Ожерелье Онэли - Лина Тимофеева Страница 41

Хельви уже медленнее пошел по коридору к оставленным товарищам. Он слишком ненавидел приспешника Халлена Темного, чтобы досадовать на то, что не успел поподробнее расспросить его о том, как точно выбраться из этого лабиринта. Странно, что он меня не прикончил только за один тон, в котором я обращался к нему, подумал Хельви и горько усмехнулся. Какая-то обида продолжала мучить его. Наверное, впервые после бесед с Мудрыми и Айнидейлом в Нонге он встретил на своем пути существо, с которым мог серьезно обсудить свое положение, но оно оказалось смертельным врагом. Начать разговаривать с ним по-дружески, стать на его сторону означало для Хельви предать родину, переметнуться на сторону врага. Даже найм в дружину альвов казался по сравнению с этим невинной шалостью. Конечно, может быть, про это предательство никто не узнал бы в королевстве Синих озер, но юноша твердо помнил слова Айнидейла, которые он произнес как-то, комментируя историю Последней войны: самое большое предательство, которое может допустить человек, он совершает не против кого-то другого, а против себя. Жить с таким преступлением невозможно.

С этими мыслями Хельви ворвался в знакомую пещеру. Алхин, альв и гарпия сидели возле костра и тихо переговаривались. Сванов не было видно. Увидев товарищей, Хельв на миг застыл, пораженный мыслью, что впервые в своей жизни видит такую компанию: человек и двое Младших у огня, причем, если верить Айнидейлу, эта троица обязательно должна была бы вцепиться друг дружке в глотку. Видно, несчастья сплачивают нас гораздо больше, чем размеренная жизнь, подумал Хельви и окликнул спутников:

— Давно сидите? А сваны куда подевались?

При первых звуках голоса Хельви Тар вскочил с места. Гарпия развернулась к принцу и уставилась на него пронзительными желтыми глазами. Хельви заметил, что тонкая цепочка, которой связали Наину альвы, пропала. Значит, гарпия наконец может начать охоту — странно, что Тар еще целехонек. Единственный, кто, казалось, сохранял спокойствие в сложившейся ситуации, был Вепрь. Он слегка обернулся к Хельви и кивнул, но потом снова уставился на огонь.

— Где ты был? Ты нашел выход? Сваны — это стражники усыпальницы Ашух? Они все ушли после того, как сняли нас со стены и привели в чувство. Они не велели нам выходить из пещеры и сказали, что ты скоро вернешься. Где мы находимся? — Тар нервно обводил взглядом закопченные стены и задавал все новые вопросы. Хельви почувствовал, как у него начинает болеть голова.

Он молча уселся к костру рядом с Вепрем и обхватил голову руками. Тар удивленно и недоверчиво поглядывал на Хельви. Наина не проронила ни звука, однако сидела очень напряженно, готовясь в каждую секунду вскочить на ноги. Принц потер ладонями лицо и посмотрел на своих спутников.

— Что, все так хреново, хороший мой? — негромко спросил Вепрь.

— Не то слово. Ты даже представить себе не можешь насколько… Я встретился с главным стражем усыпальницы Ашух. Он позволяет нам удалиться, однако помогать не будет. Ты не поверишь, но это маг. Это бывший Мудрый, который опекал Халлена Темного в Шоллвете. — Хельви обращался к алхину.

Вепрь помолчал и пожевал губами. Его слегка косившие глаза блестели в свете пламени, а руки, сложенные на коленях, непроизвольно сжались в кулаки. Хоть алхины не слишком интересовались жизнью простых подданных королевства, однако легенды об ужасах войны Наследников были хорошо ему известны.

— Ты уверен, что не ошибся? Мудрые, конечно, живут много дольше, чем люди, но с момента Последней войны прошло больше трехсот лет. Сколько же лет этому Мудрому? Четыреста?

— Он сам представился и признался. А я не мог даже убить его, потому что он давно распрощался со своим физическим телом и предстал передо мной в виде призрака.

— То есть он стал привидением? — Вепрь присвистнул.

— Да, похоже на то. Ты когда-нибудь слышал о чем-то подобном?

— Постойте, вы хотите сказать, что усыпальницу Ашух охраняет Черный колдун? — Тар был потрясен. — Неудивительно, что лесная хозяйка гневается на своих подданных. Значит, вот кто осквернил гробницу! А эти сваны, как ты их назвал, они и есть хозяева холмов? Они служат Черному колдуну?

— Про сванов история вообще удивительная. — И Хельви коротко рассказал о своем невольном подвиге в подземелье Ронге.

— Если ты их друг, то они должны вывести тебя отсюда, — констатировал алхин, когда рассказ закончился.

— Нет. — Тар покачал головой. — Я никогда не слышал эту историю и не видел сванов, пока они не разбудили меня в этой пещере. Но если они связаны клятвой верности с Черным колдуном, то никакие дружеские союзы не смогут помешать им исполнить свой долг перед господином. Любой альв понял бы, что я имею в виду.

Алхин красноречиво посмотрел на Хельви, давая понять, что давно сомневался в душевном здоровье этого Младшего. Тар неприязненно взглянул на Вепря, но промолчал. Очевидно, история, произошедшая на поляне с кольями, едва ли способствовала развитию симпатии между этими двумя спутниками принца, но Хельви сейчас не было до этого никакого дела.

— Мы в любом случае должны выбраться отсюда или по крайней мере попытаться это сделать. Тар, ты имеешь хоть какое-то представление о том, куда мы попали?

— Очень приблизительное. Я когда-то изучал старинные карты, где было изображено это место. Дело в том, что кости одного из несчастных, лежащих подле кольев в лесу, — это останки моего родного деда. В свое время он пытался пробраться мимо стражников Ашух, чтобы просить милости у хозяйки, но погиб — увы, я знаю теперь, как именно. Я подумывал о том, чтобы как-нибудь присоединиться к отряду смельчаков, которые захотят вновь попытаться проникнуть к входу в усыпальницу. Альвы очень трепетно относятся к памяти предков. То, что мой дед не погребен должным образом, — позор для моего рода.

— Про деда мы поняли, — терпеливо сказал Вепрь. — Как насчет выхода?

— Историю моей семьи я рассказывал не тебе, а благородному принцу Хельви, — огрызнулся Тар. — Что касается плана местности, то я имею о нем представление, так как видел карты, но им почти пятьсот лет. Уверен, что за такое время многое могло измениться. Что-то наверняка обрушилось. Кроме того, слуги Черного колдуна, эти сваны, вполне могли накопать тут за столько времени новых переходов и галерей. Правда, стены тут земляные, — еще раз оглянулся альв, — но потолки не подперты ни колоннами, ни распорками. Видимо, мы находимся на относительно небольшой глубине.

— Хорошо бы отыскать какое-нибудь оружие в дорогу. И от сванов отбиваться, и от прочих гадов — еще неизвестно, кого мы тут встретим, пока будем выбираться. Интересно, куда они дели мой мешок? — высказался Вепрь.

— А у этого мага-призрака нельзя спросить, как отсюда выйти? — Наина впервые произнесла какие-то слова со времени отправки отряда в лес. Хельви уже решил, что гарпия онемела от каких-то заклятий.

— Я не думаю, что он ответит правдиво, — нехотя ответил юноша. — Он мой враг. Не думаю, что он питает такие же ответные сильные враждебные чувства. Говорят, великие маги вообще не способны испытывать эмоции. Скорее всего, лично мы ему глубоко безразличны. Он не хочет нам ни добра, ни зла. Но его интересует власть, а мы можем стать средством для достижения этой цели. Я, к примеру, точно смогу. Так что ради этой цели он может сделать все, что захочет. Любая попытка связаться с ним может стоить нам не только жизни. Смерть — еще не самое худшее. Я слышал, что Мудрые могут наказать человека гораздо ужаснее.