Звезда моей любви - Татьяна Устименко Страница 40

И вот по этой-то весомой причине я, приняв заинтересованный вид, с умным лицом перебирала книги и свитки, кучами наваленные на столе старого чародея, затем бурно повосторгалась трубой с линзами, позволяющей наблюдать за звездами, и, наконец, сочла возможным перейти к тем невысказанным вопросам, от которых так сильно зудел мой болтливый язык. Маг любовно погладил свою седую бороду, галантно указал на кресло, приглашая присесть, и покосился на меня донельзя лукаво, пока я раскладывала перед ним добытые мной раритеты, чувствуя себя то ли незаконной наследницей старьевщика, то ли малолетней смотрительницей музея.

– А я-то думал, что Наследница желает приобщиться к тайнам магии… – немного разочарованно протянул он, вертя в узловатых пальцах найденный мною ключ.

Я с энтузиазмом закивала, подтверждая, что желает, еще как желает, но сначала она хотела бы знать, для чего и почему ей достались эти странные предметы.

– Сие мне неведомо! – с усмешкой заявил Альсигир, предваряя мой невысказанный вопрос, но его отговорка прозвучала крайне неубедительно.

– Уважаемый наставник, я вам не верю! – со вкусом парировала я, скрещивая руки на груди и с вызовом сверля чародея пристальным взглядом в упор. – Да чтобы такой опытный и почтенный чародей не знал…

– Не сработает! – ехидно хихикнул маг. – Лесть – не сработает!

Я виновато прикусила губу и сердито нахмурилась.

– Ну, хорошо, хорошо, – пошел на попятную мой хитрый собеседник. – Если я не властен поделиться с тобой информацией, то хотя бы постараюсь создать положительные эмоции.

– Не прокатит, – хмуро буркнула я, успешно переводя наш соревновательный спор в положение почетной ничьей. – Положительные эмоции возникают только в том случае, если ты вознамерился на все положить. А я себе подобную роскошь позволить не могу… Меня ведь испытания ждут.

– Виноват, признаю, – с сожалением вздохнул чародей. – Но если человека лишили чувства юмора, то значит, было за что.

На этот раз ему удалось-таки вызвать улыбку на моих губах. Однако терзающие меня вопросы все еще продолжали оставаться безответными, а поэтому я ультимативно ткнула пальцем в первый из загадочных предметов:

– Что это?

– Ключ, – спокойно ответил маг. – Неужели он похож на ложку, вилку или на столь любимые Беониром грабли? – Альсигир позволил себе толику сарказма.

– Вижу, что ключ! – отбила подачу я. – Но все ключи что-нибудь да открывают. От какой же двери мой ключ?

– Увы, – картинно пожал чародей плечами, – эта тайна принадлежит не мне. Когда-то мы обещали ее не разглашать, и я не собираюсь нарушать клятву, данную перед алтарем бога Шарро.

– Предпочитаешь унести ее с собой в могилу? – жестко уточнила я.

– Если придется! – смиренно согласился он. – Поверь мне, девочка, существуют секреты, которым лучше навсегда остаться нераскрытыми…

– А то что?

– А иначе обладание ими принесет своему владельцу больше вреда, чем пользы. Есть двери, достигать которых категорически не рекомендуется, и твоя – как раз из этой категории, ибо путь к ней может стоить тебе жизни… Просто сохрани его, и все! – Он ультимативным жестом бросил ключ обратно в мою сумку и победно кашлянул, подразумевая, что эта тема закрыта.

Я оторопело моргала, взирая на чародея со смесью негодования и восхищения. Вот так упрямство! Никогда бы не подумала, что в этом хрупком костяке, укрытом морщинистой кожей, таится столь завидная сила воли, намного превосходящая мою собственную. Но тут уж ничего не попишешь, придется смириться…

– Тогда я, в свою очередь, клянусь, что раскрою эту тайну сама! – самоуверенно заявила я. – И даже судьба не сможет мне помешать!

– Да будет так! – торжественно кивнул Альсигир, принимая мое обещание.

– А что вы скажете об этой вещице? – поинтересовалась я, придвигая к нему голубую раковину, изъятую мною из рук мертвого короля Арцисса и поднятую со дна моря.

– Я не уверен в своей правоте… – Старый чародей подслеповато прищурился, со всех сторон внимательно разглядывая, а также изучая на ощупь прекрасный дар моря. – Но в молодости мне приходилось слышать легенду об удивительной раковине, в которой обитает сама душа морской стихии. И, дескать, эта раковина умеет петь. Послушай… – Он поднес ее к моему уху, и я немедленно уловила негромкий, но мелодичный рокот, доносящийся из перламутрового витка и идеально воспроизводящий плеск волн.

– Все ракушки умеют петь, – равнодушно пожала плечами я. – Петь печально и бесконечно. Не вижу в этом ничего особенного.

– Да, – улыбнулся Альсигир, – но не все раковины умеют плакать!..

– Плакать? – изумленно переспросила я. – Но зачем?

– По легенде, такой раковине суждено однажды заплакать там, где нет воды, и залить своими слезами чужое горе, – поведал Альсигир. – Но где и когда это произойдет, я не знаю.

Он мечтательно закрыл глаза и нараспев продекламировал:

Вода есть злейший враг песка,

В песке сокрыта их тоска,

И чтобы горя смыть налет,

Ракушка плачет и поет.

Разрушив зла могильный тлен,

Неси в мир силу перемен,

Погибший город из песка

Поднимет пусть твоя рука…

«Что? – мысленно обалдела я. – И это все обо мне? Пройти через могильный тлен и поднять из песка погибший город? Да за кого он меня принимает, за всемогущую богиню?..» Я раздраженно фыркнула и отправила раковину вслед за ключом, упрятав ее в бездонную сумку Лаллэдрина. Все мои надежды пошли прахом, ибо разговор с Альсигиром не только не уменьшил количество вопросов, а наоборот, породил новые, куда более сложные. И ответы на них мне, безусловно, придется искать самой!

– Ну хоть этот-то предмет вам знаком? – Впав в отчаяние, я почти ткнула в лицо магу замшевый футляр, в котором хранился овальный объект, обнаруженный мною в кибитке старьевщика. – Ведь вы же сами отдали его тому, кто назвал себя последним из жрецов бога Шарро!

– Отдал, – не стал отнекиваться чародей. – Долгие годы он хранился в храме, будучи возложенным на главный алтарь не кем иным, как самой принцессой Эвреликой. Она оставила его для тебя… Но когда я понял, что жизнь, заключенная в этом предмете, начинает затухать, то передал его жрецу, умоляя поскорее доставить великий раритет той, чьей неотъемлемой частью он является.

– М-да, уважаемый наставник, с ответом на мой третий вопрос ты явно превзошел самого себя! – иронично усмехнулась я. – Еще никогда в жизни меня так не запутывали. Жизнь внутри предмета? О да, помню: Ребекка назвала его плодом, а Беонир считает его камнем… Так чем же он является на самом деле?

– Ни тем, ни другим, но при этом и тем, и другим одновременно, – не соизволил высказаться яснее чародей. – Пока это ничто, но чем оно станет в итоге, зависит только от тебя. Согревай этот предмет теплом своего тела, напитай его справедливостью своих деяний, взрасти своей любовью, и тогда он тоже тебя не разочарует… Учти, его дальнейшее развитие зависит лишь от тебя.