До мозга костей - Ребекка Шеффер Страница 42

Сглотнув, Нита вытащила из кармана пистолет. Он оказался не таким тяжелым, как она думала, но ей не понравилось то, как трудно оказалось его вынимать. Лучше держать пистолет в руке и не нуждаться в нем, чем не держать, когда он действительно понадобится.

Возможно, Нита сможет воспользоваться им, чтобы пригрозить Рейес и загнать ее в камеру, а потом запереть, и тогда все ее враги окажутся в ловушке, как она сама оказалась в ней однажды.

«А что, если она будет сопротивляться?» – спросила Нита себя.

«Если это произойдет, я разберусь».

Что-то внутри Ниты не обрадовалось этому ответу, но затихло.

Нита сделала глубокий вдох и открыла дверь, высоко поднимая оружие. Просунула сначала голову и пистолет, пряча остальную часть своего тела за дверью. Осмотрела коридор и тот участок комнаты охраны, который могла видеть. Рейес там не было.

Нита проскользнула в дверь и как можно тише закрыла ее за собой. Дыша неглубоко и сжимая в потных ладонях пистолет, она подалась вперед и заглянула в комнату охраны. Пусто. Заглянула в чулан, который они называли секционным залом. Тоже пусто.

Из коридора донеслись слабые голоса, и Нита поняла, что Рейес, должно быть, нашла Ковита. Твою мать. Она уже разговаривает по телефону и предупреждает охранников?

Нита кралась по коридору, стараясь не дать своим дрожащим пальцам случайно выстрелить из пистолета. Она никогда не пользовалась оружием, и ее знания о стрельбе основывались на увиденном по телевизору и на действиях ее матери. Но мать редко стреляла при Ните, так что Нита понятия не имела, как работает настоящее оружие. Прицелься и стреляй. Сними с предохранителя.

Стоп. Как вообще выглядит предохранитель?

Нита посмотрела на свой пистолет, но не могла сказать, был он на предохранителе или нет. Она видела только черный ствол и множество кусочков металла. Для нее этого ничего не значило. Она надеялась, что предохранитель снят.

Подойдя ближе, Нита смогла разобрать разговор.

– Где товар, Ковит?

– Ушел.

– Куда?

– Я не знаю.

Нита подошла еще ближе и заглянула за угол. Перед глазами появился профиль Рейес, ее прямая спина, расправленные плечи. Нита не могла видеть выражение ее лица, но видела пистолет, который та небрежно держала в руке.

Вот дерьмо.

Если Рейес вооружена и уже достала свой пистолет, то загнать ее в камеру не представляется возможным. Скорее всего, она лучше обращалась с оружием, чем Нита, и, наверное, прекрасно об этом знает. Если Нита ворвется туда с криком «Брось оружие!», вполне вероятно, Рейес просто развернется и выстрелит в нее, вместо того чтобы подчиниться.

Пока Нита пыталась придумать, что делать, Рейес подошла к панели с кнопками и открыла камеру Ковита. Раздался гул и щелчок – сработал механизм, и дверь мягко распахнулась. Рейес махнула пистолетом.

– Выходи.

Ковит медленно подчинился. Каждое его движение было спокойным и обдуманным, выражение лица – бесстрастным. Не каменным, но создавалось впечатление, что все мысли Ковита исчезли, и теперь он жил только настоящим моментом.

Пока Ковит выходил из клетки, Рейес держалась от него на расстоянии – достаточно близко, чтобы пуля попала в цель, и достаточно далеко, чтобы у нее было время выстрелить, если Ковит бросится на нее.

– Куда мы идем? – спросил он, но по голосу было понятно, что он уже знает куда.

– На улицу.

Ковит издал горький смешок.

– Не хочешь убираться в том месте, где растекутся мои мозги?

– Да.

Нита вздрогнула.

Они шли по коридору в ее сторону, через несколько секунд будут рядом, у нее очень мало времени. План рушился на глазах, а Нита еще даже не начала воплощать его в жизнь.

Ковита вот-вот казнят.

У Рейес есть пистолет, и она сейчас увидит Ниту, стоит ей только повернуть за угол. И Ниту она тоже убьет. Есть только пара секунд, чтобы решить: что делать?

Она подняла пистолет дрожащими руками, затем прицелилась.

Рейес была всего в нескольких футах и не могла видеть Ниту, стоявшую за углом.

«Ты можешь убить человека, Нита? Ты, которая так гордилась теми обнаруженными в себе слабыми моральными принципами? Неужели ты пренебрежешь ими?»

Она вспомнила Фабрисио, подумала о том, насколько была уверена в себе, насколько правильным поступком ей казалось его освобождение. Как она провела черту, за которой для нее находилось убийство.

Готова ли она перейти черту между преднамеренным невежеством и соучастием в убийствах и самой стать убийцей, которая знает, что делает?

«Между своей жизнью и жизнью Рейес я выбираю свою, – ответила Нита своему внутреннему голосу. – А между ее жизнью и жизнью Ковита я выбираю Ковита».

Когда она подняла пистолет и вышла из своего укрытия, рука ее была твердой – никакого намека на дрожь, которая мучила разум. И Нита выстрелила.

Выстрел был хорошим, но не достаточно. Пуля попала Рейес в то место, где плечо соединяется с шеей, и она рухнула на землю, издав потрясенный крик, который сопровождался бульканьем. Глядя на падающую начальницу, Ковит задохнулся, все его тело задрожало в экстазе, как будто он только что принял наркотик, но им была боль Рейес. Это выглядело жутко.

Нита выругалась, испугавшись, что Рейес может начать отстреливаться. Она подняла пистолет для нового выстрела, сердце в груди колотилось как бешеное.

В то же время Ковит развернулся и набросился на Рейес. Его движения были быстры и безжалостны. Схватив ее одной рукой за волосы, другой он взялся за раненое плечо. Из груди Рейес вырвался крик боли. Плечо, в которое попала пуля, хрустнуло. Пистолет выпал из руки. Ковит отбросил его ногой, затем резко развернулся и треснул Рейес головой о стену. Сильно.

Ее череп раскололся.

Ее тело упало на пол, оставив на цементной стене мокрый след крови, к которой прилипли волоски. Казалось, кровь была повсюду – на стене, на полу и каплями-веснушками на щеках Ковита.

Ковит выпрямился, тяжело дыша. Рейес лежала неподвижно. Нита видела множество тел и точно могла сказать: женщина мертва. Часть головы была проломлена. Никому после такого не выжить. Нита сознательно убила человека.

«Нет, это Ковит раскроил ей голову».

«Только потому, что ты не успела выстрелить еще раз, – отрезала Нита. – Прекрати это. Я больше не буду перекладывать вину на других. Это я убила ее».

Другой голос в ее голове молчал довольно долго, прежде чем сказать: «Да. Это ты убила ее».

И Нита, наконец, поняла.

Она была точно такой же, как Ковит.

В качестве оправдания Ковит использовал мафию: «О, они все равно будут пытать его, так можно наслаждаться этим». А Нита использовала свою мать: «О, он уже мертв, так его можно расчленить. Это пулевое ранение? Не моя проблема, поздно, он уже мертв».