Воины Нав - Виталий Дубовский Страница 42

Далеко на горизонте, где зеленые поля сливались с голубой Сваргой, появились очертания великой полянской столицы. Беспута остановила жеребца, поднесла ко лбу ладонь козырьком, внимательно вглядываясь в даль. Наконец-то, две мучительно долгих седмицы она в пути. Нежное тело ныло от утомительной ежедневной скачки. Поясницу ломило от усталости, а о седалище и говорить нечего, сплошная боль. Нежная телом, непривычная к тяжелой работе колдунья облегченно вздохнула и хлестнула коня, стараясь поскорей добраться до города. На следующий день после шабаша Стоян отправил ее в этот нелегкий путь. Явившись к ней ночью, подняв с постели, он отправил ее одну, без сопровождения и подруг. Узнав о причине столь скорого отъезда, Беспута разволновалась. Задание, порученное ведьмаком, было не из легких, и времени он ей отвел крохи.

Днем городские ворота открыты, поляне всегда были рады путникам. Местные постоялые дворы любили гостей со звонкой монетой. Но зоркая стража никогда не пропускала в город воровскую братию. А всех иных особ, вызывающих подозрение, сопровождали к местному воеводе, который лично их опрашивал о цели визита. Вот и сейчас немолодых лет ратник, увидав въезжающую в город верхом девицу, нахмурился. Негоже как-то девке в одиночку путешествовать. Оружия при ней нет, да и по виду сразу понятно, что не воительница. А коли так, то как по лесу добиралась, не таясь и не опасаясь нападения? А коли боялась, то ради чего так рисковала? Что-то здесь не так, надо ее к воеводе сопроводить.

Деловито оправив пояс и важно положив левую ладонь на рукоять меча, ратник вышел вперед.

— Стой, красавица.

Подойдя к девице, стражник взглянул ей в лицо. Ба! Да и в правду красавица! Голос его потеплел под ее пристальным взглядом, глаза укрыла поволока. Неторопливо взяв коня под узду, он улыбнулся ей.

— Далеко ли путь держишь, девица? С чем пожаловала к нам?

Беспута усмехнулась, глупо захлопав глазками. Старый хрыч, а все норовит у коленок потереться. Искренне развеселившись, она легонько дунула в его сторону, слегка окатив волной соблазна.

— Ой, дядька, да кажись, уже добралась я. А с чем пожаловала? Разве ж ты сам не видишь, что ничего у меня и нет с собою. Из дому я сбежала. В чем была, в том на коня батюшкиного села и поскакала.

Ратник задумчиво теребил бороду, жадно поедая девицу глазами:

— А чего ж сбежала-то из дому? Аль степняки на деревню напали? Что-то я не слыхал, чтоб они в наши земли совались?

Беспута горестно вздохнула, игриво наливая щеки румянцем.

— Ой, дяденька, стыдно сказать даже. Какие там степняки! Да чего вы меня расспрашиваете, будто я тать какой-то? Пропускайте! Город, поди, для всех открыт, кто без злого умысла пожаловал.

Ратник кивнул, соглашаясь.

— Правду молвишь, наш град для всех открыт. Только больно ты мне подозрительна. Из дому, говоришь, сбежала, лесами дремучими одна ехала. Слазь, девка, к воеводе пойдешь. Пусть он и рассудит — пускать тебя в город али дать тебе под зад коленкой.

Тут уж Беспута не сдержалась, разревевшись словно дите сопливое. Спрыгнув наземь, она стала вытирать рукавом рубахи слезы на щеках.

— Дяденька, ну зачем же сразу к воеводе-то. А вдруг он батюшку моего знает, так не сносить мне потом головы. Пусти, а?

Ратник, уперто покачав головой, взял ее за руку и повел к дому воеводы.

— Ты, девка, не шуми, воевода мужик толковый. Коли нет за тобою никакой вины, то и в град наш добро пожаловать. Порядок у нас такой, коли есть сомнение, сразу к воеводе.

Всхлипнув напоследок, девушка молча пошла за стражником, прекратив упираться и озираясь вокруг.

Улицы города, не в пример Древграду, были широкими и просторными. Однако в отличие от древлянских сел, здесь было очень грязно, отчего Беспута брезгливо скривилась. Городские жители не отличались порядком и чистотой, им лишь бы украшениями да новыми платьями хвастать. Видя, как стражник ведет девушку к дому воеводы, прохожие злорадно косились на нее. Глядишь, может воровку поймали, тогда скоро на городском торгу порку устроят. Любили горожане поглядеть на расправу над воровской братией.

Дом воеводы находился недалеко от городских ворот. Обычная бревенчатая изба ничем не выделялась среди прочих городских построек. Лишь на крыльце красовалась криво прибитая дощечка с неровной надписью «Воевода Любомир».

Стражник, поднявшись на две ступени, остановился перед дверью, слегка втянул голову в плечи и нерешительно постучал.

— Кого там еще леший принес?

Дверь со скрипом отворилась, и на пороге показался здоровый пузатый дядька в простецкой льняной рубахе. Недовольные заспанные глаза тупо уставились на Беспуту.

— Воевода Любомир, вот девицу к тебе привел на разговор. В град наш проехать хочет, только больно уж сомнительной она мне показалась.

Воевода улыбнулся, протирая кулаком заспанные глаза и нагло рассматривая девушку с головы до ног.

— И чем же это она тебе не понравилась? Вроде гарная девка, в нашем граде была бы первой красавицей.

Беспута мило улыбнулась воеводе, и едва шевельнув губами, послала ему призыв. Любомир возбужденно вздрогнул от мимолетного видения и вновь улыбнулся ей.

— Ну проходи, красавица, коль пришла. Расскажешь, кто ты такая будешь, куда путь держишь. — Воевода отодвинулся в сторону, пропуская девушку в дом, и грубо буркнул стражнику: — А ты чего стал как вкопанный? Иди ворота охраняй! Поглядите на него, молодец против овец, девицу поймал! «Больно уж сомнительна». Тьфу!

Воевода плюнул наземь и зашел в дом, громко хлопнув дверью.

Дом воеводы, ничем не выделяясь снаружи, все же отличался от обычных городских изб. Любил воевода все красивое и жил на широкую ногу. Огромная комната, где он принимал гостей, чисто вымыта и обустроена красивой мебелью. Обеденная длань и лавки были сделаны лучшими полянскими резчиками. Скатерть на столе, расшитая мудреными узорами, чистая, без единого пятнышка. В углу, как и положено по обычаям, стоял родовой сноп, одетый в холщевую рубаху. Грубые бревенчатые стены увешаны мечами разных народностей Дарии. Беспута неторопливо прошлась по комнате, восхищенно озираясь вокруг. Чувствуя жадный взгляд воеводы, коим он сверлил ее пониже спины, она молча улыбнулась сама себе. Подойдя к стене с оружием, девушка неуверенно протянула руку, едва касаясь пальчиками огромного клинка.

— Какой большущий! — Она оглянулась на Любомира наивным взглядом. — Этот ваш, поди?

Воевода смущенно крякнул, отводя взгляд от ее фигуры.

— Этот? Ну да, мой. Здесь все мое, девонька. Да ты присаживайся, красавица, в ногах правды нет.