Стальной лорд - Алекс Градов Страница 41

Из дворика с фонтаном вели несколько арок. Чудов-Юдов без колебаний выбрал среднюю, и мы пошли — снова вверх. Я решил принципиально не спрашивать моего провожатого ни о чем, но через несколько минут не выдержал:

— Как ты здесь ориентируешься? Можно подумать, ты тут бывал!

— Бывал, — подтвердил Чудов-Юдов. — Как раз позавчера присутствовал на пиру в честь поимки Крома.

— В качестве кого? — ехидно спросил я.

— В качестве заезжего кондотьера из Лихена. — Чудов хмыкнул. — Местная знать вся аж извелась, гадая, кто меня пригласил и кого мне заказали. Особенно нервничал князь.

— А он-то чего?

— По секрету сказали — опасается расплаты за какую-то историю с вяленой рыбой…

Я не удержался и сдавленно расхохотался. Вдруг стало резко светлее. Чудов-Юдов остановился, осматриваясь.

— Молчи, не двигайся, — тихо приказал он.

Перед нами был не то зимний сад, не то застекленная галерея. На полу белели полосы лунного света. Вдоль стен поднимались цветущие растения в напольных вазах. Сладкий свежий воздух слегка горчил. Где-то журчала невидимая вода.

Я поднял взгляд к потолку и вздрогнул от изумления. Потолок выглядел как прозрачная голограмма. Он то казался каменным, то его будто не было вообще. Лунный свет сочился прямо сквозь мраморную крышу.

Этот двор-оранжерея, в отличие от прочих, был обитаем. Внутрь выходили застекленные окна внутренних покоев, в некоторых горел свет. Из одного окна доносились едва слышные звуки лютни. Но с прозрачного потолка сочилась невидимая, неопределимая жуть.

Я подумал, что на такие случаи как раз и существует драконье зрение — за долю секунды увидишь в десятки раз больше. Но Чудов неожиданно схватил меня за плечо с такой силой, что я чуть не заорал.

— Лучше бы заорал! — прошипел он. — Никакой магии в замке!

— Виллемина? — шепотом спросил я, кивая на окна.

— Не в ней дело.

— А в чем?

— Посмотри наверх еще раз.

Я снова принялся всматриваться в свод… и вскоре увидел то, на что он показывал. В центре потолка медленно разгоралась огромная роза, проступая то из серого камня, то из пустоты тонкими серебристыми линиями. Отростки и побеги, извиваясь и ощетиниваясь шипами, тянулись от нее к углам и сбегали по стенам — тоже словно прошитые серебряной нитью по черному бархату. Сперва мне почудилось, что от них исходит свечение. Но потом я понял: э нет, такое свечение обычными глазами не разглядишь. Это же печать!

— Мать всех роз, — проговорил Чудов-Юдов. — Корневая печать, на которую замкнуты все розы этого города. Второй день думаю, что она собой представляет и кому понадобилось вживить ее в этот замок?

— Так мне не мерещится? Это в самом деле печать?

— Да. Роза — магический символ, древний, известный во многих мирах.

— И что он означает?

— «Молчи». А еще точнее: «Храни тайну».

— Какую тайну?

— Не ко мне вопрос. Не проходи прямо под розой. Когда будешь проходить через галерею — молчи. Не смотри, не думай. Просто иди.

— Иначе что? Сработает сигнализация?

— Хорошо, если только сигнализация, а не система опознания и уничтожения. Черт знает что за замок! Не хотелось бы угодить в какую-нибудь ловушку, которая поставлена тут триста лет назад. Что такого тут прячут от драконов?

— Почему именно от драконов? — удивился я.

— А от кого, по-твоему? Когда ты входил в город — разве не заметил, что тебя заметили, запомнили и отправили сигнал?

— Ты о каменной розе над воротами?

— Не о стражниках же! Нарочно проторчал там часа полтора, наблюдал за воротами. За это время через них прошла уйма людей, несколько упырей под слабеньким мороком, пара невидимых дымных демонов, какая-то наглая кикимора, которая даже внешность менять не стала, но роза отреагировала только на меня…

— Значит, все напрасно! В воротах замка тоже была вмонтирована роза.

В темноте глаза Чудова вдруг блеснули красным, как у волка.

— А ты знаешь, куда она передает сигнал? Мне почему-то кажется, что не в спальню князя Лингара. Его забота — вяленая рыба… Все, хватит пустых разговоров. Иди, а я буду прикрывать тебя сзади.

— Счас, — злорадно сказал я. — Только после вас!

Прокравшись мимо безмятежно сияющей розы, овевающей галерею волнами теплого ветра, мы сразу попали на боковую лестницу и наконец начали спуск. Лестница была крутой, коридор — тесным и душным. Со всех сторон нависал холодный, влажный камень. На второй сотне ступенек (стены все сужались, свод опускался все ниже) меня охватила клаустрофобия. Но тут неожиданно повеяло свежим уличным воздухом, слева забрезжил свет. Мы прошли мимо глубокой, метра в полтора, бойницы. Я мог бы уместиться в ней целиком, но на выходе бойница была шириной с ладонь. В каменную щель виднелись яркие звезды, мерцающие над рекой.