Декан моего сердца - Екатерина Каблукова Страница 41

— И он… — я приподняла брови, ожидая продолжение сказки.

— Тут мифы расходятся. По одной версии он смог узнать ее, и они жили долго и счастливо, по другой — он ошибся и был сброшен с обрыва в бушующее море.

— А какую версию предпочитаешь ты?

— До недавнего времени я думал, что узнать среди иллюзий прообраз — невозможно, — Ройс поставил книгу на место и шагнул ко мне. — Но я ошибался…

Свет стал еще более приглушенным, а бирюзовые глаза магистра — более яркими. Я привстала на цыпочки, потянулась к его губам. На этот раз поцелуй был очень неторопливым.

Рука Ройса легла мне на грудь, лаская сквозь ткань платья. Я потянулась к пуговицам его рубашки. От возбуждения руки дрожали и петли поддались не сразу.

Распахнув полы, я провела ладонями по обнаженной груди, наслаждаясь бугрящимися под ладонями мышцами. Магистр тем временем расстегивал пуговицы на моем платье. Обнажив мне плечи, он начал целовать кожу, спускаясь вслед за послушной тканью все ниже и ниже. Платье скользнуло на пол, следом туда же полетела рубашка Ройса.

Дрожа от нетерпения, я шагнула вперед, прижалась телом к его обнаженной груди. Магистр по-звериному рыкнул, подхватил меня на руки и перенес на диван, осторожно опустил и замер, торопливо расстегивая ремень брюк.

От прохладного воздухе тело покрылось мурашками, и я вновь потянулась к Ройсу. Провела губами по коже абсолютно плоского живота, потом прикусила. Ройс охнул.

— Трикс, я еле сдерживаюсь, — предупредил он.

Я заглянула в его глаза. От страсти они казались абсолютно черными.

— Так не сдерживайся, — прошептала я, зачарованная этой страстью.

И ураган обрушился на меня. Мир перестал существовать. Были лишь он и я. Мужчина и женщина, чьи тела сплетались в древнем, древнее, чем все обычаи Севера, танце любви.

Поцелуи, стоны, прерывистый шепот… мы будто бы открывали друг друга для себя, с удивлением осознавая, насколько хорошо нам вместе.

— И почему я этого не помню? — подразнила я магистра, когда чуть позже, утомленные страстью, мы лежали, тесно прижавшись друг к другу на диване.

Моя голова покоилась на его груди, а сам Ройс задумчиво перебирал мои волосы.

— Ты про что? — лениво отозвался он.

— Про ту ночь на постоялом дворе, — я чуть приподнялась, чтобы видеть лицо магистра. — Я совершенно ничего не помню…

— Конечно, — хмыкнул он. — Ты ведь так старательно напивалась в компании гномов-рудокопов.

— Что? — я подскочила, едва не заехав Ройсу в подбородок. — К-какие гномы-рудокопы?

— Самые натуральные! — он хмыкнул. — Ты, что ничего не помнишь?

— Ну… — я прикусила губу, силясь вспомнить хоть что-нибудь, тщетно.

— Тебе подмешали зелье забвения, — подсказал Ройс.

Я охнула и попыталась все-таки воссоздать тот вечер:

— Я приехала, оформилась в ректорате, отнесла свои вещи и вышла пройтись. Потом решила поужинать…

Дальше воспоминания обрывались, я беспомощно посмотрела на Ройса. Он вздохнул и покачал головой.

— Я нашел тебя в компании гномов-рудокопов. Один из них как раз подсовывал тебе контракт на подпись. Пришлось вмешаться. А поскольку ты уже лыка не вязала, то мне не оставалось ничего другого, как снять комнату и остаться с тобой на ночь… одну тебя оставить я побоялся.

— С-спасибо, — при мысли о том, что могло произойти меня бросило в дрожь.

Гномы-рудокопы славились тем, что умело похищали женщин для своего клана. При этом по традиции каждая из похищенных жила с семью гномами, постоянно пела песни и от безысходности начинала разговаривать с птицами и зайцами.

Пленниц гномы не отпускали, всегда прикрываясь контрактом, подписанным жертвой.

— Никогда не выходи с разряженным накопителем, — тем временем наставлял меня Ройс. — Заклинание забвения вкупе с похмельем — самое малое, что ты может получить южанка в северных землях!

— Да, магистр! — потупилась я.

Он рассмеялся:

— Извини, я уже столько лет преподаю…

Я лукаво посмотрела на него:

— Интересно, а что ты делаешь с непослушными ученицами?

Он усмехнулся и подмял меня под себя.

— Сейчас узнаешь… — прошептал Ройс, вновь накрывая мои губы своими.

Из грота мы вышли на рассвете. Стоя у подножия холма, я любовалась бледно-розовым небом, пока магистр зачаровывал вход и накладывал иллюзию.

— Скажи, а ректор знает о твоем исследовании? — вдруг спросила я. Ройс кинул на меня быстрый взгляд через плечо.

— Скажем так, догадывается, но предпочитает не вникать — некоторые книги, которыми я пользуюсь, были запрещены. Так что теперь моя судьба в твоих руках! — и видя, что я недоуменно хмурюсь, Ройс пояснил. — Если ты сообщишь в департамент магического контроля о моих исследованиях, меня ждет неприятный разговор. Возможно не один!

Я вздрогнула, невольно подумав о письме, которая должна была написать Дориану. Ройс наложил последнее заклинание и довольно улыбнулся. Я с недоверием рассматривала холм и забор, в отличие от множества иллюзий, эти выглядели как настоящие. Я даже протянула руку и с удивлением ощутила прохладу камня и сырость росы на траве.

— Как… — только и спросила я. Ройс пожал плечами:

— Я же сказал, над чем работаю.

— Да, но…. Ройс, это — грандиозно!

Он довольно хмыкнул и взял меня за руку:

— Пойдем, тебя ждет кот…

Я вздохнула. Именно этот аргумент я привела полчаса назад, когда Ройс предложил никуда не ходить и остаться в гроте на все выходные. Можно сказать упрашивал, очень настойчиво и… вдохновенно.

Я даже почти согласилась, но вспомнила про Перчика. Пришлось отказаться от заманчивого предложения магистра. Ройс в ответ усмехнулся, но отпустил, правда, после головокружительного поцелуя, заставившего меня пожалеть о принятом решении.

Магистр проводил меня до кампуса и ушел. Целовать не стал, справедливо опасаясь вездесущих ведьм-сплетниц. Странно, но в холле кампуса их не было. Охранник мирно дремал на своем месте. Или делал вид.

Я поднялась по лестнице и вошла в квартиру. Перчик, лежавший у порога, подскочил и радостно мяукнул. Потом опомнился, окинул меня презрительным взглядом и гордо удалился в спальню.

— Мори! — строго отчитал меня Черепушка. Даже отражение в зеркале недовольно поджало губы, будто требуя отчет, где я провела ночь.

— Ну знаете ли! — возмутилась я. — Я вообще-то взрослая, самостоятельная женщина!

— Мементо? — издевательски протянул будильник.

— Мяв! — презрительно отозвался кот.

— Сейчас я из кого-то чучелко сделаю! — кровожадно пообещала я, проходя на кухню. — Или оставлю без завтрака!