Путь к трону - Николай Степанов Страница 40

Следуя годами выработанной привычке, Дровкуч пересчитал встречавших. Одиннадцать обросших шерстью типов заметных признаков агрессии не проявляли. Горцы все же обнажили мечи, что ничуть не взволновало местных. Один из них вышел из толпы и спокойно произнес:

– Мы пришли, чтобы забрать свое.

– О чем идет речь, уважаемый? – Дровкуч решил прояснить ситуацию. Ему казалось, что оружием с этими типами не разобраться, да и магия вряд ли поможет.

– Я о нем. – Старик, о чем можно было судить по седой шерсти на голове, указал пальцем на принца. – Топай сюда, парень.

Никто не сдвинулся с места. Тогда незнакомец совершил круговое движение рукой и зашевелил губами. Из его уст не вырвалось ни звука, но целитель четко расслышал внутри себя: «Ризал, идем с нами». После этих неслышных остальным слов мохнатый дед развернулся и не спеша побрел обратно.

Тарин почувствовал, как замкнутая в его заклинание руна попыталась освободиться от пут. Руку ниже локтя обожгло, будто туда приложили раскаленное железо. Принц на всякий случай усилил блокировку древнего знака. Теперь, когда он узнал название магического пленника, это удавалось легче.

«Я не могу идти с вами», – передал наследник таким же способом.

Старик остановился. Он обернулся, одарив Тарина недоуменным взглядом.

«Нельзя противиться знакам Гаморла», – осуждающе покачал он головой.

Дед что-то забормотал себе под нос, к нему присоединились остальные подельники. В тишине ночи послышался нарастающий вой, и лохматые обитатели начали прямо на глазах преображаться в уродливых звероподобных существ.

Принц почувствовал, как на голове зашевелились волосы, и заметил вокруг себя тусклый свет. Сам он не мог видеть, как над его головой загорелось ярко-зеленое свечение в виде той руны, которая была запечатлена на его руке. Подобные знаки, только ярко-красного цвета, зажглись и над воющими монстрами.

Заметив, что наследник начал светиться, Дровкуч отдал команду лучникам. Их стрелы со свистом пролетели сквозь фигуру старика, не причинив ему никакого вреда. Магические пасы также проскочили мимо толпы оборотней.

– Не вмешивайтесь, – остановил своих Тарин. Он чувствовал, что схватка началась не сейчас и известными способами ее ход не переломить.

Наконец бормотание прекратилось. Монстры почти сразу вернули себе прежний облик, а старик опять зашевелил губами:

«Ты могучий человек, если сумел покорить двенадцатый знак господина нашего. Но твоя победа не окончательная. Хочешь стать бессмертным, иметь неограниченные силы и полную власть над знаком?»

«Нет», – после небольшой паузы ответил Тарин.

«Почему?»

«Я – принц Адебгии и знаю, что означает власть на самом деле. Она заставляет делать не то, что хочешь, а то, что требуется. Несложно предугадать, по чьим правилам придется играть, если Ризал мне всецело подчинится. Я не хочу. Хватит и одного бремени».

«Юная мудрость – редкий дар в наше время. Ты ею обладаешь, принц Адебгии. Прощай».

Толпа лохматых типов растворилась в ночи.

– О чем молчали? – Дровкуч тронул наследника за плечо.

– О вечной жизни.

– В облике лохматого монстра?

– Подробности не обсуждались. Я отказался сразу.

– Может, оно и верно. Человеку положено свой век в людском обличье прожить, а не шататься по ночам в виде морока зубастого с горящей буквой над головой.

– Надо мной тоже светилась?

– Да, только цвет был зеленый.

– Цвет жизни, – удовлетворенно отметил Тарин. – Это замечательно! Значит, знак не сумел меня изменить.

– А вы сомневались, ваше величество?

– Не без того.

– Ну и ну! – удивился гуртовой маг.

– Брат! – Илинга, не дождавшись, когда мужчины закончат, вклинилась в беседу. – Что этот монстр от тебя хотел?

– Приглашал в свою компанию. Представляешь меня заросшего с ног до головы?

– Тарин, они давно неживые, я это почувствовала. Единственное, в чем есть энергия жизни, – это в самих знаках, но она нечеловеческая. Ты можешь избавиться от этой проклятой руны?

– Пока нет. Но я обязательно что-нибудь придумаю. Вот доберемся до марлонского правителя, там и займемся чужим колдовством, прежде чем наведаться в гости к твоей мачехе.

– Для начала нам бы Олзанские степи преодолеть, да помогут нам горные вершины, – вернул принца к реальности Дровкуч. – Предлагаю не останавливаться на ночлег. Мы и так слишком много времени в песках потеряли.

– Хорошо, поехали дальше, – согласился Тарин и поспешил оседлать коня.

Он был рад, что их прервали. В последнее время наследнику стало все труднее разговаривать с Илингой. Может, потому, что будущему королю приходилось принимать решения, идущие вразрез прежним отношениям брата и сестры. От этого душа целителя вступала в конфликт с разумом, но действовать по велению сердца он не имел права – слишком многое было поставлено на карту. Отступать Тарин не желал, да и не мог. Тем, кто сейчас находился у власти, он был нужен как воздух. Поэтому перед сыном Глошара открывалось только два пути: покорное ожидание смерти или борьба за трон.