Дорога на Тир Минеган - Олег Авраменко Страница 41

— Неужели с Лахлина?

— Вот именно. После исчезновения демонов весь Абрад заполонили лахлинские проповедники, до этого и носа не высовывавшие со своего острова. И что самое печальное, потомки отважных людей, отвоевавших у монстров огромный континент, охотно верили этим проповедям. Конечно, они воспринимали далеко не все из услышанного, в частности, считали полнейшей глупостью призывы к отказу от тех благ, которые дает магия. Впрочем, через несколько столетий южане все-таки признали чары греховными, однако не стали впадать в крайности, объявляя ведьмовство и колдовство преступлением. Как ни странно, именно на Юге, даром что он дальше от Лахлина, это учение пустило более глубокие корни. Северяне, во всяком случае, творчески переосмыслили его, возложив ответственность за перенесение Инас Шинана на Китрайла.

— Как раз в этом я не вижу ничего странного, леди Гвенет, — сказал герцог Тылахморский. — В Северном Абраде лахлинцев знали лучше, тут их больше недолюбливали и меньше верили их проповедникам. Думаю, этих проповедников вообще не стали бы слушать, если бы не тот бесспорный факт, что за все время Лахлин не подвергся ни одному нападению со стороны адских существ.

— На Лахлине, — хмуро сказал Бренан, — это считают свидетельством истинности Святой Веры и праведности тамошнего образа жизни. Этот образ предусматривает полный отказ от чар и убийство всех, обладающих способностями к магии.

Довнал украдкой бросил на него сочувственный взгляд. Он, как и Лиам, знал историю Бренана, правда, немного в видоизмененной форме, которая не вредила репутации ведьм. Когда старейшие сестры узнали о Бренане, они сразу сообразили, что шила в мешке уже не утаишь, поэтому поручили Элайн вер Мовирнин, ведьме, которая в данное время жила в Ридихене, провести с ним переговоры. В результате была достигнута договоренность о согласованной версии событий, связанных с его рождением и жизнью на Лахлине, а вместо этого он получил в собственность четыре больших поместья — одно в Ивыдоне, одно в Коннахте и два в Катерлахе. Их выторговала для него Гвен, самому Бренану было безразлично. Также старейшие приглашали его прибыть на Тир Минеган для учебы, но он ответил, что у него уже есть учительница, да и в любом случае сначала собирается встретиться с сестрой, а потом уже будет решать, что делать дальше. Хотя об одной услуге Бренан все-таки попросил — помочь ему устроить переезд с Лахлина на Абрад для сестры матери, тетки Линед, и всей ее семьи. Пока считал себя колдуном, он нисколько не волновался за них, так как был уверен, что им ничто не грозит. Но теперь стал бояться, что они пострадают из-за него. Рано или поздно поборники узнают о существовании ведьмака Бренана аб Грифида с Лахлина и начнут искать его родственников, чтобы отыграться хотя бы на них. Он думал было изменить имя, но Гвен сказала, что уже поздно: все ведьмы знают его, а многие из них, по ее словам, точно так же несдержанны на язык, как и обыкновенные женщины…

— Если не ошибаюсь, — сказал Лиам, — когда-то на Лахлине жили и колдуны.

Гвен утвердительно кивнула:

— Да, жили, хотя недолго. Потом их оттуда прогнали, но и во время их пребывания на Лахлин никто не нападал. И вообще он был свободен от нечисти еще тогда, когда на него высадились первые лахлинцы. А значит, причина не в их присутствии и не в их образе жизни.

— Есть предположение, — сказал Довнал, — что остров защищают какие-то древние блокирующие артефакты вроде ведьмовских дерайтиров, только куда более мощные, долговечные и спрятанные так глубоко под землей, что их никак нельзя обнаружить.

— Если и так, — заметила Гвен, — то они абсолютно не похожи на ведьмовские. Блокирующие артефакты, которые наши предшественницы научились изготавливать во втором столетии, перекрывали сообщение Тындаяра с земным миром на небольшой территории, однако не препятствовали демонам и чудовищам попадать на эту территорию обычным путем — по суше, по воздуху или по морю. А лахлинская защита вообще не пускала их на остров. С другой стороны, известно о многочисленных случаях, когда во время Мор Деораха черные колдуны приходили на Лахлин через Тындаяр, и ничто им не мешало, тогда как ведьмовские дерайтиры не различают людей и нелюдей, они блокируют доступ в Тындаяр для всех. И вообще гипотеза с артефактами имеет много слабых мест. В первую очередь непонятно, кто тогда их создал. Они не могли появиться еще во времена древних людей, ведь тогда бы их цивилизация не погибла в борьбе с Ан Нувином, а сохранилась хотя бы на Лахлине. Это большая загадка и для ведьм, и для колдунов. Загадка, которую до сих пор никто не смог разгадать. А диннеши отказывались дать хоть малейшую подсказку… — Она замолчала и быстро взглянула на солнце, которое уже прошло две трети пути к зениту. — Ну, ладно, друзья. Бренан целое утро бездельничал, теперь должен немного поупражняться в чарах. Путешествие не освобождает его от учебы.

Герцог согласился с этим, хотя и было видно, что он не очень рад. А Лиам лукаво подмигнул Бренану.

Придержав своих коней, Гвен и Бренан подождали, пока мимо них проедет сопровождение, и пристроились в хвосте колонны, шагах в десяти от последнего гвардейца.

— Только не надо ничего сложного, — попросил Бренан. — Сейчас я не смогу целиком сосредоточиться. Волнуюсь перед встречей с Шайной.

— Я это заметила, — сказала Гвен, окутав их обоих глушительными чарами. — Поэтому сегодня не собиралась устраивать занятий, но это был единственный способ избавиться от Довнала. Ты уж извини, но он страшный зануда.

— А почему ты извиняешься? — удивился Бренан.

— Ну, вы же с ним подружились. А я знаю, что мужчины не любят, когда кто-нибудь критикует их друзей, вот и молчала всю эту неделю. Однако сегодня мое терпение лопнуло — он прицепился к нам, как репей, и с самого утра болтает о своих предках, об их выдающихся достижениях… Делай что-нибудь простенькое, сам выбирай себе упражнения. Главное, пусть у Довнала создастся впечатление, что мы действительно проводим занятия. Если он снова к нам присоединится, я этого не вынесу.

Бренан ухватил три самые слабые магические нити — красную, оранжевую и желтую — и создал над собой несложный узор, который знай себе мерцал разными цветами, создавая впечатление постоянного манипулирования чарами. В то же время он думал о том, какими слепыми бывают женщины. А особенно Гвен, которая, похоже, совсем не знала мужчин. Нельзя сказать, что Бренану совершенно не нравился герцог, но он так часто искал его общества главным образом для того, чтобы помешать ему общаться с глазу на глаз с Гвен. Это было понятно всем, кроме самой Гвен.

— Вот ведь странно, — сказал Бренан. — Если Довнал тебе так наскучил, почему же ты, когда мимо нас проходил караван, отъехала с ним на другую сторону дороги?

— Я поехала в другую сторону от него, — объяснила она. — Хотела немного отдохнуть от его болтовни. К сожалению, он это заметил и потащился за мной.

— Ты уже давно могла намекнуть ему, что он слишком навязывается.

— И этим обидеть его? Нет, лучше помучиться несколько дней. Но если бы пришлось задержаться тут надолго… — От одной этой мысли Гвен содрогнулась. — К счастью, в этом нет необходимости. А представляешь — Шайне удавалось терпеть Довнала почти полгода, день в день.