Древняя душа. Королева ада - Елена Амеличева Страница 42

Что ж, тогда попробуем кое-что новое. Деметрий, очевидно, любит огонь. Нужно напомнить ему, что у этой силы может быть и иной хозяин. Я вновь сжал кулон. Слова рождались сами – ведь кровь, что пролилась сегодня, уже пропитала склон, и ее силу жадно притягивал огромный кристалл в недрах земли. А из него эту энергию оттягивал я. Она поддавалась с неохотой, сопротивлялась, как девица, насильно отданная замуж за нелюбимого, мстительно обжигала в ответ, но все же текла в меня, выбора у нее не имелось.

Наполнившись ею, я почувствовал, как вскрикнула Риэра – даже ее жалила эта сила, Абигор-конь закачался подо мной, но получив мысленный приказ с угрозой расправы, устоял. Пальцы еще сильнее сжали управляющий кристалл. Пришло время чистой магии.

Риэра

Происходящее казалось сном, жутким кошмаром, но вот только сколько я ни молила Богиню-мать даровать мне пробуждение, ничего не помогало. Сидя на коне, моем Красавце, который на самом деле оказался демоном-оборотнем, инкубом Абигором, Архидьяволом, я никак не могла успокоить дрожь.

Мысли набрасывались со всех сторон – как люди Деметрия и демоны Люцифера друг на друга. Разум кипел, одновременно думая и о том ужасе, что творился вокруг, и о том, что Абигор знает, что произошло в заброшенном замке неподалеку от водопадов аек – все случилось прямо на его глазах, и том, что тело Падшего, который прижимает меня к себе, окутывает какая-то темная дымка, которая так сдавливает грудь, что у сердца не остается сил биться.

Пытаясь вырваться, хрипя от недостатка воздуха, я все же замерла, когда увидела другую дымку, которая поднялась на горизонте. Это было похоже на сизую тучу, что быстро разрастаясь, почему-то бежала по земле, направляясь к нам. Когда она приблизилась, стали видны всполохи огня, прошивающие ее насквозь. А потом из нее вышли они – огненные силуэты.

- Огневики, - устало, но вместе с тем горделиво прошептал Люцифер. – Так вас будут звать, мои творения! Идите же, враг там! – его рука указала на корабль Деметрия.

Огневики послушно свернули туда. А мне вспомнилось, как няня боялась пожара и всегда тщательно проверяла растопленный камин, перед тем, как улечься спать. «У огня не бывает хозяев». Так она говорила. Он сам себе господин, творит, что пожелает, и не потерпит ничьих приказов.

Под стопами огневиков, спускающихся с горы, оставалась лишь пережженная земля, не способная оправиться и вновь стать плодородной. Все уходили с их пути – и люди, и демоны. Даже Мархозий, превратившийся в жуткое чудище, отпрянул в сторону. Да что там, и у Люцифера сердце билось, как сошедшее с ума – я чувствовала его спиной.

Те волны, что изрыгало оружие Деметрия, проходило сквозь них. Беспрепятственно подойдя к «Резолюту», огненные существа замерли. Один из них вышел вперед и будто погладил рукой черный борт. Металл под его ладонью застонал, будто живой. Огневик склонил голову на бок, словно ему было интересно, что произойдет дальше. Обшивка начала плавиться. Светло-серые раскаленные капли потекли из-под его руки.

Через секунду огненные силуэты плавно развернулись и, как пожар, когда ветер меняет направление, двинулись обратно, прямо на демонов. Люцифер ахнул. Конь-Абигор всхрапнул и начал отступать. Всего секунда и мы вновь оказались в долине. Падший спрыгнул с лошади и, не глядя на меня, снова сжал кулон на шее, с помощью которого, как я поняла, управлял и пауками-мутантами, и огневиками.

Вернее, последними он лишь пытался управлять. Но, похоже, сотворил силу, которая не терпела приказов. Все попытки развернуть огневиков не увенчались успехом. По искаженному лицу мужчины тек пот. Хриплый шепот срывался с губ с запинками. Он шатался. Я подошла к нему и помогла подняться, когда Люцифер рухнул на одно колено. Приняв помощь, он тут же оттолкнул меня и коротко бросил, открыв глаза и посмотрев на Абигора:

- Увези ее отсюда, живо!!! – мутный красный взгляд лег на меня, - Риэра, не спорь!!!

Последним, что я видела до того, как конь умчался, были огненные силуэты на горном пике.

Алатар

Коварство отца потрясло меня. Когда мы взмыли в небеса, ветер лег под крылья, подарив привычный восторг. Отдавшись ему, я не сразу понял, что он делает. Но когда осознал… Такого стыда не испытывал за всю свою жизнь! Владыка суши нарушил Клятву – такого не бывало с самого первого дня существования нашей расы в этом мире!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Не в силах следовать за ним, покрывшим и меня несмываемым позором, я покружил над долиной, снедаемый болью от осознания того, что Риэра стала свидетельницей этого. Из горла вырвался крик отчаяния. Крылья не держали, словно даже ветру я был теперь противен. Пришлось приземлиться неподалеку от того града, что построил Падший.

Обернувшись, я переоделся и замер на холме, глядя на битву, что развертывалась в долинах по обе стороны горной гряды. По иронии судьбы у меня оказалось самое выигрышное в плане обзора место. С него прекрасно были видны и демоны, и пришлые. Кто победит? Лишь Богине известно. Да и все равно, это не изменит того факта, что драконы дали Слово и не сдержали его!

- На чьей ты стороне? – раздалось рядом.

- Кто ты? – я с досадой посмотрел на мужчину с серыми глазами. Тот самый, которому Риэра отдалась в развалинах замка, заставив меня сойти с ума от ревности. Откуда он здесь?

- Вопросом на вопрос. – Он с усмешкой кивнул сам себе. – Слыхал, что от драконов ответа не дождешься, что ни спроси!

- Кто ты ей? – в лоб спросил я то, волновало больше всего. – Кто ты Риэре?

- А ты? – сероглазый напрягся, усмешку с лица моментально сдуло.

Мы замерли, глядя друг на друга и сжимая кулаки. Одна Богиня ведает, чем бы все это закончилось, если бы за нашими спинами не раздался юношеский ломающийся голос:

- Мужики, помогите!

Мы обернулись. Переминаясь с ноги на ногу, на нас умоляюще глядел тот самый бастард Асатара, которого пригрела Риэра. Сар, кажется.

- Чего тебе? – спросил я.

- Риэра!.. – выдохнул он и скривился, по лицу потекли слезы.

- Что с ней? – хором рявкнули мы с сероглазым, шагнув к нему.

- Он-на… Это… - паренек захлебнулся в рыданиях.

- Да говори уже толком! – я встряхнул полукровку так, что у него голова запрокинулась. – Не реви!