Невеста вампира - Джена Шоуолтер Страница 40

Но как только Делайла потянулась потрясти зеркало в надежде, что Лили и Крейя смогут её увидеть, оно растворилось в воздухе точно так же, как помост с ловушками. Синеволосая амазонка лишь напрасно хрипела от злости и сыпала проклятьями. Как и все её товарищи. Чтобы успокоиться, она постаралась очистить разум, стала медленно дышать, и тихо повторять самой себе, что Лили жива, что с Лили всё хорошо. Пусть она расстроена, но в порядке. Хоть одной тревогой меньше. А потом на неё вдруг накатило болезненное желание ощутить прикосновение рук Лайела, обнимающего её, и воительница ринулась обыскивать остров. Однако, в какую бы сторону Делайла не направлялась, она всегда выходила к одному и тому же месту.

Бесцельные плутания заставляли её мучительно думать об одном и том же. Был ли Лайел всё ещё жив? Или его всё-таки убили?

За спиной послышались шаги, но Делайла не обернулась и никак не подала виду, что заметила непрошенного гостя. По тяжёлой поступи она узнала дракона, а пряный, дышавший обещанием опасности запах сказал ей, что это был Тагарт.

«Может быть, если его игнорировать, он отвалит?»

Дракон плюхнулся на песок рядом с ней.

— Беспокоишься о своём любовничке? — поинтересовался он слегка заплетающимся языком.

«Да уж, не лучшая ночка», — раздражённо подумала девушка.

— Ты пьян!

— Я знаю. И разве это не чудесно?

— Где ты раздобыл вино?

— Каждый дракон обладает магической способностью. Некоторые могут дышать под водой, другие — в мгновение ока перемещаться из одного места в другое. Некоторые могут увидеть того, кто им нужен, где бы тот ни находился, просто произнеся имя этого существа. Ну а я… я умею обращать воду в вино.

Его голос выдавал скрытое смущение и едва заметное отвращение к самому себе. Делайле стало интересно, почему?

— Где твой вампир? — спросил, однако, оборотень, прежде чем Делайла не надавила на него и не вытрясла ещё чего-нибудь. — Умер?

Сердце ёкнуло в груди, когда перед глазами возникло видение неподвижно лежащего Лайела в растекающейся вокруг него луже крови.

— Пошел к Аиду, Тагарт!

Она вскочила на ноги, не желая давать ему никакого преимущества перед собой. Даже такого, как взгляд с высоты его роста.

— Ты о нём беспокоишься, — утверждение, не вопрос.

— У нас уже был этот разговор, и я не собираюсь возвращаться к нему снова.

— Ты права. Я… извини.

Он извинился? Должно быть, и вправду пьян, если позволил себе извинения. Делайла удивлённо распахнула глаза и пристально изучала мужчину. Дракон был также силён, как и Лайел. Он был тёмным, красивым, резким. Стойким и умелым. Он без колебаний уничтожал своих врагов. И он, амазонка нехотя признавала это, помог ей во время испытания. Почему же её тело не желало этого мужчину? Уж она-то из первых рук знала, какими чувственными могли быть драконы.

— Ты смелая, — сказал он, слегка пошатываясь, — и бесстрашная. У нас может получиться хорошая команда.

— Мы и так в одной команде, — ответила девушка.

Тагарт опять пошатнулся и неуклюже взмахнул рукой, пытаясь удержать равновесие.

— Я имел в виду нас. Тебя и меня. Мы самые сильные среди них, самые опытные.

Делайла удивленно захлопала ресницами.

— Я не совсем понимаю, что именно ты сейчас пытаешься мне сказать.

— Глупая Амазонка, — он с подлинным весельем засмеялся. Ему очень шла улыбка, она освещала его черты и отгоняла тени, которые, казалось, всегда омрачали это мужественное лицо. — Я прикрою твою спину, а ты мою. В случае, если мы проиграем в состязании, мы никогда не станем голосовать друг против друга.

— Голосовать? О чём ты говоришь?

— Ты не знаешь?

— Нет, — сказала амазонка, и его лицо изменилось, смягчилось и теперь неприкрыто выражало симпатию. — Расскажи мне!

— Делайла…

Она сократила дистанцию между ними так, что, будь она повыше, оказалась бы нос к носу с драконом. Волны омывали их ступни, клонящаяся к закату луна щедро разливала свой свет во все стороны, и ночные птицы заливались трелями. Но ничто не могло перекрыть шум её бешено колотящегося сердца.

— Расскажи мне!

— Вторая команда вернулась. Они рассказали, как всё было. Их заставили голосовать против того, от кого они считали нужным избавить свою команду. — Тагарт сделал тяжёлую паузу. — Потом была казнь.

Страх и паника мгновенно отравили её кровь, пронзили, словно ножом. Делайла ухватилась за изодранную рубашку Тагарта, комкая ткань в руках.

— Верну… вернулась ли Нола?

Он медленно кивнул, и внимательно её изучал. Жестокость, о которой они говорили сейчас, очевидно, начала отрезвлять его.

— Хочешь знать, вернулся ли царь вампиров?

Она хотела. Всей душой хотела это знать, но боялась того, какой может оказаться её реакция на новости. Если она узнает, что он жив, станет ли она улыбаться? Смеяться, плясать от радости? А если узнает, что он на самом деле мёртв, станет ли плакать? Рыдать?

— Я обдумаю твою просьбу о заключении союза, — сказала она, выпуская рубашку из рук. Делайла медленно попятилась назад, отчаянно желая остаться в одиночестве — но, решительно не желая этого показывать. — Обсудим это позже.

— Его не было среди тех, кто вернулся, — всё равно сказал Тагарт.

Она попыталась убедить себя, что это ещё ничего не значило, но Тагарту ничего не ответила. Делайла продолжала отходить. Прочь. Подальше от него.

Он сердито сжал челюсти.

— Если ты будешь слишком долго раздумывать, я отзову предложение и сделаю его кому-нибудь другому.

И она станет первой, за кого они проголосуют в следующий раз, Делайла в этом не сомневалась. И всё же сохранила молчание. Наконец, она миновала кромку леса. Ветви деревьев сомкнулись перед ней, скрывая Тагарта из виду, и в ту же секунду амазонка развернулась и побежала что есть мочи, куда глаза глядят. Её кожа была холодной как лёд, но пот всё равно выступал и струился.

Конечно же, команда Лайела проголосовала против него, он ведь намеренно покалечил одного из них.

Слёзы, которых она так боялась, нещадно жгли глаза.

«Ты ведь знала его всего пару дней, и предполагала, что такое могло произойти. От чего же ты в таком отчаяньи?»

Вампир не принёс ей ничего, кроме неприятностей и бед. И удовольствия. О, боги, такого удовольствия. Она больше никогда не познает его поцелуев, его прикосновений. Не сможет узнать его тайн, облегчить боль, которую видела в его взгляде каждый раз, когда он на неё смотрел. Никогда не сможет вернуть свет во тьму, завладевшую его душой.

«Как глупо», — думала она в тысячный раз. Откуда вообще взялась эта мысль? Вернуть свет в его душу? Её собственная душа была не менее темна, чем его. Чем была его. Рыдание вырвалось из груди девушки.