Небо после бури - Саба Тахир Страница 42

Я благодарю судьбу за предупреждение от Хиры, и когда первый «меховой жилет» с ревом бросается на меня, мои кинжалы уже торчат в его брюхе – я даже не успела рассмотреть его лица. Следующий враг сам напарывается на мой меч. Если это все, что у них есть, я уничтожу каждого каркона в этом городе и набью ими этот бордель до самой крыши.

Я пинаю плошку с кровью Хиры. Будь проклят тот ублюдок, который сделал это с ней. Лишь небесам известно, сколько она страдала, из последних сил цепляясь за жизнь, чтобы предупредить меня.

– Назад, мразь! – Рев Фариса доносится с улицы.

Итак, их с Септимусом обнаружили. Карконы выскакивают из спален и боковых коридоров, и я отступаю к лестнице. На нас бросили далеко не лучших. Просто отряд, чтобы нас уничтожить, однако численное преимущество на их стороне.

– Ик тахк морт фид иникант фи!

Они скандируют это все быстрее, и я различаю голос Гримарра, который звучит громче остальных. Дверь черного хода разлетается на куски, в коридор влетает труп варвара, и могучая фигура Фариса заполняет собой пространство. Расшвыривая карконов направо и налево, он идет ко мне.

– Сорокопут, что здесь, дьявол его побери, происходит?

– Гримарр готовится к обряду! – ору я, перекрикивая вопли карконов. – Я его почетная гостья. Где Септимус?

Какой-то высоченный варвар атакует меня.

– Ты смеешь носить оружие из стали, шлюха-Меченосец! – визжит он и поднимает над головой меч. Слишком высоко. Я протыкаю его насквозь, потом отрубаю и голову.

– На улице, разбирается с этими. – Фарис пинком отбрасывает голову варвара и одновременно насаживает на клинки врагов, наседающих на нас из коридора и с лестницы. – Мы окружены.

– Надо подняться на верхний этаж! Он не придет, пока не закончит свои идиотские песнопения.

Мы прорубаем себе дорогу обратно к лестнице. Но варваров не становится меньше. Смерть сородичей еще больше их разъярила, и, шлепая по кровавым лужам, они рвутся к нам.

– Парадная дверь, Фарис! – кричу я. – Расчисти мне дорогу, черт побери!

Он бросается на карконов, как таран, я следую за ним, колю и рублю, пока мы не оказываемся на улице, усеянной трупами – Септимус постарался. Сверху, из открытого окна, Гримарр истерически частит: «Ик тахк морт фид иникант фи!»

– Скажи мне, что у тебя есть крюк.

Фарис, тяжело дыша, качает головой. Я молю небеса о том, чтобы кровь, пропитавшая его одежду, принадлежала убитым карконам, и он не собирается умирать сейчас у меня на руках.

– Придется прыгать. – Фарис кивает на здание из светлого камня позади борделя. Я вижу балкон – с него до крыши борделя около дюжины футов.

– Давай, Сорокопут! – кричит Септимус – он устроил себе снайперскую позицию где-то у нас над головами. Мимо с жужжанием пролетает стрела и пронзает каркона, пытавшегося подобраться ко мне с тыла. – Я тебя прикрою!

Я пускаюсь бегом и сворачиваю в переулок. Краем глаза я замечаю, что за нами наблюдают. В основном, женщины и дети, потому что мужчин казнили. Остались лишь мальчики, которые тоже станут жертвами кровавых карконских ритуалов.

Если я их не остановлю.

За спиной раздаются вопли – из-за угла выбегает еще отряд варваров. Трое атакуют Фариса, а один, подскочив ко мне, сбивает меня с ног. Мой меч со звоном летит на мостовую. Враг наваливается на меня всем телом. От его тяжести и зловония я начинаю задыхаться. Могучие руки сдавливают мне горло. Я извиваюсь и пытаюсь его спихнуть, но каркон только смеется, и по его светлой бороде текут слюни.

Внезапно его пальцы разжимаются, а изо рта брызжет кровь. Каркон скатывается с меня, и я вижу над собой кудрявую темнокожую женщину-Меченосца. Она выдергивает из затылка варвара кухонный нож.

– Кровавый Сорокопут. – Она протягивает мне руку. – Меня зовут Нира. Как я могу помочь?

– Проведи нас на тот балкон.

Я указываю на нужный нам дом, и Нира кивает.

Подхватив щиты мертвецов, мы с Фарисом следуем за ней и через полминуты уже стоим на балконе.

Отсюда расстояние между зданиями кажется больше, и когда я смотрю вниз, у меня кружится голова. «Не думай об этом». Я отступаю на несколько шагов, бегу к перилам и прыгаю. Шлепнувшись на крышу борделя, я, к своему ужасу, сползаю вниз. Но в следующий миг рядом со мной приземляется Фарис и с кряхтением помогает мне подняться. На другом конце крыши уже замаячили карконские твари. Спотыкаясь, мы бежим по кровле и останавливаемся над окном, стекла которого дребезжат от зазываний Гримарра.

– Готов? – вполголоса обращаюсь я к Фарису.

Он прыгает в открытое окно, сбивая двоих стражников. Я сигаю вслед за ним, и мы оказываемся в просторной комнате, из которой вынесли всю мебель. В дальней стене – дверь. Гримарр наклонился перед большой жаровней, над которой клубится удушающий белый дым. Колдун раздет до пояса и раскрашен синей краской, полуоткрытые глаза закатились.

Вождя охраняет группа стражников, вооруженных арбалетами. Раздается одновременный залп, и дротики с глухим стуком вонзаются в наши деревянные щиты.

– Чтоб тебя! – Фарис пятится.

В его щите появляется трещина. Мой сразу раскалывается пополам, и капитан тащит меня к себе за спину, закрывая своим телом, пока карконы не расстреливают все стрелы.

Арбалеты опускаются, но перезарядить их враги не успевают.

Я убиваю одного каркона, второго, третьего, но быстро понимаю, что достичь цели будет не так легко. К Гримарру уже спешит подкрепление. Я слышу топот множества ног.

– Фарис, дверь!

Едва Фарис подбегает к двери, как она распахивается, и дюжина варваров подминает его под себя.

– Я ошибся насчет тебя, Кровавый Сорокопут. – Гримарр оскаливается, и я вижу, что зубы у него в крови. Колдун остался без телохранителей, но он словно и не заметил этого. – Я думал, что ты всего лишь женщина, но ты…

Он едва успевает уклониться от моего метательного ножа. Я качаю головой. Ох уж эти мужчины, вечно они болтают всякую ерунду. Они считают, что разговоры во время поединка имеют какое-то значение, тогда как на самом деле это только отвлекает.