Особенная - Скотт Вестерфельд Страница 40

После этого путешествие, казалось, тянулось вечно.

Бывали дни, когда Тэлли почти не сомневалась: навигатор — всего-навсего обманка, и дымники нарочно все подстроили так, чтобы беглецы ходили кругами по безлюдным краям; чтобы искалеченный Зейн мучился после долгих ночных переходов, а психующая Тэлли оставалась совсем одна, всеми брошенная и невидимая. Оба томились — каждый в своем личном аду.

Тэлли гадала, что о ней теперь думает Зейн. После того что между ними произошло, он, пожалуй, понял, насколько же она на самом деле слаба. Устрашающая боевая машина доктора Кейбл была обезоружена одним-единственным поцелуем, ее замутило от прикосновения дрожащих рук.

Когда Тэлли вспоминала об этом, ей хотелось ранить себя, врезаться в собственную плоть — до тех пор, пока она не почувствует, что стала другой изнутри. Не такой особенной, более человечной. Но она сказала Зейну, что больше не наносит себе ран, и ей не хотелось к этому возвращаться. В этом было бы что-то сродни нарушению клятвы.

Тэлли не знала, рассказал ли Зейн о ней остальным «кримам». Может быть, они уже замышляли что-нибудь вроде засады. Решили изловить ее, чтобы потом сдать дымникам. Или, может быть, они попытаются бежать, скрыться от нее, бросить одну в этой глуши?

Она представила себе, что снова прокрадывается в лагерь «кримов», когда все, кроме Зейна, спят, и признается ему, как ей плохо. Но мысль о встрече с ним была нестерпима. На этот раз Тэлли явно зашла слишком далеко. Ее чуть не стошнило у него на глазах, не говоря уже о том, что она нарочно поранила его руки.

Шэй от нее уже отвернулась. Вдруг и Зейн тоже решит, что хватит с него этой Тэлли Янгблад?

К концу второй недели «кримы» остановились на утесе, круто обрывавшемся в море.

Тэлли посмотрела на звезды. До зари еще было далеко. Вдаль уводила железнодорожная линия. Между тем все беглецы спрыгнули со скайбордов, собрались вокруг Зейна и уставились на какой-то предмет, который он держал в руке.

Это был навигатор.

Тэлли наблюдала и ждала. Она парила на своем скайборде чуть ниже края обрыва. Подъемные винты помогали ей держаться на приличном расстоянии от бьющихся о скалы волн. Миновало несколько долгих минут, и она заметила дым костра. Стало ясно: ночью «кримы» дальше не пойдут. Тэлли подлетела ближе и спрыгнула на землю.

Она пошла по кругу, прячась в высокой траве, и вскоре оказалась неподалеку от стоянки. «Кримы» начали готовить еду. Поле зрения Тэлли озарилось инфракрасными вспышками. Наконец она выбрала место, куда от стоянки доносились звуки и запах еды.

— А что нам делать, если никто не придет? — спросила одна из девушек.

Ей ответил голос Зейна:

— Придут.

— Долго ждать?

— Не знаю. Но делать больше нечего.

Девушка заговорила о том, сколько у них осталось воды, о том, что уже две ночи на их пути не попадаются реки.

Тэлли немного успокоилась и уселась на землю посреди травы. Навигатор сообщил беглецам, что они должны сделать остановку в этом месте. Явно это был не Новый Дым, но, возможно, это жуткое путешествие скоро должно было закончиться.

Она огляделась по сторонам, понюхала воздух, гадая, что в этом месте такого особенного. Помимо ароматов самоподгревающейся еды Тэлли уловила какой-то запах, от которого у нее по коже побежали мурашки. Где-то, не так уж далеко, лежало что-то сгнившее.

Она легла на живот и поползла в ту сторону, откуда доносилась вонь. Тэлли обшаривала землю взглядом, а смрад становился все сильнее и сильнее, и в конце концов ее чуть не стошнило. В ста метрах от лагеря она нашла источник мерзкого запаха: это была куча дохлой рыбы — головы, хвосты, дочиста обглоданные позвоночники с ребрами, и все это было покрыто мухами и червями.

С трудом сглотнув подступивший к горлу ком тошноты, она мысленно велела себе держаться и принялась обследовать территорию вокруг зловонной кучи. На небольшой полянке обнаружила старое кострище. Головешки были холодными, пепел сдуло ветром, и все же кто-то останавливался здесь на привал. Похоже, довольно много людей.

Кострище было устроено в глубокой яме, подальше от морского ветра, и таким образом, чтобы огонь давал по максимуму тепла. Будучи изнеженными горожанами, «кримы» всегда предпочитали, чтобы от костра было больше света, чем жара, и дрова сжигали беззаботно. А этот костер явно разводили люди опытные.