Оскал Анубиса - Андрей Чернецов Страница 41

Устройство, судя по коробке и штрих-коду, было изготовлено в Японии. Но Миша каким-то шестым чувством догадался, что чудо-прибор, без сомнения, был произведен где-нибудь в Одессе, да и продавец в аптеке явно был не из местных: “р” практически не выговаривал и обладал носом истинного сына Голланских высот. Почти точно таким же, как и у Миши, только более габаритным.

Короче, поездка в Египет Гурфинкелю запомнилась лишь двумя наиболее яркими эпизодами: невыносимой изматывающей жарой и кошмарным людоедским храпом Покровского.

— Хр-р-р, псу-у-у, хр-р-р-р… — сладко ревел Бумба, время от времени причмокивая во сне губами.

— Л-а-а-а, алла-а-а-а-э, иль алла-а-а-а… — методично доносилось с улицы.

— Дурдом, — протяжно простонал Миша и, взяв с собой подушку, направился досыпать в душевую кабинку, где имелась хоть какая-то звукоизоляция.

Расположиться в кабинке можно было только полусидя, но это обстоятельство Гурфинкеля нисколько не

смущало. Однако долго поспать ему все же не удалось.

Где-то часов в восемь утра в кабинку размашисто вошел насвистывающий себе под нос нечто веселое Бумба с махровым полотенцем на плече.

Раздавшийся после этого вопль переполошил всю гостиницу, а консьерж с перепугу даже ухитрился вызвать полицию.

Мало того что Бумба наступил спящему Гурфинкелю на голову, так он еще ухитрился одновременно чисто машинальным движением руки открыть холодную воду.

— Сволочь, — визжал мокрый Миша, выталкивая бледного Покровского из душевой кабинки. — Баран кривоногий.

Бумба, держась за сердце, испуганно отступил к кровати. Бедняга чуть не отдал концы, решив, что Миша вчера вечером замочил портье и спрятал его труп в душевой, тем более что накануне Гурфинкель действительно повздорил с обслуживающим персоналом, требуя установки в их номере звукоизолирующих окон.

— Да я, да я… — начал было Бумба, тяжело плюхаясь на развороченную кровать.

— Кретин ты, — злобно огрызнулся Миша, вытирая мокрые волосы оброненным полотенцем приятеля.

— Я думал, что ты давно уже проснулся и спустился завтракать, — начал виновато оправдываться Покровский.

Все-таки он был рад, что Гурфинкель не замочил портье и что страшное ему лишь померещилось.

В дверь их номера настойчиво застучали.

Миша, испепеляюще посмотрев на Бумбу, открыл.

На пороге стоял смуглолицый всклокоченный портье и двое хмурых полицейских.

— Вот они, — торжествующе ткнул пальцем в иностранцев портье. — Это в их номере только что кого-то зарезали. И заметьте, что это уже не первая жалоба. Два дня назад они держали у себя в номере лошадь, хотя и не признаются в этом.

Полицейские, отстранив глупо моргающего Мишу, прошли в номер. С ухмылкой посмотрели на единственную двухместную кровать, заглянули в душ.

— Значит, лошадь, говорите? — переспросил один из полицейских.

— Именно так, — быстро закивал портье. — Не знаю, что они с ней делали, но бедное животное кричало в основном по ночам.

— Что, любите острые ощущения? — Полицейские, обладающие редким для их профессии чувством юмора, весело посмотрели на иностранцев.

— Египет страна контрастов, — невпопад ляпнул Бум-ба, еще не совсем оправившись от шока.

— Так. — Полицейские переглянулись и жестом приказали портье, чтобы тот вышел. Араб нехотя подчинился. Натянув брюки, Гурфинкель тяжело вздохнул:

— Сколько?

— Пятьдесят фунтов, — ответил один из блюстителей порядка. — За ложный вызов и за бензин.

— Однако, похоже, что бензин у вас золотой, — сварливо пробормотал Миша, доставая из бумажника нужную сумму.

Взяв деньги, полицейские дурашливо откланялись.

— Всего хорошего, — глумливо пожелали они напоследок, — и с лошадками больше, пожалуйста, не балуйтесь, а то придется вас выселить.

— Хорошо, хорошо, — кивнул Гурфинкель, закрывая за стражами порядка дверь. — Как деньги получат, прямо задницу начинают лизать.

— Восток, — неопределенно добавил Бумба.

— Страна контрастов, — передразнил приятеля Миша. — По-моему, местная жара действует на тебя еще более отупляюще, чем в Индии.

— V nature, — согласился Покровский, опасливо заглядывая в душевую кабинку.

— Так, че-то я не понял, blin, — Бумба сильно тряхнул головой. — А ну давай все сначала, по порядку и без каши во рту.

Гурфинкель обреченно вздохнул:

— Повторяю для умственно отсталых. Сегодня вечером мы с тобой должны будем встретиться с одним человеком, который отведет нас к тому, кто торгует действительно стоящим товаром.

— Стоящим товаром?

— Ну да, настоящими артефактами, не гипсовыми.

— Kruto, blin.

— Ну а я о чем, — усмехнулся Миша, нервно поглядывая на часы.

— Секундочку, — спохватился Покровский, — а каким образом тебе удалось договориться об этой встрече?

— Очень просто, — ответил Гурфинкель, тщательно инспектируя содержимое своего бумажника, — я получил письмо.

— Какое еще письмо?

— Да вон, на столике у кровати лежит, до востребования, мне его портье принес.

— Подожди, что-то я не совсем vrubilsa. — Бумба тщательно наморщил широкий лоб, демонстрируя напряженную работу мыслей. — Лажа какая-то получается.

— Почему “лажа”? — обиделся Гурфинкель. — У нас первое серьезное дело намечается, а ты “лажа” говоришь.

— Да мало ли кто мог это письмо прислать, — разозлился Покровский. — Да и откуда им знать, что нас интересуют египетские древности.

— А они твою любимую майку со сфинксом увидели и сразу все поняли, — пошутил Миша, застегивая кожаный бумажник.

Денег, по его подсчетам, должно было хватить на парочку небольших артефактов. Остальную наличность Гурфинкель держал в загашнике, в камере хранения гостиницы “Винтер Палас”, где жила Бетси МакДугал, которая и предоставила Мише надежный ящичек.

В принципе наезды Бумбы на приятеля были вполне обоснованны, просто Гурфинкель не хотел посвящать Эндрю во все тонкости своей хитроумной тактики, направленной на выявление алчных торговцев древностями. Письмо с предложением о выгодной встрече Миша получил не зря. Перед этим он усиленно распускал в отеле “Марсам” слухи о том, что он является представителем известного лондонского музея, скупающего египетские древности для новой экспозиции, посвященной Долине Царей. К шейху Хусейну Абд эр-Махмуду часто захаживали люди, так или иначе связанные с укрывателями краденого, и Миша буквально прожужжал им все уши, угощая каждого встречного и поперечного за свой счет холодным пивом. Разумеется, местного производства.