Хитрости Локка Ламоры - Скотт Линч Страница 40

– Стойте! Доложите, кто вы такие и по какому делу!

У самого подножья моста на северном берегу Анжевины находилась приземистая караульная будка с затянутыми масляной бумагой оконцами, из которых сочился белесый свет. Около нее стоял одинокий человек, чей желтый плащ казался оранжевым в красном сиянии фонарей. Слова часового прозвучали бы повелительно, если бы не голос, неуверенный и совсем молодой.

Локк улыбнулся. На каждом сторожевом посту в квартале Альсегранте должны стоять по два желтокурточника, но сегодня старший из них, не иначе, решил отдохнуть и поручил всю работу своему неопытному юному напарнику. Оно только к лучшему. Придержав лошадь у караульной будки, Локк достал из-под черного плаща драгоценный бумажник:

– Имя мое не имеет значения. – Локк раскрыл бумажник и коротко показал круглолицему молодому стражнику значок тайного сыска, блеснувший в слабом свете бумажных окон. – Я здесь по делу, порученному мне его светлостью герцогом Никованте.

– По… понятно, сударь.

– Я здесь не проезжал. Мы с тобой не разговаривали. И напарнику своему втолкуй, что он меня не видел и не слышал.

Желтокурточник поклонился и быстро отступил назад, явно робея. Локк улыбнулся. Всадники в черных плащах, на черных лошадях, выплывающие из тьмы и тумана… При свете дня подобные страшилки вызывают лишь смех. Но под покровом ночи поверить в призраков очень легко.

Если на улице Златохватов деньги вовсю работали, то в Альсегранте они оседали на покой. Четыре острова Альсегранте, соединенные между собой мостами, представляли собой ступенчатые холмы, чьи вершины находились вровень с широким плато, где вздымались к небу могучие Пять башен. Деньги, нажитые в давнем прошлом, и деньги, нажитые в прошлом недавнем, здесь причудливо смешивались в пестрой мозаике особняков и частных садов. Отсюда купцы, менялы и судовые агенты снисходительно взирали на остальной город. Отсюда низшая знать с завистью смотрела на башни Пяти семейств, правивших Каморром.

Время от времени по улицам грохотали черные лакированные кареты с раскачивающимися фонарями и трепещущими на ветру гербовыми вымпелами своих владельцев. Иные экипажи сопровождала охрана из вооруженных всадников в разрезных дублетах и полированных нагрудных пластинах (такой моде следовали в этом году наемные головорезы). В некоторых упряжках лошадиные сбруи были украшены крохотными алхимическими шариками, и издалека казалось, будто в тумане летит рой светлячков.

Особняк дона Сальвары – четырехэтажное прямоугольное здание с колоннами, возведенное несколько веков назад, – уже слегка просел под бременем лет, ибо он был целиком и полностью построен человеческими руками. Расположенный в сердце Дюроны, самого западного из Альсегрантских островов, окруженный густыми садами и со всех сторон огороженный двенадцатифутовой каменной стеной, громадный особняк и сам казался своего рода островом. Зарешеченные окна на четвертом этаже горели янтарным светом.

Двое Благородных Каналий тихо спешились в переулке у северной стены усадьбы. За несколько долгих ночей тщательной разведки Локк с Клопом выяснили, где проще перелезть через ограду и взобраться на крышу. Одетые во все черное, они с Кало станут практически невидимыми под покровом тьмы и тумана, едва лишь окажутся по другую сторону каменной ограды.

Обстоятельства им благоприятствовали: полная тишина и ни единой живой души вокруг. Кало привязал лошадей к деревянному столбу у стены и ласково потрепал жидкую гриву своей кобылы:

– Выпей в память о нас стаканчик-другой, голубушка, коли мы не вернемся.

Прислонившись спиной к стене, Локк подставил сцепленные ладони. Кало оперся ногой на это подобие стремени и, крепко оттолкнувшись, прыгнул вверх. Бесшумно взобравшись на стену, он свесился вниз и протянул обе руки товарищу. Затащить следом за собой Локка, стройного и легкого, жилистому Кало не составило ни малейшего труда. Уже через считаные секунды они спрыгнули в благоуханную влажную темноту сада и застыли на корточках, напряженно прислушиваясь.

Все двери на первом этаже запирались изнутри на хитроумные шестеренчатые замки и железные засовы – против них отмычка бессильна, ясное дело. Но вот крыша… Многие обитатели Альсегранте, еще не достигшие достаточно важного положения в обществе, чтобы опасаться наемных убийц, свято верили в неприступность высоких каменных оград.

Два вора медленно и бесшумно карабкались по северному фасаду особняка, крепко цепляясь за трещины в теплой гладкой кладке. На втором и третьем этаже было темно и тихо. Свет горел на четвертом, с другой стороны здания. С колотящимися от возбуждения сердцами Локк и Кало надолго замерли под самым парапетом крыши, напрягая слух, не донесется ли из глубины дома какой-нибудь шум, свидетельствующий о том, что их заметили.

Луны скрывались за тонкими серыми облаками. Слева от Локка и Кало расстилался город – широкая дуга расплывчатых разноцветных огней, мерцающих сквозь туман; а над ними на фоне ночного неба смутно чернели силуэты громадных башен. Крохотные огоньки окон и парапетных фонарей на самом верху не скрашивали, а, наоборот, усиливали зловещее впечатление, производимое грандиозными сооружениями. Если смотреть на них снизу с близкого расстояния – головокружение обеспечено.

Локк перелез через парапет первым. В тусклом свете подернутых облаками лун он добрался до белой мощеной дорожки, проходящей посередине крыши, и медленно двинулся по ней. По обеим сторонам от него темнели очертания цветущих кустов, невысоких деревьев и вьющихся лоз; в воздухе висел запах влажной земли, смешанный с ароматом зелени и цветов. Сад вокруг особняка был самым что ни на есть обычным, а здесь, на крыше, располагался ботанический заповедник доньи Софии.

Локк по опыту знал, что почти все ботаники-алхимики увлекаются изготовлением диковинных ядов, поэтому он закутался в плащ поплотнее, надвинул капюшон пониже и закрыл лицо черным шейным платком до самых глаз.

Бесшумно ступая, Локк и Кало пробирались через сад Софии с такой осторожностью, будто шли между лужами горючего масла в тлеющих плащах. В центре сада находился люк с обычным дверным замком. Минуты две Кало стоял подле него с отмычками в руке, чутко прислушиваясь, а потом за десять секунд открыл замок.

Задерживаться в лаборатории доньи Софии на четвертом этаже двоим незваным гостям хотелось еще меньше, чем в ботаническом саду на крыше. На цыпочках, точно виноватые мужья, припозднившиеся домой с попойки, они крадучись прошли через темные помещения, заставленные растениями в горшках и научным оборудованием, и наконец достигли узкой каменной лестницы, что спускалась на третий этаж.

План дома Благородные Канальи знали как свои пять пальцев. На третьем этаже находились спальные покои хозяев и кабинет дона Сальвары напротив через коридор. На втором этаже располагалась большая обеденная зала, которая в отсутствие гостей почти не использовалась. На первом этаже размещались кухня, несколько гостиных и комнаты прислуги. Кроме Конте, супруги Сальвара держали двух пожилых служанок, повара и мальчишку, выполнявшего обязанности посыльного и судомоя. Все они, вероятно, сейчас крепко спали в своих комнатах, и в любом случае никто из них не представлял собой и сотой доли той опасности, какую представлял Конте.