Я ненавижу оборотней - Катерина Полянская Страница 40

Дахор представил меня как подругу. В прямом смысле этого слова. Мы вместе обедали, Джусон и Вита расспрашивали про жизнь в большом городе, бело-рыжая кошка бродила под столом, терлась о ноги и изредка хрипло мяукала, попрошайничая.

Как договаривались, я периодически отзванивалась маме.

Время неслось незаметно. Дахор показал мне дом и свою комнату, при этом даже умудрился не распустить руки. Потом играли на бильярде, смотрели фильм. Позже он катал меня на качелях, подвешенных к старой яблоне в саду.

Ужинали бутербродами на веранде. Сидели в гамаке, завернувшись в пледы, смотрели в темнеющее небо и говорили о разном.

— Часто ты приводишь в дом девушек?

Я не ревновала, мне было просто любопытно.

— Только тех, кого считаю друзьями, — серьезно ответил сероглазый и потерся щекой о мое плечо. — Остальное предпочитаю оставлять за его пределами.

Наверное, будь я парнем, вела бы себя похожим образом. Не все имеет смысл показывать родителям. Но Ирму все равно было жалко, даже несмотря на то, что она со мной сделала. Почти сделала. От собственных эмоций становилось смешно.

А меня только что назвали другом. За что такая честь? Хитрый ход? Попытка зайти с другой стороны? Или…

— Можно спросить… о личном?

— Опять о девчонках?

Оборотень выразительно сморщился.

— Нет.

Я помедлила, но решимость никуда не делась.

— О полукровках.

— Валяй, — разрешил, вероятно, будущий вожак, качнул ногой гамак и чуть отодвинулся, выражая своим видом заинтересованность.

Вдох-выдох. Надо успокоиться и хотя бы попытаться изобразить отстраненное любопытство. Чтобы он не подумал, что дело касается лично меня.

— Как это происходит? Ну, когда полуоборотень начинает осознавать свое второе «я»…

Дахор потер лицо руками, собираясь с мыслями.

— Где-то в подростковом возрасте. Сначала полукровка начинает реагировать на луну, потом проявляются некоторые наследственные черты: острое зрение, слух, повышенное обоняние. Поначалу все это неприятно, даже болезненно. Через три цикла может случиться оборот. Впрочем, таких случаев уже лет сто не было.

Звуки и запахи, беспокойство от лунного света, и голова болит регулярно… Черт, как похоже!

— Еще лунатизм, — продолжал парень, не замечая моего напряженного мыслительного процесса. — Пока организм перестраивается и привыкает к новым возможностям, это реально проблема. В секторе для полукровок у нас на пятерых воспитанников каждую ночь дежурит тринадцать воспитателей. Я тоже пару раз попадал.

Я нервно облизнула губы.

— А эмоции? Безрассудство, притупившийся страх, склонность к необдуманным поступкам?

Пока есть возможность, нужно выяснить как можно больше.

— Не замечал… — покачал взлохмаченной головой Дахор.

В этом месте не сходится. Может, еще пронесет?

— Скажи… если полукровка живет среди людей, есть вероятность, что волчья половина никогда не проявится?

Я внимательно прошлась взглядом по красивому смуглому лицу. Подтверди! Ну, пожалуйста!

Парень снова мотнул головой и скривил губы.

— Нет, Джая. Наоборот, я где-то читал, что в подобных случаях может проявляться немотивированная агрессия. Если инстинктам не дать вовремя проявиться, возникают проблемы с психикой. Поэтому в человеческих городах существуют целые кланы охотников на оборотней.

— Просто фантастика какая-то!

Улыбка получилась чуточку заискивающей.

— Я не много об этом знаю, — с тенью сожаления заметил Дахор. — Мой другой дядя еще в юности сбежал из Ростани и, пока живы были дед с бабкой, иногда писал. Вот про кланы эти тоже… Вроде бы он даже подружился с одним.

От темы мы отошли достаточно далеко, и возвращаться к ней я не стала. Кое-что уже узнала. Теперь надо бы остаться с полученной информацией наедине и разложить ее по полочкам.

Поэтому, когда оборотень задал следующий вопрос, у меня так ноги и онемели. Если бы не сидела, точно бы шлепнулась!

— Так что ты мне ответила на вопрос о лунатизме? Может, все-таки…

— Реакция на луну — это больше по твоей части.

Я сделала, что называется, «моську кирпичом».

— А я совершенно нормальная. Нормальная! Понял?

— Да понял я, понял, — спокойно сказал Дахор. — Незачем так кричать.

А я разве кричала? Фу ты… Проблемы с самоконтролем налицо.

Несколько минут просидели молча. Желая извиниться, но, не зная подходящих слов, чтобы сделать это и не выдать себя, я просто придвинулась ближе. Так подсказывал незнакомый пока инстинкт. И Дахор откликнулся, обнял за плечи и прижался щекой к моей щеке.

Внутренний голос прошептал, что ситуация сглажена.

— Можно еще о личном?

Парень улыбнулся самыми уголками губ. Серые глаза сверкнули.

— Давай попробуем.

За коротким молчанием последовало признание:

— Мой волк готов бегать за тобой собачонкой, даже команды исполнять. Можешь надевать ошейник.

И он на самом деле подсунул мне лохматую голову.

Пальцы неуверенно скользнули в жесткие пряди, погладили.

— Сегодня я его оставила дома, — серьезным тоном ответила на явную провокацию.

Так просидели достаточно долго: я гладила его и даже не отказала себе в удовольствии почесать за ухом, а серый волк в человеческом обличье разве что не урчал от удовольствия. И то исключительно по той причине, что не умел.

— Я отойду, — поставили меня в известность некоторое время спустя.

Кивнула. Даже уточнять направление корректно не стала.

Честно, я ожидала, что он вернется через пару минут, вытряхнет разомлевшую меня из пледа и повезет домой. Пока сидела, в очередной раз набрала маме и перекинулась с ней парой слов.

Дахор появился не скоро, минут через пятнадцать. Ну как, Дахор… натуральный такой серый волк с четырьмя лапами, внушительным набором зубов, мохнатый и всклокоченный. А еще у него были совершенно щенячьи желто-серые глаза и уши, которые этот позер зачем-то прижал к массивной голове. Получилась умильная, но смертельно опасная зверюшка.

Памятуя о последнем, я собралась завизжать, но позорно подавилась воздухом. А он, пользуясь моментом, пристроил голову ко мне на колени, сдвинул сарафан чуть вверх, уткнулся холодным носом в согретую под пледом кожу, для контраста пыхнул горячим дыханием и… проникновенно заскулил.