Хроники Этории. Книга 3. Время умирать - Михаил Костин Страница 40

Через пять лет купец умер. В наследницах осталась его единственная дочь, Нилена. Когда ее родной дядя попытался завладеть наследством, отец Рии заступился за дочь благодетеля, и охотник до чужого добра был посрамлен. В знак благодарности Нилена взяла в мужья статного наемника. Рия была младшей дочерью от того брака, и, как шутили домашние, весь буйный нрав деда-дикаря достался именно ей. Она с детства не любила приличествующие девочкам вязания и вышивания, зато целыми днями готова была пропадать в оружейной или смотреть на воинские тренировки отцовского отряда. Она бредила подвигами и в пятнадцать потребовала, чтобы отец взял ее на службу. Старый Рубир противиться не стал, но поставил условие. Девушка должна была начать службу рядовым и пройти все ступени обучения. В тайне Рубир надеялся напугать дочь, ждал, что тяжесть воинской службы заставит ее образумиться. Но Рия с честью выдержала все испытания, а когда ей исполнилось семнадцать, даже выиграла городские состязания мечников. Потом была служба и медленное продвижение от звания к званию, а затем генерал Локс предложил ей стать капитаном городской стражи, и Рия согласились…

…Послышались глухие удары копий об пол. Айк уставился на двери, ожидая увидеть принца. Но вместо вельможи в дверях появился высокий человек в темно-синем одеянии с золотой генеральской лентой и высоком шлеме с кокардой. Вошедший помедлил у входа, предоставив стражам возможность лицезреть его незащищенную спину. Затем поднял левую руку и погладил маленькую аккуратную бородку. В темно-русых волосах пробивалась седина, но старым он не выглядел. Это был генерал Локс Бесстрашный во всем своем великолепии. Особенно удивил Айка внушительных размеров перстень, что сверкал на его среднем пальце. Все в Лима Оз знали, что перстень был почетным трофеем генерала. Двадцать лет назад один степной вождь осадил Лима Оз в отместку за какую-то старую обиду. Локс вызвал врага на поединок и убил его одним ударом меча, а после приказал отлить из золотой бляхи, украшавшей грудь убитого, перстень.

Айк двинулся к Локсу, но Рия придержала его за руку. Пришлось подчиниться. Генерал тем временем подозвал к себе одного из своих слуг, что-то ему сказал и проследовал в другой конец зала, где его ожидали не менее важные особы. Пока генерал беседовал, его человек подбежал к Рии и что-то шепнул. Та ответила кивком, а потом наклонилась к Айку и сказал:

– Все отменяется… наслаждайся балом.

Айк вздохнул с облегчением. Участвовать в свержении принца ему совсем не хотелось.

Остаток вечера он провел, как и все: ел, пил, слушал всякие истории, наблюдал за людьми, и даже пару раз поучаствовал в танцах, а после Рия пригласила его домой. Приглашение было неожиданное, но Айк согласился. Спать ему все равно не хотелось, а на душе было спокойнее, когда воительница находилась рядом.

…Тлеющие в камине угли давали мало тепла. Несмотря на прохладу, на Рии была лишь длинная просторная рубашка с вышивкой по вороту. Легкая ткань облегала тело, так что Айк видел очертания женской фигуры. Ему было неловко, но хозяйке виднее, в чем ходить в доме. Может, у них в Лима Оз так принято? Он ведь до сих пор толком ничего не знал о жизни в южной Этории, о нравах и обычаях местных, об их понятиях и правилах поведения. Рия гибко наклонилась и подбросила несколько поленьев в камин. Раздался громкий треск. Сноп искр вылетел в дымоход. По комнате прокатилась волна тепла. Вспыхнуло веселое пламя, осветило комнату, позолотив волосы женщины. В трубе загудело.

– Теперь здесь теплее… – прошептала Рия, – иногда так не хватает тепла… – многозначительно добавила она.

Айк покраснел. Он не был глупцом. Он уже догадывался, что Рия неравнодушна к нему. Чем больше времени они проводили вместе, тем чаще он замечал, как при его появлении меняется ее голос, ее взгляд и жесты. Конечно, это были всего лишь мгновенные слабости, и они почти сразу исчезали, но Айк их замечал и задавался вопросом: как могло так получиться, что взрослая женщина, да еще женщина – воин, способная одним ударом сбить с ног здорового мужика, обратила внимание именно на него?

Ответа он, конечно, не знал, как и не знал, что нужно делать в подобной ситуации, как себя вести, что говорить. И потому он просто сидел и краснел, посматривая на отсветы огня, которые играли на прибитом к стене гигантском черепе с длинными клыками – черепе убитого отцом Рии шигу.

– Когда-то в степях жил целый народ, где женщины правили, а мужчины повиновались, – заговорила воительница, кивая на трофей. – И до сих пор во многих родах кочевников мужу принадлежит лишь конь и оружие, а женщине все остальное.

– Здесь, в Этории, все по-другому, – зачем-то сказал Айк.

Рия рассмеялась глубоким, грудным смехом.

– Ты по-прежнему думаешь, что Свободные Города – это Этория?

– Да, – честно ответил Айк.

– Ошибаешься, маг-чародей, жизнь в Свободных Городах скорее похожа на жизнь в Великих Степях…

– Но это же города – со стенами, торжищами, правителями и простолюдинами.

Рия засмеялась чуть громче и, опустившись на ковер, провела большим пальцем по жесткому ворсу.

– Для вас, северян, мы, может, и городские жители, но это не так. Уж поверь мне, я старше тебя лет на десять и повидала многое. Я ходила в степь с караванами на три месяца пути, я видела древние руины, о которых ваши книжники и не ведают… я встречалась со степняками, жила среди них, водила к ним купцов… Впрочем, это тебе необязательно знать.

– У нас у всех есть право на тайну, – произнес Айк. – И я не буду расспрашивать, хоть мне ужасно любопытно. Но кое о чем я все же спрошу: почему генерал все отменил?

Воительница обернулась к Айку и смерила его взглядом, который показался ему куда холоднее ночного ветра.

– Давай как-нибудь в другой раз, – ответила воительница, – я ведь пригласила тебя не для того, чтобы говорить о генерале и его заговорах.

Рия поднялась, подошла к Айку и рывком притянула его к себе. В следующее мгновение ее губы прижались к его губам. От поцелуя Айка пробрала дрожь. Он был удивлен, растерян и немного напуган. Рия чуть-чуть отстранилась, обняла его за плечи, прижалась головой к груди.

– Мне надоело быть одной… ты не представляешь, как я устала быть одна! – прошептала она.

С этими словами воительница взяла Айка за руку и повела по деревянной лестнице на второй этаж. Он не сопротивлялся, хотя и чувствовал себя не в своей тарелке. В комнате она толкнула его на кровать и одним движением сорвала с себя рубашку. Мгновением позже погасли свечи…