Рапсодия: Дитя крови - Элизабет Хэйдон Страница 40

— Я ВИЖУ конец туннеля.

Рапсодия и Грунтор проснулись, услышав голос, который эхом отражался от стен. Обычно земля поглощала все звуки, и потому громкий голос Акмеда застал их врасплох. Рапсодия быстро села, и ее волосы рассыпались по груди фирболга.

Грунтор поднял голову и далеко наверху увидел крошечную красную точку.

— Ладно, пойдем туды, — согласился он и помог Рапсодии забраться на корень.

Они снова поползли наверх. Сегодня Рапсодии казалось, что теперь, когда, возможно, конец пути близок, у нее прибавилось сил и она гораздо увереннее справляется со своей задачей. От одной только мысли, что она снова сможет вдохнуть свежий воздух, девушка забывала об усталости. Когда они, окутанные непроглядным мраком, пробирались по корням громадного дерева, Рапсодия не позволяла себе думать о спасении. От подобных мыслей ее тут же охватывала такая тоска, что она падала духом. Даже сейчас она старалась не слишком радоваться.

Рапсодия оказалась права. Они продвигались вперед, стараясь нигде не задерживаться и не останавливаться, но красная точка впереди не становилась ближе. Путники разбили лагерь, когда поняли, что устали и больше не могут сделать ни шага, и разделили остатки припасов, которые прихватил с собой Акмед.

С трудом разжевывая сушеные бобы и кусочки корня Сагии, добытые Акмедом, и запивая их водой, собранной с тонких отростков, Рапсодия вдруг почувствовала, как ее охватывает отчаяние. Она целый день не вспоминала сон, приснившийся ей предыдущей ночью. Майкл ее теперь ни за что не найдет… Да и конец пути, возможно, близок. Однако сейчас мысли вернулись к неприятному воспоминанию…

Самым страшным в поведении Майкла в те две кошмарные недели была не глубина его низости, а непредсказуемость. Иногда он на целый день запирался с Рапсодией в комнате, не выпускал ее, требовал постоянных знаков внимания. А то тащил в столовую, где брал прямо на кухонном столе, среди посуды и столовых приборов, под удивленными взглядами своих офицеров, которым ничего не оставалось, как смотреть на это действо и свою остывающую еду.

Порой он становился жертвой собственной ревности. Как-то раз он избил до полусмерти одного из своих людей за то, что тот якобы на нее глазел. Иногда же он заставлял ее обслуживать всех офицеров, которых только мог найти, одного за другим. Рапсодия призывала смерть, но та не приходила, и тогда ей оставалось утешаться лишь тем, что девочке, по крайней мере, ничто не угрожает.

Наконец пришел долгожданный день, когда Майкл должен был уезжать. Рапсодия стояла и смотрела, как он седлает лошадь. Для разнообразия он пребывал в прекрасном расположении духа. Взяв ее лицо в ладони и осторожно поцеловав, он радостно улыбнулся:

— Знаешь, Рапсодия, я рад, что нам с тобой довелось повидаться. Не могу дождаться, когда выполню приказ и смогу к тебе вернуться. Ты будешь по мне скучать?

— Разумеется, — ответила она.

Ложь больше не перехватывала ей горло, лишая возможности дышать.

— Вот и умница… Карволт, приведи Петунию — и в путь.

Рапсодия почувствовала, как внутри у нее все похолодело.

— Нет, Майкл. Она моя. Мы заключили сделку.

— Твоя? Не смеши людей. Я обещал ее дорогому отцу, что сам позабочусь о ней, а потом перерезал ему глотку. Ты же не хочешь, чтобы я нарушил слово, правда?

В доме послышались отчаянные крики, и вскоре на пороге появился Карволт, который тащил за собой девочку.

Рапсодии стало страшно. Она прекрасно знала, что в характере Майкла потребовать от нее соблюдения условий договора, а самому нарушить его. Майкл ухмылялся, видя, как по щекам Рапсодии текут слезы, как она пытается дотянуться до девочки и не может. Наконец, не в силах больше сдерживаться, Рапсодия разрыдалась:

— Пожалуйста, Майкл, не делай этого. Не нарушай своего слова. Отдай ее мне. Пожалуйста.

— С какой стати, дорогая? Я провел с тобой две потрясающие недели. По правде говоря, все удовольствия, которые я получил за свою жизнь, не сравнятся с тем, что мне довелось испытать здесь. Я привык к регулярным сексуальным упражнениям. Кто-то же должен меня обслуживать! Петуния сойдет в качестве временной замены.

Рапсодия схватила его за руку, когда он отвернулся от нее.

— В таком случае, возьми меня с собой, Майкл. Оставь девочку.

Рапсодия прекрасно знала, что означают его последние слова. На девочку ему плевать. Он попользуется ею, а потом убьет.

На лице Майкла расцвела победоносная улыбка:

— Как трогательно!.. И кто же поверит, что перед нами та самая женщина, что отказалась лечь со мной в постель две недели назад, да еще в присутствии моих людей? Думаю, мои ласки заставили тебя измениться, правда, дорогая?

— Да. — Рапсодия подумала, что он совершенно прав, сам того не понимая: за минувшие две недели многие вещи, в которые она верила, умерли навсегда.

— Ну, что тут скажешь? Все складывается даже лучше, чем я думал. Извини, милая, но ничем не могу тебе помочь. Я сомневаюсь, что ты будешь хранить мне верность и ждать меня. Поэтому и я быть верным тебе не намерен. Седлай коней, Карволт. — Он повернулся, собираясь уйти.

Охваченная отчаянием Рапсодия вдруг потянула его к себе и поцеловала. Она почувствовала, как у него сильнее забилось сердце. Он справился с изумлением и грубо ее обнял, а Рапсодия прошептала ему на ухо:

— Пожалуйста, Майкл, неужели ты поступишь так ужасно с женщиной, которая тебя любила?

Майкл оттолкнул ее и заглянул ей в глаза:

— Ты меня любишь? Ты, Рапсодия? Поклянись — и я оставлю тебе девчонку!