И грянул в Хренодерках гром... - Татьяна Андрианова Страница 40

— Поздорову тебе, вождь, — степенно проскрипел Вяз двуипостасному, когда стоять молча и ожидать внимания мужчины стало уже невмоготу.

Олек, конечно, заметил лешего, все-таки звериное чутье никогда не подводило, но хотел сначала закончить осмотр, а уж потом начинать беседу с гостем.

— И тебе здоровья, хозяин леса, — вежливо откликнулся он, распрямляя спину и отбрасывая с лица несколько прядей цвета воронова крыла. — Что привело тебя ко мне? Дело? Или просто мимо шел и решил поздороваться?

Леший подошел поближе, бросил задумчивый взгляд на небо, нахмурился. Дождя видно не было, и по всем приметам скоро его ждать не следовало.

— Хочу предложить тебе идею для подарка, — щедро предложил Вяз, проигнорировав грубость двуипостасного.

Радушный хозяин никогда не позволит себе сразу в лоб спросить о цели прихода гостя. Сначала следует вежливо поинтересоваться о семье, здоровье каждого ее члена, общих знакомых, некоторое время поговорить о погоде и уж затем плавно переходить к делам.

— С подарками у меня как-то не очень, — смущенно признался Олек, приглаживая рукой густую, на зависть многим девушкам, шевелюру. — Предыдущий, например, Светлолике не очень понравился.

— Не скажи, — утешил его Вяз. — Последний раз, когда я его видел, он довольно ловко разделывал кабанчика. А такой лихой джигитовке на козе позавидует бывалый кавалерист.

Двуипостасный скептически хмыкнул, лихие скачки на козах он не считал большим достоинством.

— Ладно тебе расстраиваться! — Леший утешительно хлопнул Олека рукой по спине, заставив последнего пошатнуться. Мужчина едва устоял на ногах, но не упал, с чем мысленно себя поздравил. Тяжела длань у лесного хозяина. А будь она легче, как порядок в лесу удержишь? Тем более в Безымянном. — Я тебе подскажу, что дарить. Угодишь нашей красавице, не сомневайся. А уж благодарна точно будет.

Олек глубоко, тяжко вздохнул, просеивая сухую землю меж пальцев.

— Да нешто любовь подарками покупается? — смущенно выдохнул он и получил в лоб сучковатой рукой лешего.

— Ты, вождь, такой тугодум всегда или сегодня спал плохо? — хитро прищурив зеленые глаза, поинтересовался леший. — В чем, по-твоему, смысл ухаживания за девушкой?

Двуипостасный пожал плечами и на всякий случай встал подальше, чтобы длинные руки хозяина точно не достали. Кому охота в лоб получать, пусть и заслуженно?

— Чтобы жениться, разумеется, — емко обозначил свою позицию он.

Вяз Дубрович вперил задумчивый взгляд в собеседника, словно всерьез раздумывал, достоин ли оппонент посвящения в великие тайны бытия или нет.

— Конечно, но для начала нужно поухаживать за девицей, чтобы она точно поняла, что ты всегда позаботишься о ней и ваших будущих детях, а она никогда не останется голодной или без дров зимой. Да, и неплохо бы сообщить ей о своих намерениях, а то девка так и будет пребывать в неведении по поводу причин твоего поведения.

— То есть сама она не догадается? — слегка опешил двуипостасный.

Такая мысль не приходила ему в голову. По его мнению, если волк принес волчице зайца, это уже само по себе что-то значит.

— Да откуда ей знать? — фыркнул Вяз. — Она всю жизнь свою прожила в лесу отшельницей, а в последнее время все вокруг нее ведут себя странно. Хренодерчане, например, то сватаются к ней, то хоронят, то избу норовят подпалить. Но, к чести головы, он предпочитает Светлолике сразу с порога сообщить, что пришли, мол, женихи свататься, выбирай, кто тебе люб.

О том, что последняя партия женихов была успешно выдана предприимчивым Панасом за бригаду строителей, леший благоразумно умолчал. Зачем Олека расхолаживать? Пусть чувствует конкуренцию. От этого, говорят, даже в обычных мужчинах охотничий инстинкт просыпается, а уж у зверя и подавно вся шерсть должна встать дыбом. Ожидания Вяза вполне оправдались: глаза Олека сверкнули хищным огнем, черты лица заострились, словно за ними пряталось нечто чуждое, жаждущее вырваться на волю.

— То есть, если я доступно объясню ей причину моих внезапных появлений, могу считать дело сделанным? — нехорошо оскалился он.

— Нет, конечно, просто Лика взглянет на тебя другими глазами.

— А то она меня раньше не видела, — фыркнул тот.

— Видеть-то видела, но мало ли личностей прогуливается по лесу, не на всех же нужно обращать внимание. А ты ей подарок стоящий сделаешь. Да не просто всучишь, а преподнесешь торжественно и объяснишь, что просишь-де у нее разрешения начать официальные ухаживания.

— А разве девиц спрашивают, хочет она или нет, чтобы за ней ухаживали? — искренне удивился двуипостасный, который никогда не замечал, чтобы волчицы протестовали, когда за ними решал приударить какой-нибудь волк.

— У всех, может, и не спрашивают, — раздраженно буркнул Вяз, которого длительное обучение Олека делам амурным начинало выводить из себя. — А у нее спросить следует. Как ей знать, что ты с серьезными намерениями, ежели ты ей не скажешь? Вокруг нее многие крутятся и разное хотят, неудивительно, что девице нужны пояснения.

Двуипостасный кивнул. Надо так надо — что тут непонятного. Большое количество парней, ошивавшихся рядом с ведьмой, его немного напрягало, но, с другой стороны, пусть поневестится, потом выйдет замуж, и те, кто всерьез дорожит собственной шкурой, с глупостями не сунутся.

— Я понял, — сообщил мужчина. — А что насчет подарка? Просто, как выяснилось, мои идеи… не очень.

Леший перевел дух. Полдела, почитай, сделано. Двуипостасный пусть неохотно, но признал правоту хозяина леса по поводу начала ухаживания за Светлоликой, а это уже прогресс, и немалый.

— Обратись к хозяину вод и попроси у него корову из его стада, — торжественно возвестил Вяз Дубрович.

— О как! — потрясенно выдохнул Олек, не сумев вложить всю полноту и разнообразие своих чувств в слова.

Хозяин вод проживал в Ведьмином озере. Поселился ли он там когда-то или появился вместе с водоемом, доподлинно никто не знал. Даже в его истинном облике никто не был уверен: кто-то видел его прекрасным юношей, кто-то умудренным жизнью старцем с зеленой бородой и такими же волосами, кто-то с дрожью в голосе описывал жуткого монстра, под стать озерным жителям, проживающим в водах Ведьмина озера. Оно и неудивительно: живность, обитавшая в озере, была преимущественно злобной, хищной, кусачей и все время норовила отхватить какой-нибудь кусок от неосторожно подошедшего слишком близко прохожего. Впрочем, при хорошей реакции у зазевавшегося путника были шансы избежать слишком близкого знакомства с алчущими плоти челюстями, — отпрыгнув подальше, раньше, чем острые зубы вопьются в облюбованную часть тела.

Жен у хозяина вод было две: озерная дева Лагерта, чей прекрасный облик был текуч, изменчив, но неизменно восхитителен, и местная болотная кикимора Береника. Дамы между собой не особо ладили, что иногда выливалось в бури не только эмоциональные, но и водные. При этом и Лагерта и Береника подарили хозяину вод множество прекрасных дочерей. Союз с озерной девой увенчался русалками, с кикиморой — оборотницами-мухоморницами.