Волшебство обмана - Юлия Васильева Страница 42

— Олег… — испуганно подняла руку Морошка.

— Что?

— Мы вчера зерно на мельницу свезли. Ратко должен был сегодня мешок с мукой забрать. Можно он сходит? А то пироги поставить не на чем.

— Нечего, Ждан заберет! И чтоб вели себя как следует!

В теле Вольги было неудобно: в первую очередь, высоко, а во вторую…

— Как вы вообще что-то видите из-под этих надбровных дуг и бровей? — Я почесала свою двухдневную щетину. — Хоть бы побрились…

— Претензия не по адресу, — парировал Вольга, пытаясь завязать ленточку на распустившейся косичке. — Могли бы представить меня гладко выбритым.

— К сожалению, за все свое пребывание в этом доме я вас таковым ни разу не видела. Дети заподозрят неладное.

— Господи, как вас только ветром не сносит! — Волшебник мерил комнату миниатюрными ступнями. — Кажется, в этом теле лучше не прыгать…

— Хватит уже! — Я схватила северянина за тонкие плечики, развязала кое-как затянутую ленту и толстыми неуклюжими пальцами доплела косу. — Давайте вперед, а то без вас уйдут. И шаг плавнее, вы же девушка, а не пехотинец.

Все распоряжения были отданы, приготовления проведены: барьер вокруг дома настроен так, чтобы не выпускать тех воспитанников, которые должны остаться дома; из хранилища извлечены вещи-поисковики; Чингис попал в плен к Буреславу (последний вот уже минут пятнадцать жаловался ему то на Вольгу, то на Морошку, то в целом на несправедливость жизни) и нежелательного интереса к нашим приготовлениям не проявлял.

Вытолкав Вольгу из комнаты, я подошла к окну, чтобы проследить, как он отправится в город с ребятами.

Весень и Надира, вооруженные поисковыми волшебными артефактами, собирались в город добывать украденные реликвии. Нина, как всегда, исчезла где-то в лесу. Ждан запрягал лошадь ехать на мельницу.

Надо идти выручать проверяющего, тем более что я не хотела пропустить его беседу с Ратко, Лелем и Белоникой.

Стоило мне выйти из комнаты, как куница скользнула следом и стала тереться у Вольгиных башмаков. Что поделать с этим зверем? Привязался как хвост, и без разницы ему, под чьей я личиной. Но сейчас так не пойдет.

— Тебе со мной нельзя, понимаешь? — очень убедительно сказала я. Могу поклясться, что мордочка зверя стала расстроенной. — Посиди в комнате или погуляй в лесу. А я тебе молочка потом налью, договорились? Надо же запивать чем-то этих гадких мышей.

Феня нехотя кивнул. Я потрепала его по пушистой холке. Интересно все же, почему он выбрал именно меня? Потому что я попыталась спасти его от Ждана? Надо будет спросить у Вольги.

Уже с порога столовой было видно отчаяние на лице заезжего волшебника и сточенный карандаш в его трясущейся от сдерживаемого раздражения руке.

— Ну вот скажите — как? Как развиваться и совершенствоваться в этой среде недоверия и непонимания? — накручивал свою трагедию ломким голосом Буреслав. — К насмешкам я уже привык, но когда…

Я откашлялась.

— Буреслав, твое время истекло. Проверяющий должен побеседовать со всеми.

Чингис в ответ послал мне трогательно благодарный взгляд.

— Ну вот, я же говорил! — торжествующе указал в мою сторону мелкий паршивец. — Все талантливые, кроме меня. Морошку тут на руках носят, Белонике в рот заглядывают, Ратко уважают. А я — так, побоку, лишь бы под ногами не путался да косяки не ломал.

— Буреслав! — прорычала я.

— Видите, видите, видите, — продолжал занудствовать мальчишка, продвигаясь к выходу.

У меня чесались руки дать ему подзатыльник, но я не посрамила Вольгу и сдержалась.

— Как ты это выносишь? — недоуменно спросил Чингис, пряча сточенный карандаш в карман и вынимая новый.

— В этом доме толстые стены и хорошая библиотека, — не покривила душой я.

— Кстати, запретил бы ты совсем этой мелюзге экспериментировать с животными, а то так они до старости из школы не выпустятся.

К счастью, у меня уже стали появляться собственные теории насчет того, каким образом Вольга определяет, кому из его воспитанников пришло время покинуть дом, а кому нет. И я очень сомневалась, что дело тут было в силе и мастерстве.

— Если я им запрещу, они не выпустятся никогда, — ответила я низким голосом хозяина дома.

Мимо двери промелькнула массивная фигура Ратко.

— Ратко! — позвала я, надеясь занять Чингиса личностью повелителя огня еще минимум минут на двадцать, а то испытания разговором по душам я могу и не пройти.

— Не до вас мне, — буркнул великан.

— Что с ним? — поинтересовался проверяющий.

— Любовная трагедия, — честно ответила я. — Бросила девчонка из городских.

— Смотри, как бы он не наделал твоих ошибок, — вдруг стал совсем серьезным Чингис.

Я промолчала, опасаясь сказать лишнего и выдать себя.

— Кстати, об ошибках, — произнес проверяющий и указал взглядом на Белонику, поднявшуюся собрать последние тарелки после завтрака. — Это она?

Не ответить на прямой вопрос было нельзя, и я на свой страх и риск кивнула.

— Похожа, — протянул Вольгин друг, потом вдруг запнулся и посмотрел на меня еще раз, внимательно. — Неужели спустя столько лет ты все же изменил мнение на этот счет?

Сотни вопросов роились у меня в голове, но ни один нельзя было задать, не оказавшись под подозрением. Как там говорил Вольга: старость и долгое пребывание в одном доме с детьми?

— Знаешь, после стольких лет в одном доме с кучкой детей…

— А ну-ка погоди… — Глаза, пестрые и безжалостные, как степь, уставились прямо мне в душу. Чингис встал, взял меня под локоть и потащил в сени подальше от Белоники.

Там, в полумраке, волшебник приблизил ко мне свое узкое лицо, то ли пристально рассматривая, то ли принюхиваясь. Ни за что не поверю, что между друзьями так заведено. Интуиция начала бить тревогу, но за те несколько секунд, что у меня были, выхода из ситуации я так и не нашла.

— Ошибка, говоришь… — Волшебник поднес ладонь к своему подбородку и тихонько подул на нее, направляя воздух мне в лицо.

Я потрясла головой, но это не помогло. В носу засвербело, зачесалось, и я чихнула, каким-то образом почувствовав, как слетает с меня чужая личина.