В пасти новой войны - Виктор Поляков Страница 41

Как впоследствии выяснилось, тафиры строили свои города под толщей песка и выходили наверх нечасто, боясь опаляющего зноя. После этого судьба расы была предрешена и, спустя немногим более пятидесяти лет, тафиры исчезли, оставив после себя лишь многокилометровые лабиринты подземных туннелей.

Многие керганы спали и видели под своей властью провинцию Матаэл. Не раз их солдаты шли на приступ Шекхам, южной цитадели шестиугольника, второй по величине после цитадели Вакхам, но никогда их попытки не оказывались успешными. Тщетность приложенных усилий и тысячи бессмысленных жертв приводили керганов в бешенство, и они лихорадочно искали выход из создавшегося положения. И он был найден.

Часть туннелей, созданных тафирами, сохранилась, несмотря на их возраст, и один из них отыскали. Говорят, что Нуэль ат Тух, осыпал каждого из тех, кто нашёл проход золотом и, скорее всего, так оно и было. Затем была бесславная осада Туреха и, как следствие, война с керганатом, закончившаяся для него так плачевно.

Проход после этого был завален, а солдаты империи ещё несколько лет искали и уничтожали туннели, стремясь не допустить повторения трагедии Туреха. В одной из таких поисковых экспедиций и была обнаружена подземная гробница. Вызванные на место хранительницы после тщательного её изучения определили, что она принадлежала одному из жрецов Недера, и приступили к её раскопкам. Ничего заслуживающего внимания найдено не было, нашлось только кольцо, возмущающее окружающее пространство таким сильными потоками силы, что попытка перевезти его в хранилище ордена не увенчалась успехом.

Его поместили в обломок породы из каменоломен Нетер и предали земле в месте известном исключительно ордену. За то небольшое время, что его изучали, ничего, кроме того, что это очень сильный магический предмет, так и не выяснили. Туннель обвалили, а кольцо так и осталось закопано где-то в окрестностях Туреха. Это была одна из немногих реликвий, оставленной самой сильной из древних рас.

30 Мая 6349 года Летоисчисления.

Эра Исполнения Предначертанного. Ранее утро.

Ахерон. Провинция Матаэл. Город Турех. Таверна «Тафир»

«…Я пью за разорённый дом,

За злую жизнь мою!

За одиночество моё

И за тебя я пью!

За ложь меня предавших уст,

За мёртвый холод глаз!

За то, что мир жесток и пуст,

За то, что Бог не спас!»

Нестройный хор десятка изрядно пьяных солдат, проводящих в таверне «Тафир» своё очередное увольнение, сотрясал её стены и заставлял более трезвых посетителей морщиться от неудовольствия. Хозяин таверны, невысокий, но непомерно толстый мужчина лет сорока, тщетно пытался успокоить солдат, бегая с необычайным для его комплекции проворством от одного к другому. Его суета вызывала у военных только насмешки, а иногда, если он слишком упорствовал, то и пинки, вызывающие новый приступ неудержимого хохота. Конечно, Раслок, как звали хозяина этого ветхого и грязного строения, мог бы заставить прислугу позвать стражу, всегда находящуюся где-то неподалёку от подобных мест, но, уважая своих посетителей, никогда бы этого не сделал, предпочитая улаживать любые щекотливые ситуации, подобные этой, самостоятельно. Тем более эти солдаты появлялись у него так часто, что он мог бы с почти стопроцентной вероятностью предсказать, сколько прибыли он получит за своё терпение.

А сегодня был особый день. Завтра половина гарнизона должна будет покинуть город и идти в цитадель Шекхам, осаждаемую, по слухам, небывалой доселе армией неприятеля. Поэтому сегодня его клиенты позволяли себе то, что не позволили бы никогда. Сегодня они прощались с этим городом так, словно прощались навсегда, хотя у Раслока и вызывало сомнение, что они идут на юг. Он попросту не верил, что на самом деле произошло невероятное, и пекхоты сражаются теперь плечом к плечу с воинами пустыни. Империя пекхотов не граничит с Ахероном, они вообще не граничат ни с чем, кроме земель проклятых и пустыни Аргарис. Какой им смысл собирать армию и идти войной на Ахерон, о котором они имеют весьма смутное представление, и оставлять между ней и родной страной земли потенциального противника? Так рассуждал бывший некогда солдат Зангара, стоя за стойкой и протирая очередной бокал белоснежным полотенцем, смотревшимся так неуместно среди царившего здесь бардака.

– Хозяин! Ещё бутылку твоего лучшего вина! – могучий голос одного из солдат заставил Раслока вздрогнуть.

– Таким пойлом и нищих стыдно угостить, – пробурчал другой.

– Зачем так говорите, дорогие гости? Это очень хорошее вино! Даже сам Тиагар, будучи в нашем городе удостоил посещением мою скромную таверну и остался весьма и весьма доволен.

– Да чтобы Тиагар посетил такую дыру как эта? – раскатистый смех прокатился по таверне, – придумай что-нибудь другое.

– Думайте, что хотите, но это было на самом деле, – Раслок подал бутыль вина и, выпятив живот и расставив плечи, удалился, весь преисполненный достоинства. Со стороны это выглядело настолько комично, принимая во внимание его фигуру, что вызвало новый приступ хохота.

Веселье шло своим чередом, и никто не обратил внимание на человека в сером дорожном плаще, застывшего в дверном проёме. Бледный свет луны, к которому жители уже успели привыкнуть, хотя до сих пор недоумевали, куда делось солнце, отбрасывал на пол длинную зловещую тень. И только один человек обратил внимание на раннего посетителя. Это был сам хозяин. Окинув его цепким взглядом и не найдя признаков большого достатка, он уже готов был дальше продолжить вытирать свои бокалы, когда заметил золотую пряжку сапога, выглядывающую из-под полы плаща. Но не золото приковало его внимание, а форма пряжки. На Раслока прямо в упор смотрела голова Расгара – Бога, которому поклонялись жители пустыни. Но видение продолжалось лишь мгновение. Человек развернулся и исчез в ночи так же неожиданно, как и появился. Решив, что ему показалось, хозяин «Тафира» не стал предавать этому слишком большое значение и очень скоро забыл об увиденном, поглощённый навалившимися заботами.

Осушив изрядное количество бутылок, его ночные гости захотели плотно поесть перед тем, как отправиться в казармы. Некоторые, особенно усердвовавшие в опустошении его запасов, решили остаться здесь, и Раслоку пришлось подыскивать им подходящие комнаты. Это оказалось довольно непростым делом. Город готовился к ежегодной ярмарке южных провинций. Все гостиницы города были заполнены, и люди готовы были снимать номера даже в местах подобных этому. Но в семнадцатом сегодня заканчивался срок аренды, и он решил узнать, не готовы ли снявшие его люди съехать пораньше. Приблизившись к дверям номера, он уже поднял руку с зажатым в пальцах кольцом, на котором висела внушительная связка ключей, когда услышал приглушенные голоса. Разговаривали двое мужчин, нисколько, по-видимому, не боявшиеся, что их услышат. Это было очень странно, поскольку Раслок с первых услышанных слов понял, что это далеко не обычный разговор.

– Как только войска выйдут из города, мы атакуем их, – в голосе говорившего явственно слышались нотки ликования. – Мрачные сомнут их до того, как их офицеры смогут что-то сообразить.