Повелевающая - Келли Армстронг Страница 42

— Я ее ненавижу. Она появляется и делает так, чтобы мою лучшую подругу перевели отсюда, она выставляет меня дурой перед докторами и нянечками, она уводит у меня парня… — Тори остановилась и закончила уже почти неслышно: — В общем, она это заслужила.

— Что ты сказала насчет парня? — Слова ее мамы прозвучали резко и требовательно.

— Ничего.

— Ты что, связалась с кем-то из здешних мальчиков, Тори?

— Нет, мама, ни с кем я не связалась.

— Не смей разговаривать со мной таким тоном. И высморкайся. Я тебя почти не понимаю из-за твоего хлюпанья. — Пауза. — Я тебя последний раз спрашиваю: что ты сказала насчет твоего парня?

— Просто… — Тори вздохнула так громко, что даже я с лестницы услышала. — Просто мне нравится тут один парень, и Хло это знает. Поэтому она преследует его и делает все, чтобы выставить меня перед ним дурой.

Преследую?

— И кто этот мальчик? — Мама Тори теперь говорила так тихо, что мне приходилось напрягать слух, чтобы расслышать.

— Да, мам, это неважно. Просто…

— Не надо мне мамкать. Я имею право знать… — Ее голос упал еще на полтона. — Только не говори мне, что это Симон, Тори. Даже не смей мне этого говорить. Я же предупреждала тебя, чтобы ты держалась подальше от этого мальчика…

— Почему? Он нормальный. Он даже лекарства не принимает. Он мне нравится и… Мам! Что ты делаешь?

— Пытаюсь привлечь твое внимание. Я велела тебе держаться подальше от Симона и хочу, чтобы ты меня слушалась. У тебя уже есть парень. И не один, если я не ошибаюсь. Совершенно чудесные мальчики, которые ждут, когда ты выйдешь отсюда.

— Ага, можно подумать, это случится в обозримом будущем.

— Это случится, когда ты решишь, что пора. Ты хоть представляешь, какой это позор для члена совета директоров — послать сюда собственного ребенка? Так вот, я тебе скажу, мисс Виктория, это пустяки по сравнению с тем, что этот ребенок вынужден оставаться здесь даже после двухмесячного лечения.

— Ты мне уже об этом говорила. Сто раз говорила.

— Видимо, мало, раз ты до сих пор ничего не предприняла по этому поводу. Например, не пошла на поправку.

— Я стараюсь. — Тори чуть не взвыла от обиды.

— Это все твой отец виноват — избаловал тебя. Ты никогда в жизни ни за что не боролась. Даже не знаешь, как это — добиваться чего-то.

— Мама, я стараюсь…

— Ты не знаешь, что значит стараться. — В голосе мамы Тори было столько злобы, что даже я поежилась. — Ты избалована, ленива, эгоистична. И даже не представляешь, как ты меня позоришь, выставляя в глазах коллег непутевой матерью. Ты подрываешь мою профессиональную репутацию…

В ответ Тори только душераздирающе всхлипнула. Я обхватила руками колени.

— И перестань беспокоиться из-за Хло Сандерс. — Мама Тори перешла на шепот. — Она отсюда не выйдет так скоро, как ей хочется. Ты думай о Виктории Энрайт и обо мне. Дай мне возможность гордиться тобой, Тори. Это все, о чем я прошу.

— Я постара… — Тори остановилась. — Я сделаю это.

— Игнорируй Хло Сандерс и Симона Бэ. Они не стоят твоего внимания.

— Но Симон…

— Ты меня слышала? Я не хочу, чтобы ты подходила к этому мальчику. От него сплошные проблемы — от него и от его братца. Если я только услышу, что вас двоих видели наедине, считай, что все кончено. Я добьюсь его перевода отсюда.

Жизненный опыт. Можно им хвалиться, брать на себя обязательства всячески расширять его, но все же человек не может выйти за рамки опыта собственной жизни.

Как можно воспринять опыт, который никак не связан с твоей жизнью? Можно увидеть его, почувствовать, представить, каково было бы пережить это самому, но это все равно, что увидеть все в кино и воскликнуть: «Слава богу, это случилось не со мной!»

Послушав маму Тори, я поклялась никогда больше не отзываться дурно о тете Лорен. Да мне просто повезло, что у меня есть тетушка, чья единственная вина состояла в том, что она слишком заботилась обо мне. Даже когда она разочаровывалась во мне, она все равно вставала на мою сторону. Обвинять меня в том, что я позорю ее, — да ей бы в жизни не пришло такое в голову.

Назвать меня ленивой только зато, что я не очень-то стараюсь поправиться? Угрожать переводом мальчика, который мне нравится?

Я поежилась.

Тори на самом деле очень старалась поправиться. Рэ называла ее королевой таблеток. Теперь я поняла — почему.

Как смеет родитель обвинять ребенка в том, что тот не может преодолеть душевное заболевание? Это все равно что винить ребенка с отставанием в развитии в том, что он не выбился в отличники. Каким бы ни было «заболевание» Тори — это не ее вина, и болезнь ей неподконтрольна.

Тори пропустила занятия после обеда, что и неудивительно. Правило о том, что нельзя отсиживаться у себя в комнате, к ней, по-видимому, не относилось. То ли из-за ее состояния, то ли из-за положения ее мамы. В перемену я проскользнула наверх, к ее комнате. Из-за закрытой двери доносились сдавленные рыдания.

Я стояла в коридоре, слушала плач Тори, и мне очень хотелось что-нибудь сделать для нее.

В кино я бы зашла к ней в комнату, успокоила ее и, может, мы бы даже стали друзьями. На экране я видела такое десятки раз. Но опять же, это совсем не то же самое, что столкнуться с подобной ситуацией в реальной жизни. И раньше я этого не понимала.

Тори ненавидит меня.

От этой мысли у меня внутри все сжалось. Раньше ко мне никто не испытывал ненависти. Я была из тех, о ком говорили: «Хло Сандерс? Да нормальная девчонка». Меня и не любили, и не ненавидели — скорее, почти не задумывались обо мне.

Заслужила ли я ненависть Тори — это другой вопрос, но я не пыталась оспорить ее обвинения. Я действительно вломилась сюда и заняла ее место. Я стала «образцовым пациентом», место которого она так стремилась занять.

Зайди я сейчас к ней в комнату, она увидит во мне не сочувствующего человека, а победителя, который пришел поглумиться, и возненавидит меня еще больше. И я не стала входить к ней — оставила рыдать в одиночестве.

По окончании перемены миссис Талбот объявила, что уроков сегодня больше не будет. Зато нам предстоит редкая вылазка во внешний мир. Отправлялись мы не так далеко — всего лишь в крытый бассейн в квартале отсюда — пешком можно дойти.

Отличная идея. Вот только если бы у меня был купальник.

Миссис Талбот предложила позвонить тете Лорен, но мне не хотелось отвлекать ее отдел из-за такого пустяка, тем более что ее только вчера вызывали сюда из-за моего срыва.

Правда, я осталась дома не одна. Дереку надо было идти на сеанс с доктором Джил. Мне показалось это несправедливым, но когда я заикнулась об этом Симону, тот сказал, что Дереку все равно запрещены выходы в город. Полагаю, это разумно, учитывая причину, по какой он здесь оказался. В тот день, когда я прибыла и всех ребят вывели в город, чтобы дать мне время адаптироваться, он, наверное, вынужден был, не высовываясь, сидеть в своей комнате.