пергамент истлел прямо у неё в руках.

— Поразительное стремление закопать себя с головой. Готов поклясться, вы понятия не имели, что держите в руках, пока не открыли книгу, — куратор сложил пальцы домиком, пристально посмотрел на адептку и внезапно спросил: — Скажите, Марисса Лекруа вам, случайно, не родственница?

— Н… Не-е-ет, — запнулась Нейна.

Информация обо всех родственниках и так была у куратора в распоряжении, так что вопрос выглядел по меньшей мере странно. Он знал, что никого, кроме матери — Анны Аркур — у неё не было, да и та погибла. Правда, мать предпочитала домашнее имя, не внесённое в реестры — Марисса. Или...

— Не слышала о такой. А кто это?

Могла ли мама изменить имя? Или это случайное совпадение?