Лучезарный след - Елена Суханова Страница 40

Помню. Староста как-то упоминала, мол, после ремонта того общежития придёт черёд нашего. Почему-то я думала, что мы к тому времени успеем доучиться.

Златка, возможно, ожидала от меня обиженного, насупленного взгляда. Но я и не подумала обижаться. Не каждому понравится видеть человека, изменённого заклятием. Вспомнилось лицо Милорада после похода в столовую лечебницы.

Дверь за Златкой прикрылась, а я озадачилась тем, чтобы упаковать вещи Лучезары. Хорошо бы убрать их из комнаты, но кто возьмёт на хранение? Любому жутковато станет. Выкинуть? Рано или поздно они ей потребуются, а это – новая истерика и гнутые ложки. Если не каменные люди. Можно понадеяться на защиту Чародейной стражи. Когда-нибудь ведь они её поймают… и будет она в наручниках… Тьфу ты! Про вещи-то так и так может вспомнить… Ой, да ладно. Пусть они лежат. Мешают что ли?

Верещагина убежала в чём была. Как она сейчас? Где? Я испытала нечто подобное жалости. Однако напомнила себе, как противно растут по вечерам волосы. Козья шерсть. А ещё противнее она по утрам врастает обратно.

Я сложила тряпки Лучезары, не заботясь об аккуратности, в её сумку. Притрамбовала их журналами, дисками и прочей мелочёвкой. Оставила лишь вычислитель в надежде узнать о скрытной бывшей соседке что-то новое. Что натолкнуло бы меня на мысль, где её искать.

Непонятно, почему его не забрали стражи.

Аппарат, что неудивительно, оказался защищён паролем. Я попробовала «Славомир».

Попробовала «Гуляев».

И «Гуляев Славомир».

И «Славомир Гуляев».

И те же манипуляции с именем и фамилией самой Лучезары. И её матери. Поэкспериментировала с датой рождения. Вычислитель всякий раз протестующе пищал. Сама понимала, что глупо. И пускать кого ни попадя ему не велено. И пароль, вероятно, гораздо сложнее. Может, вводить надо «дщшговль».

Плюнула.

Бросила своенравную технику в сумку и запихала её под кровать. После чего решила проветрить комнату.

Лютень-месяц всегда предчувствие весны! Вроде снег ещё лежит. Морозец заставляет кровь приливать к щекам. Но когда выглянет солнце, сосульки начинают таять, а птицы петь.

Я перегнулась через подоконник. Вот чего не хватало в лечебнице! Чистого воздуха. В таких заведениях предпочитают не отпускать на длительные прогулки. Я с наслаждением глубоко вдохнула. Понаблюдала, как от корпусов Академии бредут к общежитию учащиеся.

А через некоторое время в гости пожаловала Надёжа. Мне ни она, ни Златка не звонили. Значит, Радмилка сообщила, что я вернулась.

– Вот, – Надёжа протянула мне тетради с конспектами.

– Спасибо.

– И ещё кое-что.

Надёжа вышила рушник. Для меня. Она рукодельница, замечательная хозяйка, отличная повариха, заботливая мама. Учиться успевает, не пошла в отпуск, когда родила. И муж у неё всегда, как картинка. Чистенький, отглаженный. Интересно, она спать вообще успевает?

– Зачем? – вырываются у меня время от времени нелепые вопросы.

– Заступник от злобной ворожбы.

По краям рушника тянулась нитяная роспись. Солярные символы, цветы, всадники на лошадях и Макошь, воздевающая руки к небу.

Красота неописуемая. И ценная. Ручная работа.

Я чуть не сказанула, что припозднилась Надёжа с рушником. Раньше стоило заступничать. Теперь только расхлёбывать. Вместо этого поблагодарила.

Надёжа многому доверяет. Она не сомневается в гороскопах. Часто пробует рецепты оздоровления, почерпнутые в журналах или услышанные в очередях. Раньше покупала всякую чушь у распространителей. Потом обожглась и стала осторожнее. А однажды чуть не вляпалась в финансовую пирамиду. Мы с Радмилкой отговорили. Надёжа почти не понимает шуток, потому часто оказывается жертвой розыгрышей. Она верит в современные легенды, не догадываясь, что часто создают их для дурачков, любителей славных сказок и туристов.

Она – прекрасный человек. Вряд ли вышивка обережёт меня от зла, но Надёжа делает подарок искренне. Не стоит её обижать.