Пограничник - Александр Лаврентьев Страница 42

А через триста метров дорогу Ивану перегородил провал — один из пролетов эстакады не выдержал толчков, сотрясших землю в момент «Ч», и обрушился. Иван подошел к краю, заглянул вниз. Вроде невысоко, всего метров шесть. Под ним текла река. Из воды выступали искореженные грузовики, клинкарт, несколько легковых машин… Горбом вздыбилось над водой лопнувшее полотно эстакады, и осколки треснувшегося асфальта засохшей лавой спускались к реке.

Речка оказалась неширокой, но с крутыми берегами. Вода цветом и консистенцией напоминала маслянистые чернила. На другой стороне двадцатиметрового провала, зацепившись задними колесами за край, висел белый автомобиль. Указателя с названием речки не обнаружилось.

Пришлось Ивану вернуться назад и спуститься по лестнице, предназначенной для рабочих. Обвал произошел в довольно пустынной местности. Еще будучи наверху, Иван заметил, что ни южнее, ни севернее провала мостов и эстакад нет, как не было поблизости и дорог-дублеров. До ближайшей промзоны — около километра. А значит, преодолевать речку придется вброд, прыгая, как сайгак, по обломкам.

Иван произвел небольшую рекогносцировку на предмет обнаружения поблизости каких-нибудь животных. Но вокруг никого не было. Даже надоевшая кумора вместе со всеми своими курумканами и та куда-то делась. В общем, сколько ни тяни, а перебираться пора.

Иван с трудом спустился по крутому берегу и посмотрел на реку. Непроницаемо черная вода не двигалась. Иван не видел дна, но почему-то ему казалось, что оно сразу же резко понижается. Полоса ила отделяла его от «чистой» воды. Секунду поколебавшись, Иван оттолкнулся от берега и прыгнул на капот серебристого «Линкольна», который лежал у самого берега, слегка завалившись на бок. Другим боком автомобиль упирался в серый перевернутый клинкарт, на вид прочно осевший на самое дно. Над водой выступали смятые в гармошку двери и ряд разбитых вдребезги окон. Фары клинкарата до сих пор слабо светили в мутную свинцово-серую воду. Иван удивился, что аккумулятор до сих пор не разрядился. В салоне плавали вырванные от удара пластиковые сиденья.

Под весом Ивана «Линкольн» вздрогнул и стал погружаться в воду, скользя колесами по дну. Но Иван уже перемахнул на клинкарт, пробежал по его боку, перепрыгнул на бетонную опору рухнувшего моста, едва удержался на наклонной поверхности, успев ухватится за кусок арматуры. Прошел вверх, перешагнул через разлом, сквозь который тускло блеснула вода, спустился вниз и перевел дух, оценивая обстановку. От края упавшей эстакады до берега оставалось метров семь, не больше. Промерить глубину было нечем, и оставалось надеяться, что здесь окажется мелко. «Главное, под тяжестью всей амуниции не пойти ко дну», — прикинул Иван. Держась рукой за арматуру, Иван соскользнул в воду, нащупал ногами дно. Да, было относительно неглубоко и был шанс перебраться вброд. Оружие Иван держал над головой. Дно заилилось, но возле противоположного берега виднелась отмель, и, ступив на нее, он облегченно выдохнул. Выходя из воды, Иван поскользнулся и едва не плюхнулся в воду навзничь, но удержался. Он перевел дыхание, чувствуя, как ледяная вода стекает по телу, усмехнулся над своей неловкостью и преодолел два последних метра, отделяющих его от суши.

Ботинки с чавканьем погружались в ил, и, казалось, самое опасное было позади, но в этот момент раздался тихий всплеск, и кто-то сдернул Ивана обратно в черную воду, крепко схватив за рюкзак и, одновременно, за щиколотку. От неожиданности Иван даже не успел набрать воздуха в легкие и очутился в воде. Кто-то с силой тянул его обратно в глубину. Перед глазами Ивана замелькали пузыри. Он понял, что медлить нельзя ни секунды. Отбросив в сторону бесполезный дробовик, с трудом сдерживая остатки воздуха в легких, он скинул ремень штурмовой винтовки, освободился от рюкзака, не прекращая попыток освободить ногу. Разглядеть что-либо в мутной воде было невозможно, но Иван все-таки различил позади себя черную тень. Воздуха не хватало. Освободившись от тяжелого рюкзака, в который вцепилась тварь, Иван развернулся к врагу. Мелькнуло серо-зеленое вытянутое лицо, и если бы Иван за последние дни не привык к тому, что мир больше не принадлежит людям, то, наверное, одного вида этой образины с серыми провалами вместо глаз хватило бы, чтобы он пошел ко дну. Но внутренне он был готов к чему-то подобному, и, вытащив нож, Иван несколько раз ударил тварь ножом. Нож погружался словно в вязкий ил. Но в ответ тварь ловко схватила его за запястье и стиснула руку с такой силой, что он выронил оружие. Тварь заглянула в лицо Ивану, и из пустых глазниц на Ивана вдруг выпучились большие рыбьи глаза на стебельках. Рот нежити ощерился мелкими зубами. В голове Ивана мелькнула мысль, что жить ему осталось немного. Из последних сил он отпрянул назад, вдруг с облегчением ощутив, что ноги его наконец-то свободны. Левой рукой Иван нащупал рукоять копья, которое дал ему отец Евлампий, вытащил его, поняв, что воздуха в легких больше нет. В ушах зашумело. Затуманенным сознанием Иван видел, как закручивается в водоворот мутная вода, как жутко ухмыляется серо-зеленая тварь и медленно вихрем вздымается со дна песок с илом.

Иван наугад ткнул в темноту наконечником копья, потом еще раз и еще. Он и не ожидал, что от его ударов будет хоть какой-то толк. Вдруг тварь завизжала так, что Иван услышал это даже под водой, и мгновенно исчезла в глубине.

Иван из последних сил, стараясь не нахлебаться грязной воды, заработал руками и ногами, выплыл на поверхность и наконец-то полной грудью с наслаждением вдохнул безвкусный, ничем не пахнувший воздух. Легкие словно обожгло, Иван закашлялся от боли, давясь и сплевывая остатки воды.

Хорошо! Как хорошо дышать! Иван, крепко сжимая копье-нож, доплыл до берега, то и дело соскальзывая, выбрался на берег, упал на жесткую, покрытую угольно-черным налетом траву, отдышался. Стуча зубами от холода, он лежал на земле. Двигаться не было ни сил, ни желания. Но Иван заставил себя сначала сесть, а потом и встать. Трясясь в ледяном ознобе, он методически обшаривал берег в поисках дробовика. О штурмовой винтовке пришлось забыть — нырять за ней ему совершенно не хотелось. Во-первых, новые встречи с подобными тварями не входили в его планы. А во-вторых, после чудесного спасения он размышлял о том, что, оказывается, побеждает не всегда тот, кто сильнее. Иногда побеждает тот, кто прав.

Но дробовик все-таки надо было найти. Не кидаться же с каждой дрянью в рукопашную. И он нашел оружие, заметив плавающий на поверхности воды брезентовый ремень. Поддев его подходящей арматуриной, подтянул оружие к себе, обеспокоенно осмотрел: не набился ли в ствол ил и прочий мусор, покачал головой: «Ладно, сойдет и так». После потери винтовки надежда была только на этот дробовик. Первым делом надо было согреться и проверить оставшиеся боеприпасы. Воздух быстро остывал. На все про все Иван отвел себе полчаса. Он помнил, что справа от реки видел какие-то постройки. Даже полуразрушенные или заброшенные, они были укрытием более надежным, чем чисто поле вокруг.

Иван побежал в сторону развалин, тревожно посматривая на небо и вокруг себя. Если земля и вода кишели всякими тварями, то почему бы и небу не наполниться ими?

Заброшенное, как и ожидал Иван, строение оказалось конюшней. Иван развел костерок из гнилых досок и остатков сена прямо под навесом из старого шифера, снял с себя одежду, тщательно выжал ее, снова надел и подсел поближе к огню. От одежды повалил пар. Иван с грустью проверил свои довольно скудные запасы: у него оставалось два пакета с обоймами от винтовки, три обоймы к дробовику, две гранаты Ф-19, «замарашка» с двумя обоймами, два сигнальных пиропатрона, перочинный нож, зажигалка, дозиметр и индивидуальная аптечка. Небогато. Ни воды, ни еды не было. Ну, этим Иван надеялся разжиться потом. Он с сожалением выложил на землю у стены пакеты винтовочных магазинов. Увы, теперь нет смысла тащить с собой эту тяжесть.