Проклятый отбор - Светлана Ушкова Страница 42

Проснулась я, к собственному удивлению, без посторонней помощи и затемно. Уговаривать себя хотя бы подремать не стала, решила дарованное судьбой свободное время посвятить горячему душу и расслаблению.

Сегодня нас ждало очередное испытание, теперь на верность. Впрочем, за него я не сильно переживала, я ведь уже дала клятву Эдгару.

Куда больше меня заботила встреча с королем. Смогу ли удержать лицо? Смогу ли посмотреть ему в глаза?

Стоило мне только представить образ желанного мужчины, как кожа вспыхнула огнем. Она пылала, помня касания его нежных губ и рук, а мое сердце сжималось от боли и осознания, что подобного не повторится. Произошедшее лишь ошибка. Случайность, которой не должно было произойти. Лучше бы я не чувствовала. Не знала!

На глазах навернулись слезы. Опять.

Резко смахнула соленую влагу со щек и подставила лицо под упругие струи.

Меня учили быть сильной. Меня учили не сдаваться несмотря ни на что. Я привыкала к мысли, что мой удел — одиночество. Но как же сложно следовать, казалось бы, простым заповедям, когда внутри все болит, а сознание постоянно атакует страх проскользнувшей в паре сантиметров смерти.

Я невольно вздрогнула, вспомнив вчерашнее нападение, и обхватила себя руками. Теперь мне довелось в полной мере ощутить себя приманкой, и это чувство оказалось далеко не из приятных. Но у меня не было права отказаться от роли…

Я с силой втянула воздух. В моей ситуации раскисать опасно для жизни. Сквозь слезы не видно грозящей опасности. Я схватила мочалку и с остервенением начала драить кожу, желая смыть все воспоминания, чтобы осталась только боль. К ней я привыкла, с ней я справлюсь.

Осталось потерпеть совсем чуть-чуть. Скоро закончится отбор, и я смогу спрятаться от всех. Да хоть в дарованном поместье графа закроюсь.

«Если оно тебе вообще достанется», — саркастично хмыкнуло подсознание.

Ну и пусть не достанется. Не очень-то и хочется разбираться со всеми этими привилегиями и обязанностями.

С тоской вспомнила свою маленькую квартирку на третьем этаже безликого дома рабочего квартала, где по выходным я могла побаловать себя пирожным, а жизнь была размеренной и до безобразия понятной. Где я могла мечтать и не знать, каково это, когда мечты сбываются лишь наполовину.

Хотела узнать, что такое полноценная жизнь? Узнала. А теперь мечтай забыть.

Я горько усмехнулась и выключила воду.

Полотенцем вытиралась резкими и сильными движениями. Признаться, это взбодрило и настроило на боевой лад. Осталось выпить горячего чая с каким-нибудь десертом, и я вплотную приближусь к максимально возможному спокойствию. Даже отсутствие горничной меня не останавливало. Я твердо решила самостоятельно добыть себе завтрак.

Я решительно вышла из ванной и вздрогнула от бодрого:

— Доброе утро, ваше сиятельство!

От проклятия молодую блондинку в форме горничной спасла только вбитая в меня жрицами милосердия выдержка.

— Доброе, — тяжело выдохнула я и передернула плечами, сбрасывая напряжение.

— Меня зовут Ладария, я ваша новая горничная. Рада вам служить, леди Мариэлла. — Девушка светилась улыбкой и буквально излучала энтузиазм. — Ваши вещи уже перенесли, и я их разобрала, пока вы принимали душ. Леди Дебора просила передать, что завтрак состоится в малой столовой. Какое платье желаете надеть?

Девушка, видимо, не знала, что право выбора платья для меня всецело принадлежит Сериону. Она, не дожидаясь моего ответа, распахнула створки шкафа и защебетала, расписывая преимущества того или иного платья.

Я с тоской вспомнила тихую Ниру. Как-то у нее получалось оставаться удивительно незаметной и ненавязчивой и при этом всегда оказываться рядом в нужный момент. Ладария была абсолютно другая по характеру.

«Но это ведь не значит, что она плохая», — логично заключила я.

Все предложенные служанкой платья были светлых оттенков, так как на завтрак следовало приходить в легком и нежном, как утренняя роса, наряде. Вот только выбрать на свой вкус мы не успели. В наш женский мирок вторгся протяжный и манерный голос Сериона:

— Звезда моя, не понимаю, над чем ты размышляешь? Они все прекрасны. Бери то, что еще не надевала, и вперед, дальше покорять сердце короля!

Я недовольно поджала губы, и появилось желание надеть на себя самое закрытое и невзрачное платье. Жаль, стилист не предусмотрел в моем гардеробе бесформенного балахона.

— На завтраке его не будет. Надеюсь, — хмуро заключила я и указала горничной на светло-голубое платье с рукавами фонариком. Из всех оно показалось мне самым целомудренным.

— Что? — удивился Серион. Ухватил меня за подбородок и заставил смотреть ему в лицо. — Та-ак, так, та-ак… — недовольно протянул король стиля и начал меня отчитывать: — Глаза и нос опухшие, кожа на щеках раздраженная. Ты всю ночь ревела. И я понимаю, что произошедшее расшатает нервы любому, но почему ты не сделала восстанавливающую маску?!

— Меня переселили с минимумом вещей, — с нажимом сообщила я. — И маски туда не вошли. Все остальное только утром доставили, я еще не успела…

— Это первое, что надо брать с собой! — перебил меня Серион и достал литтор. — Барбара! Хватай свои волшебные баночки и бегом к леди Мариэлле. Времени в обрез, а работы много.

— Вы слишком драматизируете, лорд Серион. Отеков практически не видно. Легкий макияж вполне скроет все недостатки.

— Это тебе они не видны, — пискляво передразнил меня мужчина. — А вот мне очень даже. Да и всем остальным тоже. И нет лучшего средства от стресса, чем маска для лица, массаж и идеальный макияж.

Я только тяжело вздохнула. Смысл тратить силы на спор, если Серион все равно сделает как хочет.

Не прошло и пяти минут, как явилась вызванная спасать меня Барбара. Помнится, именно она организовывала мне ванну и массаж в первый мой вечер во дворце. У «вишенки» Сериона в руках оказался увесистый саквояж. Водрузив его на туалетный столик, она сноровисто извлекла оттуда несколько баночек и флаконов с разноцветными жидкостями.

— Садитесь в кресло, леди Мариэлла, — натирая руки маслом с цветочным запахом, приказала она.

Кто я такая, чтобы спорить? И я пропала, растворилась в успокаивающих ощущениях от массажа лица. Девушка знала, что делает. Каждое ее прикосновение было выверено и доставляло блаженство. Все-таки есть в моей работе приятные моменты.

После втирания крема в кожу мое лицо признали сносным для нанесения макияжа. Пока мне красили глаза, Серион выбрал наряд. Юбка кремового платья состояла из сотен слоев полупрозрачной невесомой ткани, а корсет, который доходил до середины бедра, украшали вышитые золотой нитью листья. От груди к шее тянулись тонкие цепочки из желтых кристаллов и сплетались в некое подобие ожерелья. А вот спина оставалась до середины открытой, заставляя меня чувствовать себя голой.